— Вы видели Спирита? — Повторила свой вопрос она. Бел задумчиво посмотрел куда-то в сторону толстых прутьев.

— Так это был Спирит? Сын Мора?

Рейна кивнула.

— Его заперли в другую камеру. За что вас?

Рейна глубоко задумалась — стоит ли ему обо всем рассказывать? Кто он? Друг? Враг? Больше она не могла быть в чем-то уверенна. И Бел точно уловил ее сомнение, заговорив первым:

— Меня заперли здесь, потому что решили, будто это я вредил Филлим.

— Это так? — Беспардонно и в лоб спросила Рейна. Довольно невысказанных вопросов и неполных ответов. Вот к чему они ее привели.

— Это не так, — спокойно качнул головой Бел. Было видно, что у него не было цели ее в этом убедить. Захочет — поверит. Нет — ну и ладно. — А чем могла заслужить немилость такая юная особа?

Рассудив, что терять ей больше особо нечего, Рейна решила открыться ему в ответ.

— Похоже, меня тоже обвинили в том, чего я не делала, — грустно хмыкнула она, осознавая всю иронию ситуации. — Я тайно обручилась с драконом-жнецом, не получив на то одобрения Верховного. И произвела на свет яйцо дракона-катаклизмов.

Во взгляде Бела читалось непонимание:

— И ты этого не делала?

— Сделала, — Рейна и сама понимала, как глупо все это звучит. — Только вот ни я, ни Спирит не собирались этого делать. Кто-то подбросил нам цветы для ритуала, а потом нас обманом заманили на тот остров… И в какой-то момент ритуал обручения начался сам собой.

Было сложно понять, верит ей Бел или нет. Тем не менее, после ее слов, он подошел ближе и сел чуть поодаль, прислонившись к соседней от Рейны стене. Теперь их лица оказались на одном уровне, и Рейна заметила на его руках и лице синяки и ссадины с подсохшей кровью.

— Как вас заманили на остров? — Вдруг спросил Бел, как будто бы и правда заинтересовавшись ее историей.

Рейна быстро прокрутила в голове события прошлого дня.

— Катус сказал мне, что Спирит в опасности, и дал карту, чтобы я могла найти его и спасти, — Рейна прикрыла глаза, вспоминая слова, что сказал ей тогда Спирит. — Но, когда я нашла его там, на острове, не было похоже, будто ему нужна моя помощь. Наоборот. Он говорил что-то о том, что хотела спасти меня.

— Странное дело, — вдруг как-то понимающе хмыкнул Бел. — Меня обвинили в том, что я выкрал ключи из кабинета Турума. И я действительно был там, но ключей, конечно, не брал.

Рейну вдруг пронзила одна безумная догадка.

— Турум сам пригласил вас в свой кабинет?

— Нет, — уголок губ Бела нервно дернулся. — Это был Катус.

Рейна пораженно застыла. В памяти тут же всплыл холодный взгляд Катуса, когда тот застал их на острове. Вспомнился его пренебрежительный тон. Неужели…

— Думаете, все это — вообще все — дело рук Катуса? Но зачем ему…

— Как знать, — неопределенно пожал плечом Бел. — Я давно сделал все, чтобы иметь как можно меньше дел с Верховными и Высшими.

— Почему?

Бел внимательно осмотрел ее, будто прикидывая, стоит ли вообще с ней об этом говорить. Но других собеседников у него все равно не было. К тому же, похоже у них все-таки было что-то общее.

— Я не любитель тех игр, в которые играют Высшие. Мне не по душе их полунамеки и фальшивые улыбки. Я был рожден, чтобы следовать зову Великого древа — без вопросов и компромиссов. А Турум решил, что может быть не только руками, что исполняют волю Филлим, но и плечами, что их направляют.

— Вы говорите о запрете неудобных браков, и истреблении драконов катаклизма?

— Не только это. Ты еще слишком молода, чтобы увидеть все то, что скрывается за красивыми древними ритуалами и сладкими речами. Настоящий змей, увы, сидит не в клетке на глубине озера. А зовет себя Верховным. Не забота о людских жизнях толкала его на то, чтобы заставить меня пойти против зова. А алчность, гордыня. Я давно догадывался, что он ведет дела с людскими вождями — или как они себя сейчас называют. Они покупают у него дожди в засушливую погоду, хороший урожай, болезни для своих врагов. А теперь мне пришлось убедиться в том, что и победы в войнах тоже можно купить, — Бел откинул голову назад и горько усмехнулся. — Если искушению поддались даже боги, то что мы можем требовать от людей?

