Минут через десять, увлекаемые толпой, мы оказались в прохладном зале раззолоченного храма. В глубине под балдахином с кистями восседал в традиционной позе глиняный Будда. На стенах висели знакомые фотографии буддийских храмов Индии, Непала, Цейлона. Подобные фотографии выпускаются туристическими бюро этих стран. Мы их много раз видели на стенах аэровокзалов.

— Буддизм и туризм уживаются отлично, — вдруг послышался за спиной чей-то голос. — Я вижу, вы с удивлением рассматриваете рекламные снимки. Разрешите представиться…

И человек в полуевропейском костюме предложил нам визитные карточки. На них значилось: «Бюро путешествий. Управляющий Энасирон».

Дальнейшие события развивались стремительно. Энасирон, позабыв о том, где мы находимся, горячо шептал названия маршрутов (не забывая указывать, во сколько бат обойдется каждый) и расстояния в километрах до «самых знаменитых храмов».

Подумалось, что не так-то много в Чиангмае иностранных визитеров, коль Энасирон буквально вцепился в первых гостей. Но вывод был преждевременным.

Признаемся: мы купили один маршрут у господина Энасирона. На видавшем виды джипе вскоре мы уже неслись по вздыбленному плато навстречу джунглям. Как в калейдоскопе, мелькали хрустально чистые горные потоки, каскады рисовых полей, сбегающие в долину с отлогого холма, ротанговые рощицы. Проскочили с ходу несколько деревушек — дома на сваях, пасутся круторогие буйволы, бегают голышом ребятишки, — и вдруг сразу, как гигантская зеленая стена, на нас обрушились джунгли.

Площадь, занятая под лесом в Таиланде, достигает 60–80 процентов территории страны. Особенную ценность представляет тиковый лес. Окружность ствола старого тика (150–160 лет) у земли превышает 2 м. Древесина содержит большой процент масел, что предохраняет ее от гниения. Это незаменимый материал для судостроения. На сваях из тика крестьяне сооружают свои хижины.

Западноевропейские лесопромышленники еще в прошлом веке стали захватывать в Сиаме концессии на разработку тика. В 1909 году их число перевалило за сотню. Но из-за труднодоступности районов разработок мелкие концессионеры были вынуждены уступить свои разработки более крупным. К началу тридцатых годов главные тиковые концессии сосредоточились в руках восьми иностранных компаний. Так продолжалось до 1955 года — до истечения договорного срока действия тиковых концессий.

Сейчас в стране имеются государственные лесопромышленные организации.

Тяжек труд лесорубов. Мы видели истощенных от желтой лихорадки людей, видели их ноги, распухшие от страшных укусов тропических пиявок. Те джунгли, которые мы знаем по увлекательным приключенческим романам, здесь предстают в виде сущего ада. Рабочих косит дизентерия, ревматизм. Заросли кишат ядовитыми змеями.

Мы идем по лесу вот уже второй час. Высокий бамбуковый подлесок, широкие листья тика не пропускают солнца. Кажется, что на глазах дымчатые очки. Сыро, темно. И если бы не визг пил, можно было бы подумать, что здесь вообще никого нет. В сухой сезон рабочие отбирают деревья, маркируют и окольцовывают их. Дождливый сезон — сезон валки и сплава тика.

Нас сопровождает лесничий Сарит. В свое время он окончил лесную школу в Пре. Влюбленный в лес, он знает его тайны и охотно о них рассказывает:

— Тиковое дерево вода не держит. Оно тяжелое. Поэтому за год-два до валки лесорубы прорубают в его коре на уровне одного метра от земли кольцо. После этой операции дерево начинает сохнуть, что не позволяет ему утонуть во время сплава.

Сотни, тысячи окольцованных гигантов окружают лагерь лесорубов. Чтобы было меньше отходов, деревья валят с помощью особых ручных пил. Валить можно только в дождливый сезон. Объясняется это тем, что в сухой сезон почва слишком тверда, ствол при падении может расколоться. А это уже брак.

