Меня просто перетряхивает от негодования.

Как Матвей мог до такого опуститься?! Как? Предавать любимую женщину? Шляться за ее спиной? Я бы понял, если бы это была временная подруга, эпизод на пути к чему-то стоящему. Но это же Вера! Почти его жена!

Сучоныш!

Выхожу к туалетам. Уперевшись руками в стену, стою, опустив голову. Дышу, пытаясь найти в себе точку спокойствия. Ни хрена ее нет! С каждым мигом бомбит все сильнее!

Я готов его порвать за Верку. Просто в лохмотья разодрать!

Наконец слышу шаги. Оборачиваюсь и вижу бледного брата. У него лихорадочно блестят глаза, кадык дергается вверх-вниз, и вообще выглядит он не очень.

– Андрюх…

– Ты охерел? Тебя Вера дома ждет, а ты с какой-то блядью чаи распиваешь?

Он морщится.

– Да блин…Ты все не так понял…

Это стандартная мужская отмазка: все не так понял, не так поняла, и вообще тебе показалось.

– Ты меня за идиота держишь?

– Понимаешь, мы с Леной просто встретились, решили перекусить вместе.

– Поэтому она тебя сейчас обсасывала, а потом ногами в хрен тыкала?

– Черт, – сжимает переносицу, – ты видел, да?

– Видел. Как мой брат переключился в режим мудака и предателя.

– Андрей, послушай… Все не так, как ты думаешь.

Зверею окончательно, и первый раз во взрослой жизни бью своего брата по наглой морде. В детстве мы дрались постоянно, но я мысли не допускал, что, когда нам будет по тридцатнику, снова сцепимся.

Я бью. Он закрывается:

– Стой…

Без толку. Не хочу ничего слышать. Я верю только своим глазам, которые ясно видели, что он предает Веру!

Брат тоже звереет. В итоге мы валтузим друг друга, сбивая все на своем пути, не обращая внимания ни на писки девочек-официанток, ни на крики охранника.

Я его сейчас убью! Размажу по стенке, а Верку заберу себе!

– Стой, блядь! Да остановись ты придурок! – он хватает меня за грудки и силой отшвыривает в сторону. Я отлетаю к одной стене, он к другой. Прожигаем друг друга бешеными взглядами. Дышим, как два загнанных оленя, – у меня с Верой ничего нет!

Пытаюсь переварить его слова. Ни хрена не перевариваются, наоборот только сильнее разжигают злое возмущение в груди.

– Это так теперь называется? Заявление подали, и ничего нет? – сплевываю на пол. Во рту противный привкус крови, – ну ты и козлина.

Разочарование, которое я сейчас испытываю по отношению к брату, не передать словами. Вроде оба не ангелы, и запросто косячим, но границы должны быть. Можно, любую дичь творить, но своих предавать нельзя. Никогда.

– Я попросил ее подыграть мне. Изобразить мою невесту перед родителями.

– Чего? – сжимаю кулаки. Адреналин все еще кипит в крови. Желание прибить брата практически непреодолимо. Наверно, это так явно читается в моих глазах, что Матвей мрачнеет еще больше.

– Ты меня вообще слышишь? Мы с Веркой просто друзья.

Я медленно хлопаю глазами, силясь понять, что происходит, и ни черта не могу этого сделать.

– Подробности!

Он видит, что я конкретно не врубаюсь, и нехотя поясняет:

– У нас с ней договоренность. Она мне помогает избавиться от материных претензий, а я ей помогаю с работой…Ну и вкусным обеспечиваю. Она стейки любит… Вот мы с ней и решили скооперироваться. Взаимовыгодное сотрудничество. Понимаешь?

Что это вообще за херня?

– Ты идиот что ли? – это все, что мне удается из себя выдавить.

– Почему же? – хмыкает брат, – маменька занята тобой, а на меня у нее теперь времени нет. Мы с Верочкой до осени поиграем во влюбленную пару, а потом она меня бросит. Я буду безутешным и снова холостым парнем. А к тому времени у матери гон как раз пройдет, и всю свою нереализованную заботу она спустит на тебя.

– Охренел. – то ли спрашиваю, то ли утверждаю.

– Ты же меня в том году кинул. Теперь моя очередь.

Не вижу в его глазах ни грамма раскаяния.

Голова пока еще тупит, сердце бьется через раз, но в крови уже нарастает гул. Из всего этого бреда я понял только одно.

Они не вместе. У них ничего нет!

