— Пиво, — услышал я из-за спины.

— Запомни, Федя. То кто курит и кто пьёт, тот молоденьким умрёт и в состав не попадёт. Два молочных коктейля, шеф! — Обратился я к парню в цветастой рубашке, который крутился на разливе напитков.

— Так что будет-то из-за одной кружечки?

— Тем более, какой смысл тогда пить? Ты на остальную команду не смотри, у них здоровье как у быков. А тебе надо ноги прокачать и плечевой пояс. Если хочешь выиграть московскую Олимпиаду-80, а потом поехать на чемпионат мира, тогда слушай меня. Здоровье — это наш капитал и нечего его разбазаривать, его приумножать надо. Бухариков много, а таких как ты мастеров — единицы.

— Скажешь тоже, единицы. — Застеснялся девятнадцатилетний Фёдор Фёдорович.

— И не спорь, у меня глаз-алмаз. Я сразу вижу, кто в команде чего стоит. Ну что? Идём с немками знакомиться?

— Не, — махнул рукой Черенков. — Давай по коктейлю и домой.

— Мудро, я тоже сегодня не в лучшей форме. Завтра вечером немецкий язык подтяну и пойдём.

1-го марта 1979 года в четверг я впервые вышел на знаменитую тренировку московского «Спартака». Для этого команду отвезли на стадион «Труд» в Адлер, чтобы мы до конца не угробили поле Центрального стадиона в Сочи. Благо до Адлера, которого в 1961 году присоединили к Сочи, ехать было всего 12 километров.

Что уж греха таить, тренировка Бескова мне очень понравилась, так как вся работа с минимальными паузами шла с мячом. А то есть некоторые любители, которые готовят вместо футболистов, не то команду гребцов, не то стайеров, бегунов на дальние дистанции, не то команду штангистов. У Костантина Ивановича всё было чётко, не обременительная беговая часть, затем квадраты и отработка отдельных элементов игры. Наконец, перед двухсторонкой перешли к самому моему любимому элементу футбола — это удары с ходу с дальних дистанций. Основной состав принялся обстреливать Рината Дасаева, а нам, запасным или лучше сказать футболистам активной ротации, поставили на расстрел Алексея Прудникова, высоченного под метр девяносто парня с приятным рязанским лицом.

Фёдор Черенков отправился к куче футбольных мячей, чтобы пасовать, а наша задача была — сделать рывок на передачу и «выстрелить» по воротам. Не помню, какая была моя очередь, но когда второй тренер Фёдор Новиков выкрикнул мою фамилию, а Черенков удобно накатил под правую рабочую ногу, я так дал, что мяч, словно ядро просвистел по воздуху и, угодив в перекладину ворот, взвился высоко в небо. На громкий хлопок разом среагировала вся команда, перестав выполнять упражнение.

— Это чего сейчас такое было? — Хмыкнул Новиков. — Сила есть ума не надо? Так что ли? Федя, дай ещё раз этому «бронтозавру».

— Федь накинь черпачком! — Выкрикнул я.

И когда мячик полетел на меня с навесом, я рванул, и словно из катапульты засадил по пологой траектории точно в голкипера Прудникова. Надо отдать должное, вратарь, правильно оценив ситуацию, ловить кожаное ядро не стал, он выставил кулаки и выбил мяч чуть ли не к центру поля.

— Бестолочь, — коротко прокомментировал Новиков мою природную предрасположенность наносить мощнейшие удары.

— Чё ещё раз повторить? — Хмыкнул я, пропустив мимо ушей несправедливое ругательство.

— Следующий, — дунул в свисток Фёдор Сергеевич.

Затем, когда снова подошла моя очередь, я уже пробил на технику, закрутил взъёмом точно в правую от меня «девятку». А четвёртую попытку исполнил шведкой, внешней стороной стопы, угодив в левый нижний угол, в так называемую шестёрку.

— Ну вот, без дури, лучше ведь получается, — высказался второй тренер команды. — А то второй Букиевский у нас нарисовался. Тоже любитель пошмалять.

«Посмотрю, как вы будете радоваться, когда наш Вова Бук вколотит с 30-ти метров важнейший мяч», — подумал я про себя, немного припомнив историю восхождения «Спартака» на чемпионский Олимп в этом 1979 году.