От места разработки до сплавной реки деревья доставляют либо волоком на слонах, либо по узкоколейной железной дороге. Сплав леса начинают в июне и заканчивают в конце октября. По маленьким речушкам стволы проходят 60—100 миль и достигают мест формирования плотов. На реке Пинге, где нам довелось побывать, плоты вяжут в местечке Так. Связать плот — это целая наука. В средней части собирают наиболее тяжелые стволы; это позволяет легче удерживать плот в фарватере русла. Вяжут его ротанговыми канатами. В центре плота на высоких сваях устанавливают сторожевую вышку главного плотогона; рядом располагается хижина сплавщиков с очагом из песка. На корме и носу укрепляют рулевые весла.

Плот вяжут обычно из 350–400 стволов. На мелях и перекатах дежурят специальные команды рабочих со слонами. Они помогают сплавщикам перетягивать плоты. И снова они медленно ползут по реке вниз по течению. Чем ближе к Бангкоку, тем движение становится медленнее. А в среднем каждое тиковое бревно проходит путь от места валки до склада на бангкокской лесопилке за пять-шесть лет. При этом следует учесть, что часть плотов много месяцев стоит в затонах в 20–30 милях от Бангкока, так как малопроизводительные лесопилки не могут своевременно перерабатывать весь сплавленный лес. К счастью, тиковое дерево от водной консервации не портится, а только улучшает свои качества.

…Вечер. Смрадные испарения окутывают участок, только что очищенный от леса. На сырой, местами заболоченной земле лежат тиковые исполины. Завтра их разрежут на бревна и по специальным деревянным желобам спустят к реке. В лесу тихо. Погонщики ушли вместе ср слонами в лагерь. Следом за ними устало потянулись лесорубы. Их ждет короткий тревожный сон, чтобы завтра снова вернуться на просеку.

Примерно 60–70 процентов сплавляемого леса идет на экспорт. В 1964 году вывоз тика составил 40 тыс. куб. м. Часть древесины поступает в ремесленные мастерские. Из них мастера выпилят, выстругают пепельницы, подносы, фигурки танцовщиц… В одной из мастерских Чиангмая нам показали фигуру слона в человеческий рост. Его вырезывали, строгали целых два месяца пять мастеров.

Чиангмай славится резчиками по деревуу, чеканщиками по серебру, мастерами, изготовляющими различные безделушки из лака. Но сожаление вызывает то, что большинство изделий постепенно теряет свой высокий художественный уровень, их «гонят» на потребу порой далеко не требовательному туристу, который, дорвавшись до экзотической поделки, хватает ее за любую цену и везет за океан.

Разнообразен и богат северотаиландский лес. Многим жителям Европы и Америки в голову не приходит, что, например, в производстве высококачественных грампластинок применяется так называемый шеллак, добываемый в горах Таиланда. Насекомое лаковый червец водится на деревьях в горных районах Индии, Малайзии, Таиланда. Он живет на ветвях деревьев, образуя целые колонии, похожие на опухоли. Смолистый секрет, выделяемый лаковым червецом — ценное сырье для изготовления лаков, изоляционных материалов.

Население северных районов Таиланда уже давно занимается разведением лакового червеца. Для этого используются такие деревья, как бутея лиственная и кустарник «голубиный горох». Наибольшее выделение насекомыми смолистого секрета происходит в дождливый сезон. Когда дожди заканчиваются, крестьяне обламывают ветви кустарника, облепленные наростами, и на кострах вытапливают из них лак. Провинции Лампанг и Чиангмай считаются самыми крупными районами по производству шеллака. Отсюда ценное сырье отправляется в Бангкок, а затем за границу. Небольшой процент шеллака покупают кустарные мастерские по производству изделий из лака. Мы побывали в чиангмайских мастерских, где познакомились с народными умельцами. Вазы, чайные сервизы, шкатулки для сигарет — все эти предметы можно приобрести в лавчонках при мастерских или в специализированных магазинах Бангкока.

В муссонных лесах Таиланда можно встретить еще одно ценное дерево — янг. Лесничий Сарит рассказал нам, что промысел этого дерева в стране стоит на первом месте. Янг замечателен тем, что он дает так называемую живицу. Ствол дерева подсекают и в подвешенные плошки собирают маслянистую густую жидкость. Живица идет на пропитку свай, забиваемых в дно реки, на покрытие днищ лодок, баркасов.