Вера не настоящая невеста!!!

Блин, только бы не сон. Может, я сейчас валяюсь в своей кровати, а мой мозг выдает вот такие радужные грезы из сахарных облаков и розовых единорогов.

– Почему она не сказала? – я недоумеваю.

– Дурак что ли? Чтобы ты всем подряд разболтал о том, что мы задумали? Заложил перед предками? Да я с нее клятву взял, чтобы ни за что и никому не раскрывала нашу маленькую тайну. А Верка, девочка умная и стойкая. Ее хрен расколешь.

– Я сейчас тебе башку расколю, – произношу угрюмо.

Срываюсь с места.

– Андрей! – летит мне в спину, – Погоди! Нам недолго осталось…. Дай доиграть.

Я оборачиваюсь, на ходу показываю ему средний палец, и мчусь дальше. Хрен я буду еще чего-то ждать. И пошел он к черту со своими играми, из-за которых я чуть умом не тронулся.

Мне Верка здесь и сейчас нужна.

Как я доезжаю до ее дома и умудряюсь не размотать себя в хлам на каком-нибудь повороте – не понятно. У меня перед глазами просто кровавая пелена и черти с вилами скачут. Разрываюсь между желанием вернуться и добить брата и стремлением добраться до Верки.

Зараза какая! Видела же, что меня плющит, сама изнывала и молчала в тряпочку. Партизанка хренова.

Нет, я могу понять дружбу, клятвы и обещания, но блин…

Прибью.

Бросаю машину у ее подъезда и выскакиваю на улицу. Бедному домофону достается по полной, когда не с первого раза попадаю по нужным кнопкам. Специально что ли? Чтобы меня еще больше выбесить?

– Да? – несется из динамика, а где-то на заднем плане музыка играет.

– Это я! – рявкаю.

– Кто я?

– Вер-р-р-ра…

Ее имя очень удобно рычать.

– Андрей Валентинович, вы что ли? – голос моментально становится натянутым.

– Ага. Открывай.

– А что…

– Открывай, – с нажимом.

Она слушается и жмет на кнопку. Я тут же врываюсь в подъезд и, игнорируя лифт, взлетаю на ее этаж.

Дверь приоткрыта, в проеме торчит взъерошенная Веркина голова. В глазах недоумение, и вроде как даже страх.

– Андрей…

Я бесцеремонно оттесняю ее в сторону, и захожу внутрь.

От такой наглости она теряется, но мне плевать. Скромным был? Был. Вежливым был? Был. Терпеливым? О, да-а-а. Мне памятник за терпение можно поставить и медаль выдать «Терпила года».

Не дожидаясь, когда гостеприимная хозяйка придет в себя, прохожу в комнату. Она тихо идет следом, как прибитая током мышь.

– У тебя …это…бровь разбита.

– Супер, – расстегиваю рубашку.

Вера моргает, открывает рот, закрывает рот. Потом нервно сглатывает:

– И под глазом фингал будет.

– Отлично, – не глядя бросаю рубашку куда-то в сторону. Берусь за ремень на джинсах.

Тут Верочка не выдерживает.

– Андрей! Ты чего творишь?

– Не видно, что ли? Раздеваюсь.

– Зачем?

– Собираюсь хорошенько тебя оттрахать.

Надо видеть эти глазищи, которые становятся просто огромными.

– Ммм, – мычит, пытаясь выдавить из себе хоть что-то.

Мне смешно. Но я еще злой, поэтому грозно на нее надвигаюсь.

– Что стоишь? Трусы снимай.

– Ты совсем с ума сошел! – Верка возмущенно визжит и отскакивает в сторону, —Сбрендил, да?

– Да, – не отрицаю. Продолжаю приближаться до тех пор, пока она не оказывается зажатой у стены.

– Что ты себе позволяешь? – упирается в мне в грудь, пытаясь удержать на расстоянии. А ручонки-то тоненькие, трясутся.

– Ничего такого, чего бы ты сама не хотела.

– Андрей! – выпускает когти, – ты забыл кто я?

Опираюсь кулаками на стену, по обе стороны от ее разрумяненной физиономии, склоняюсь ниже и доверительно спрашиваю:

– Дай угадаю…Подставная невеста брата?

Верка испуганно замирает. Вроде бы даже не дышит.

– Матвей мне все рассказал.

– В смысле рассказал?

– В прямом. И про работу, и про стейки, и про представление для моей маменьки. И про ваше планируемое осеннее расставание.