Интересно бы теперь понять, что же ей помешало использовать все заготовленные карты? Например, непонятно почему противница, будучи серьезно раненой после устроенной мной засады, так и не воспользовалась Дланью Фирины, хотя и была в очень плохом состоянии. И почему в меня не полетело ни одного атакующего заклятья, хотя я весь бой подсознательно ждал удара какой-нибудь Огненной стрелой или Каменным кулаком. Да и полезнейшие заклинания призыва и поиска так и остались не активированы: имея возможность наблюдать издалека, отказаться от нее и полагаться только на слух?.. Странно. Она ведь наверняка не раз и не два тренировалась на арене, готовясь к бою со мной. Все связки карт должны были быть выверены и отработаны до автоматизма…

И все равно, что-то у нее пошло не так. Задействуй она весь свой арсенал, и шансов на победу у меня просто не осталось бы. Драться против опытного бойца на незнакомой арене, когда против твоих десяти, ну, пусть, двенадцати карт, он сможет использовать два с лишним десятка своих… Я покачал головой, прогоняя возникший образ. Тут без шансов. Благодаря Гаинарскому дозору она смогла бы контролировать все окружающее пространство в радиусе пары сотен шагов, и немедленно обнаружила бы меня при сближении, а значит, ни о какой засаде не было бы и речи. А все остальное… она и так чуть меня не убила, использовав едва ли половину из того, что планировала задействовать в бою! Остается отдать должное моей сопернице: даже в таких условиях ей почти удалось победить. Ее голову, кстати, заберет Газарах, чтобы «отдать дань чести и памяти». Позаботился, чтобы не только мы с Саймирой после клятвы на Книге не смогли никому ничего рассказать, но и навсегда замолкла та, что ни одной клятвы уже дать не сможет.

Я быстро листаю Книгу дальше, серебро. Ездовой пони, маленький, но очень шустрый. Такой подойдет лишь мелким расам и таким метаморфам, как Диния. Карта маскировки, каких я немало принес с турнира. Всепогодный плащ. Все распространенные, редких тут две — Фиал жизни, карта лечения и восстановления, видимо, на случай слишком тяжелых ран, полученных во время боя, и кратная карта Возвращения, что мгновенно переносит к заранее отмеченной ею точке. Теперь мне понятно, как Ящеры планировали замести следы: Время победителя, Возвращение — и ни один из участников поединка не появится на месте вызова на бой. Бехолдер может сколько угодно делать грозный вид и размахивать своими щупальцами, организуя самые тщательные поиски — ловить и допрашивать будет некого. Надо лишь заранее поставить отметку рядом с Аркой.

Раздел золотых карт. Вот здесь меня ждал сюрприз, я даже сбросил с себя нахлынувшую дремоту: золотая карта Мародера, позволяет на сутки получить доступ к личному дому поверженного врага, изъяв его ключ из Медальона, пока тот не истаял, призвав Книгу в последний раз. Кажется, я даже догадываюсь, чей именно дом Диния собиралась ограбить. Не получилось. Что ж, эта карта теперь останется у меня. Думаю, когда-нибудь да пригодится.

Книга изучена, трофеи оценены, а значит, этот невероятно долгий и трудный день, наконец, завершен, и я могу позволить себе отдохнуть.

Планета Румия, 19 малых циклов спустя…

— Докладывай.

Ульфред, командир пятерки разведчиков, получив разрешение, подошел поближе и склонил голову перед полководцем.

— Старший, — почтительно поприветствовал он и, выждав несколько секунд, быстро заговорил: — Активность инсектоидов находится на обычном уровне, схема и график патрулей также не изменились, скорее всего, противник не заметил нашего присутствия.

— Это хорошо, — кивнул я, выслушав доклад. Фактор внезапности всегда важен. — Примерную численность улья оценить удалось?

— Да, прошу взглянуть, — седой Игрок активировал Компас, и на экране отразились остатки небольшого человеческого города, захваченного роем примерно десять лет назад. — Количество рабочих особей около четырех тысяч, — с готовностью доложил лидер звезды, на протяжении пяти дней осуществлявшей наблюдение за гнездовьем. — Также нам удалось засечь примерно двести базовых боевых особей. Но думаю, их больше: инсекты любят погружать лишних бойцов в анабиоз и потом пробуждать их по мере необходимости.

