Истинные заблуждения в науке крайне редки. В великих заблуждениях есть зёрна истины, которые синтезируются в последующей теории, более полно описывающей мир.

… Каждый из нас, склонившись над учебником, невольно восхищался величием и стройностью науки. Но лишь тот, кто приучается отыскивать в учебнике не только факты и объяснения, но и неясности или положения, оставшиеся недоказанными, может рассчитывать стать первооткрывателем.

Большинству людей, в том числе крупным учёным,

в конце прошлого века думалось, что физика достигла предела, что в главных направлениях её развитие закончено и осталось лишь уточнить некоторые детали.

Однако это благополучие длилось недолго. Как всегда, нашлись молодые головы, сумевшие увидеть слабые места под фундаментом многовекового, казалось, неколебимого здания науки. Они не усомнились в своём праве перестроить это здание.

Конечно, не следует думать, что революцию делают только юноши. Первый удар по тому, что получило наименование «классической физики», что долго было освящено авторитетом Ньютона, нанёс в канун XX столетия отнюдь не молодой, давно добившийся известности и придерживающийся весьма консервативных взглядов Макс Планк. Он сам был растерян, когда перед ним открылись лишь некоторые последствия сделанного им шага. В течение нескольких лет никто не решался ступить на новый путь.

Только после того как Альберт Эйнштейн, скромный сотрудник патентного ведомства, в течение одного года опубликовал несколько статей, каждая из которых потрясла различные бастионы классической физики, начался процесс, который вскоре назвали кризисом физики.

От былого совершенства и ясности, казалось, не осталось и следа. Всё стало зыбким и ненадёжным. Малодушные опустили руки, некоторые искали опору в догматах религии.

Истинные творцы продолжали работу. Они правильно уловили сущность кризиса науки и в неисчерпаемости природы нашли опору для оптимистического прогноза. Предвидение сбылось.

Армия учёных после короткого замешательства двинулась к новым победам.

Они шли разными путями. Каждый выбирал тропу по своему вкусу. Ведь эпоха универсалов закончилась. Одни дневали и ночевали в лабораториях. Другие проводили долгие часы за письменным столом, стремясь осмыслить тайны природы и расшифровать их при помощи математики. Учёные без устали задавали природе всё новые вопросы.

И природа становилась им всё яснее.

Почти всё из достигнутого ранее осталось в фундаменте сегодняшней науки. Её величественное здание снова разрослось ввысь и вширь. И будет расти вечно. Расти и развиваться, хотя и наши современники, и учёные будущих поколений не застрахованы от ошибок и заблуждений. И конечно, эти заблуждения будут не менее притягательными, зовущими к преодолению, чем допущенные предшественниками.

Заблуждения столь же неотвратимые элементы творческого процесса, как и прозрения. «Если бы физики перестали ошибаться, узнав всё о Вселенной, исследования могли бы закончиться, перестав возбуждать умы» — пусть эти слова Эйнштейна и Инфельда ободряют нас в дальнейшей борьбе с могучими стихиями Вселенной.

Прочтена книга Ирины Радунской.

У каждого из нас она вызвала какие-то ассоциации, дала толчок мыслям, оставила разнообразные впечатления. Но она породила в нас и нечто общее — преклонение перед мощью титанов, на плечах которых мы стоим. Все мы, вместе с писательницей, преисполнились гордостью за человечество, сумевшее вырваться из тьмы пещер, от варварства к современной цивилизации.

Историю научной мысли представляют иногда цепочкой успехов — плавной линией, неуклонно стремящейся вверх. Мало кто отдаёт себе отчёт, что это лишь идеализированная кривая, срезающая углы истинной дороги к знанию. Провалы на этом пути, зигзаги — результаты неудач и ошибок. И если внимательно вглядеться в этот воображаемый график, можно заметить, что после спадов линия прогресса особенно стремительно взмывает вверх, свидетельствуя об активном преодолении тупиков.

Ирина Радунская анализирует влияние заблуждений учёных на ход эволюции науки. Она поняла, как важна и поучительна драматическая сторона борьбы человека за истину, та область человеческой деятельности, которая на нашем графике осталась ниже впечатляющей линии успехов. Мы увидели фундамент и строительные леса, поддерживающие здание цивилизации.

Почему нам, живущим в век научно-технической революции, находящимся на верхних ступенях прогресса, интересен именно такой подход к истории человеческой мысли? Потому что понимание прошлого помогает яснее видеть будущее.

Кроме того, нам, живущим в одной из передовых стран, выпала особая роль в истории. Ведь научно-техническая революция преобразует не только технический климат планеты. Она ведёт к изменению социальной и нравственной атмосферы. Сопровождает и поддерживает победное шествие передовых идей по земле. Вот почему мы должны быть особенно прозорливы в понимании механизма прогресса.

Разумеется, сегодня обитатели Земли достаточно образованны, чтобы знать: путь к лучшей жизни зависит от развития науки и техники. Известно и то, что это движение ведёт к изменениям структуры общества. Но человеку, мало знакомому с историей, может показаться, что, в отличие от социального прогресса, характеризующегося революционными скачками, наука и техника развиваются эволюционно, то есть непрерывно и постепенно. Однако это не так.

И наука, и техника тоже почти всегда развивались скачками. Только в прежние времена эти скачки происходили изолированно, в отдельных областях. И между прорывом на научном фронте и соответствующим изменением в технике, на производстве проходило подчас много времени. Ныне — столетие глобальных сдвигов. Современная научно-техническая революция отличается концентрацией резких изменений, охватывающих практически все области науки и техники. Вот что сделало науку непосредственной производительной силой общества.

Поясню свою мысль примерами.

Изобретение паровой машины привело к промышленной революции. Мануфактура сменилась фабричным производством. Предприятия смогли оторваться от рек, единственного источника энергии в предшествующие века. Но как медленно, можно сказать ощупью, развивалась паровая машина, пока не возникла термодинамика, установившая основные принципы действия тепловых машин.

Новый скачок — изобретены динамо-машина и электромотор. Новый взлёт прогресса — ведь теперь потребитель энергии отдёлен не только от рек, но и от источника энергии. Последствия этого скачка нам хорошо известны. А ведь произошёл он лишь после того, как наука объяснила существо электромагнитных сил. До того практическое значение электрических и магнитных явлений было минимальным.

Написанное выше может показаться не связанным с книгой Ирины Радунской. Я действительно привёл примеры, которых нет в книге. Но в ней есть другие, относящиеся к другой эпохе, к другим областям науки. Все эти примеры, их общность только подчёркивают преемственность прогресса, акцентируют мысль о скачкообразности развития идей, подготавливают современного молодого человека к осознанию характера, причин и следствий глобальных изменений, возникающих в нашем веке.

Я учёный, поэтому сосредоточил своё внимание на научно-технической стороне прогресса. Ирину Радунскую больше интересуют психологические следствия развития знаний, отражение научно-технического прогресса в сознании людей. Её заботит формирование этого сознания.

Хочется подчеркнуть, что книга «Предчувствия и свершения», несмотря на то что обрывается на первой значительной вехе — создании классической физики, пронизана современностью. В ней непрерывно происходит перекличка времён, проверка прошлого настоящим. Оценка событий подсказана единственно верным критерием: позицией исторического материализма.

Коллизии времени, его потребности, противоречия переплетаются с личными судьбами людей, творящих научный прогресс. Человечны, приближены к нам, психологически верны образы таких титанов, как Аристотель, Архимед, Леонардо да Винчи, Галилей, Коперник, Ньютон…