— А что может быть так после того, как она принялась самодеятельно лечить свои нервы каким-то эликсиром? У неё выкидыш произошёл, а она даже того не поняла. Отвалялась пару дней и опять за работу. А если кровотечение открылось бы, то зная здешнюю медицину, да и женские предрассудки не позволили бы ей поспешить за скорейшей помощью, то она бы погибла! Мне пришлось провести вмешательство в её организм для устранения последствий выкидыша и устранить риск возникновения уже злокачественных перерождений тех биологических структур, что и остались после разрушения плода в матке. Всё могло иметь куда как более серьёзные последствия! Здесь полно таких случаев, особенно в студенческой среде. Даже здесь в ЦЭССЭИ!

— Разве у неё есть муж? Откуда бы…

— Передо мной-то «валенок не валяй», не так ли говорите вы, русские? Ты отлично знаешь, что хуже, чем есть, моё отношение к тебе стать уже не сможет. Ты-то кто, если не муж? Пусть муж тайный и нечестивый, а жалость человеческую и естественную где потерял? — Франк задохнулся, не имея уже сил как говорить, так и выносить сам вид Венда. Венд понял и ушёл, оставив доктора с теми, кто остался в холле среди призрачных городов Нэиля.

— Доктор, — спросил один из мужчин, приближаясь к нему, — кто была эта волшебная девушка с вами? Познакомьте. Или вы наметили её себе?

— Боюсь, что вам придётся спрашивать разрешения на это у Венда, — раздосадовано ответил Франк.

— Она его собственность? Или у нас тут уже рабовладение? — засмеялись они.

— Можно и так сказать! — у Франка не было ни малейшего желания отвечать на бестолковые шутки. Он решил навестить Арсения, который работал на поверхности, раздумывая над тем, на месте ли тот? Или куда-нибудь убрёл?

— Мы и сами познакомимся, — сказал один из парней, — она, кажется, работает в их швейном центре.

— Если Венд пригрёб её себе, нам ничего уже не светит, — урезонил его другой.

— А я-то всё думал, почему он запрещает нашим и близко подходить к этой местной «Мечте», — продолжал первый.

— Правильно делает. Боится, что при тесном контакте с женщинами из ЦЭССЭИ, информация перетечёт из наших биополей в их биополя, и нас таким вот образом расшифруют местные спецы из тех, кто владеет подобной секретной практикой и тайнами, что называется, «психе».

Они дружно засмеялись, а тот, кто и озвучил намерение познакомиться с владелицей «Мечты», добавил, — Запрет касается лишь города. За его пределами наше поведение уже не есть зона его слежения. Там тоже немало привлекательных психей.

— Возьми себе на заметку, сколько наших ребят исчезло в пределах континента за всё то время, что мы тут. Статистика удручает. Для здешних власть имущих мы уже давно не тайна. Другое дело, что они соблюдают дистанцию, видя, что мы в их властные механизмы не суёмся.

— Кроме тех нежнейших и мыслящих механизмов, что так похожи на наших земных подружек.

— По поводу мыслящих, тут ты не обольщайся. Скорее уж, чувствующих…

— «Механизмы», разложились тут все! — крикнул им Франк, поражая их необъяснимым, если для них, гневом. — Какие они вам механизмы! Они такие же люди, а если кто того не соображает, то не стоит ему обольщаться своей причастностью к роду «мыслящих»!

И долго потом, потрясённый красотой девушки и своей жалостью к ней, он не находил себе места успокоения, пока Арсений не увлёк его в горы, на фруктовые плантации, чтобы похвалиться своим новым методом борьбы с вредителями. Но и слушая Арсения, наблюдая за всем, что тот ему показывал и рассказывал, доктор не переставал думать о Нэе. Если бы она нашла в себе силы не прощать этого «лидера-победителя», как много бы он сделал для неё. Ведь Франк был совсем не стар телом и совершенно молод душой. После работы на плантациях до самой темноты, он без сил уже свалился спать прямо в павильоне для отдыха там же, даже не имея сил подняться в личную квартиру на поверхности. Все гнетущие мысли о Рудольфе он умело отключил. И ему даже приснился сон, на удивление светлый и тихий. Он гулял вдоль берега тихой и прозрачной речки, чьи берега заросли дуплистыми вётлами, и всё искал белый песчаный пляж, чтобы искупаться. И не только песочек искал он, а и купающуюся где-то поблизости белотелую наяду, чьё присутствие было просто необходимо, а само пространство вымысла с готовностью шло ему навстречу. В подобных и насыщенных запретным счастьем снах он был молод и прекрасен.