— Знакомая тактика, — кивнул я: за последние полгода, когда альянс от разведки перешел к первым активным действиям, нам уже приходилось с подобным сталкиваться, и противодействие уже выработано.

Я быстро изучил изображение города, полученное от призванных высотных разведчиков. Большинство зданий уже опутано черной лозой, какие-то сдались под напором растительности, но в травяные холмы, как это случается в более старых ульях, они еще не превратились. Некоторая часть домов явно была преобразована насекомыми целенаправленно, и теперь по их форме можно понять, что там внутри. Вот эти два вытянутых здания, ставшие похожими на стручки фасоли — грибные фермы. Эти слепленные между собой бурые шары — станция управления, через них с помощью звуковых сигналов, а также запахов особи-командиры могут контролировать поведение и деятельность насекомых в пределах охвата станции. Или подавать сигнал тревоги, включающий у рабочих режим берсерка, заставляя яростно атаковать оказавшихся на территории улья посторонних. Такие объекты необходимо уничтожать в первую очередь. Это — рабочие бараки, большие призмы, похожие на соты, рыхлые и мягкие на вид. Рядом прозрачные пузыри — комнаты созревания, где вылупившиеся из икринок рабочие растут, пока не станут пригодны для использования.

За этот год, сначала по отчетам Меджа, а потом и на собственном опыте, я уже неплохо научился разбираться в местных инсектоидах и даже без подсказок Тайвари угадывал предназначение тех или иных зданий. В принципе, ничего нового для данного региона я здесь не увидел. Четыре равномерно распределенные по территории управляющие станции, несколько укрепленных казарм — грубо слепленных желто-коричневых холмов, высившихся на месте самых высоких зданий и бравших улей в своеобразный треугольник с вершинами-фортами. В них располагались воины-богомолы, возможно наличие техновооружений, а также баргеров — искусственно выращенных боевых особей, служащих у инсектов аналогом тяжелой боевой техники, типа тех же гигантских огненных многоножек. Хотя конкретно эти твари предпочитают обитать под землей. Еще могут быть кислотники, жуки-носители и даже воины роя из охраны Сеятеля, но данный улей совсем еще зеленый и, скорее всего, самостоятельно таких особей выращивать не может. Правда, молодой королеве, собирающейся создать свой улей, их вполне могли дать и из материнского дома. Так что совсем появление подобных противников исключать нельзя.

А вот летающих особей и их жилищ не видно, что для этих северных мест является нормой. Нет ни умело использующих кислотные трубки бойцов со стрекозиными крыльями, ни парящих в воздухе мутно-серых шаров с мухами-переростками. Да и прочие мелкие биоконструкты, на которых богаты южные регионы, отсутствуют.

Что еще? Близость человеческих анклавов заставила матку озаботиться дополнительной охраной: на экране Компаса были отчетливо видны желтоватые шары-укрытия, прилепленные к верхушкам столбов и деревьев, служившие своеобразным аналогом биомин. Каждый такой шар содержал в себе несколько сотен шершней, жалящих все живое на расстоянии двухсот-трехсот шагов после открытия вместилища. Без надежной защиты человек обречен: шершни способны пробить своим жалом очень плотную ткань и даже тонкий лист металла, а дальше в тело жертвы попадают яд либо зародыши личинок, очень быстро пожирающих нарушителя изнутри.

Еще одной линией защиты, заодно способствующей завоеванию новых территорий, были грибы. Сложных в создании споровиков, способных захватывать сознание людей и служащих для дальней экспансии, было пока немного, и все они находились в охраняемой черте города, но за его пределами, вплоть до границы преобразованной зоны, я заметил многочисленные колонии дымовиков, выпускавших легко разносимые ветром споры. Оседая на поверхность, они активно меняли почву, перестраивая окружающий мир под себя. Да и людям, вдохнувшим облачко спор, хорошо не будет. Такие заросли Железное братство неустанно ищет и зачищает, но все равно территория ульев постепенно расширяется.