В конце тренировки Константин Иванович объявил двадцатиминутную двухсторонку. Основа против дубля. За основу вышли признанные лидеры команды — Гаврилов, Ярцев, Шавло, Дасаев, Хидиятуллин, Букиевский с пушечным ударом, гренадёр Самохин и Олег Романцев, который позже возглавит московский «Спартак», сборную России, а так же будет отжигать на пресс-конференции, называя Мукунку хорошим. Почему-то именно это я вспомнил, когда увидел на тренировке молодого Олега Ивановича.

За дубль же отрядили второго вратаря Алексея Прудникова, плюс не завоевавшего полного доверия у Бескова Фёдора Черенкова и ещё каких-то ребят, с которыми я толком не успел познакомиться. Ну и меня в придачу на остриё атаки. Второй тренер Новиков сказал, что я больно шустрый, вот и покажи, на что способен против основной спартаковской защиты. Кстати, что касается основы, то из чемпионского состава я не видел здесь двух важнейших футболистов — это Эдгара Гесса и Александра Мирзояна. Из чего сделал вывод, что эти парни появятся в «Спартаке» по ходу сезона.

«Ну, хип-хоп маньяки на острие атаки, готовьтесь к драке!» — мысленно подзадорил я сам себя и второго нападающего Мишу Булгакова, когда основа разыграла мяч с центра поля. Пару слов про Булгакова. Маленький, шустрый, техничный, идеальный футболист для мини-футбола, но в «Спартаке» долго не задержится, против отечественных костоломов с такими данными не играют.

— Сели! Сели! — Заорал я своей команде, когда Гаврилов, Шавло и Ярцев закрутили свою фирменные кружева.

— Куда сесть-то Никон? — Хохотнул высокий кучерявый парень, кажется Саша Калашников, именно он меня заменил в игре против «Машука».

— К воротам сели, Калаш! — Крикнул я. — Пусть основа на подступах к штрафной в стеночку играет.

Странное дело, но меня парни из нашего второго состава послушали. И мы дружно окопались около своих ворот, где в мелкий пас не так-то просто и пройти. Поэтому помучившись в безуспешных атаках, основной состав решился на дальний выстрел, который совершил Володя Букивеский, крепкий парень с приятным лицом передовика советского производства. Мяч полетел сильно и не точно, и угодил в заградительную сетку, которая возвышалась над воротами.

Вообще, эта сетка на высоких шестах — была особенностью адлеровского стадиона «Труд». Если вы когда-нибудь смотрели фильм «Гостья из будущего», то эпизод, где Алиса Селезнёва прыгает в длину, как раз будет снят здесь, на фоне заградительной сетки.

— Федя, — успел я шепнуть Черенкову, пока наш вратарь бегал за мячом. — Сейчас сыграем вертикальную атаку.

— Не понял? — Опешил наш диспетчер.

— Дай пас на тридцать метров вон на то свободное место, и увидишь, что будет дальше.

— А как же средний и мелкий пас? А как же установка Константина Ивановича?

— Один раз, не адидас, ха-ха! — Усмехнулся я и полетел ближе к центру поля.

«Ничего, — зло решил я про себя, — посмотрим, как основа будет крутить мутить свои стеночки и забегания, когда мы поведём в счёте. Первому составу полезно играть в условиях отрицательной разницы в счёте на табло».

Добежав до центрального круга, где меня тут же прихватил за футболку Вагиз Хидиятуллин, я посмотрел в сторону своих ворот. Второй вратарь Прудников вместо того, чтобы выбить мяч далеко в поле, с угла вратарской площадки отдал на ближайшего игрока, который в два касания катнул мяч своему партнёру в центре защиты. Фёдор Черенков резко рванул на свободный участок поля, оторвавшись от опекавшего его Юрия Гаврилова. «Вот и мне пора рвать когти!» — решил я и сначала молниеносно дернулся в правую от себя сторону, а затем так же мгновенно улетел налево, оставив Хидиятуллина в печальном одиночестве.

«Проверить на вшивость» спартаковскую оборону лично мне сразу же захотелось, вклинившись между высоченным центральным защитником Виктором Самохиным и левым крайним красно-белых Олегом Романцевым. Что-то мне подсказывало, что и от Самохина и от Романцева я улечу, словно реактивный лайнер от двух стареньких кукурузников. А в это время Черенков так закинул мяч на тридцать и даже более метров, что мне лишь оставалось его одним касанием подработать и дать стрекача к воротам Рината Дасаева.