Рейна чувствовала, как ее мир перевернулся сразу несколько раз за время его недолгого рассказа. Неужели, все это правда?

— Значит, Туруму было выгодно упрятать вас за решетку?

— Пока сидел здесь, был уверен, что именно Турум подставил меня, чтобы я не раскрыл его страшную тайну. Но теперь, после твоих слов о Катусе, начал сомневаться. Может, они с Турумом и заодно. Но для чего было толкать вас на союз, чтобы родилось яйцо?

Рейна тяжело вздохнула. В глазах снова защипало. Ее разрывало изнутри от одной только мысли, что ее ребенок сейчас где-то там. И его ищут, чтобы уничтожить. Ведь никто не знает, каким волшебным будет его дар. Да и поверили бы?

— Мне нужно выбраться отсюда. — Пробормотала Рейна себе под нос, но Бел услышал и не сдержал короткий смешок.

— Если бы выход был, меня бы здесь уже не было.

Рейна раздраженно закатила глаза. Будто бы она сама этого не понимала. Но не могла же она просто сидеть здесь сложа руки. К тому же, она ужасно переживала за Спирита. Мало того, что их кинули за решетку, так еще и разделили!

Приблизившись к месту, где начинались прутья, она принялась тщательно изучать их в надежде, что один мог шататься или где-то был зазор, достаточный, чтобы она сквозь него пролезла. Конечно, глупо было на это надеяться. Поэтому Рейна вскоре отчаялась и просто прижалась лицом к решеткам, пытаясь рассмотреть в полумраке узкого коридора клетку, в которой держали Спирита.

Она позвала его по имени. Сначала тихо, а после громче. Но ответа не последовало. Хотелось разрыдаться от чувства собственного бессилия. Но даже этого она себе позволить не могла, потому что для нее не нашлось одиночной камеры, и теперь Бел внимательно наблюдал за ее жалкими попытками. Спасибо, хоть не язвил и не смеялся над ней.

Время шло мучительно долго, а вокруг ничего не происходило. Казалось, что сходишь с ума в этом замкнутом круге сырой клетки. Сначала Рейна обреченно всматривалась в пространство за переделами прутьев, потом снова принялась изучать камеру в надежде найти выход. Отчаявшись, она забилась в угол и долго сидела без дела. А потом все по новой — отчаяние сменялось попытками выбраться, но все тщетно. Очень скоро она лишится рассудка и совсем перестанет понимать, что происходит.

В какой-то момент она задремала. Но подземный толчок вновь заставил ее проснуться. Или ей все просто приснилось, померещилось? Как и мерещился звук шагов где-то вдалеке. Кому может понадобиться спускаться в это Филлим забытое место?

Но кажется Бел тоже что-то услышал. Из его угла послышался шорох — мужчина встал на ноги.

Когда шаги стали громче, Рейна окончательно убедила себя в том, что ей не послышалось. Но от этого страх стал только сильнее. Это мог быть кто-то из стражи. Тогда ее либо уволокут на допрос, возможно, даже с пытками (она уже ничему не удивится). Или покормят. Должны же их когда-то кормить?

Но она не угадала. Сердце ускорилось, забившись в груди, как сумасшедшее. Рейна издала полу-вздох, полу-всхлип, бросившись к прутьям, тут же обессиленно на них повиснув. Ее пальцы накрыли сверху чужие, не давая ей упасть.

— Рим! — Вновь всхлипнула она. Видеть здесь лицо друга было сродни чуду. Но вместе с радостью появилось и волнение. — Как ты здесь оказался? Тебя же могут заметить!

— Спокойно, преступница, — весело вздернул нос друг. Как всегда неунывающий. Даже в такой ситуации. Как же сильно ей его не хватало! — Надеюсь, в банду никакую вступить не успела? Наколок себе не наделала? А то твоя мама с меня шкуру спустит! И сделает из нее сумочку или туфли. Не хочу становиться туфлями. Хотя, если она сама будет их носить…

— Ри-им, — Взмолилась Рейна. — Я тебя очень-очень-очень люблю, но сейчас совсем не время! Скажи лучше, как ты здесь оказался?