Бугор в моих плавках, ставит перед фактом, что плавать мне придется долго…

После Вериной диверсии Аня-Таня тоже вылезают, бросая в ее сторону сердитые взгляды. Верке плевать, он расстилает полотенце, ложится и, заложив руки за голову, смотрит на небо.

Мне хочется знать, о чем она думает. Надеюсь, там есть что-то обо мне.

Постепенно обстановка становится более расслабленной. Приезжают остальные сотрудники, мангал кочегарит на полную, мясом пахнет так, что все собаки в округе собираются под нашим забором и жалобно подвывают, выпрашивая хоть кусочек.

Горячительные напитки льются рекой, Ольга Алексеевна медленно, но верно набирает обороты, Славка с Диманом безрезультатно окучивают сдержано улыбающуюся Верочку, Аня-Таня – меня.

Когда начинает смеркаться, кто-то бодро предлагает:

– Давайте играть в Мафию!

Идея находит отклик, и мы быстро собираемся вокруг пляжного ротангового стола. Кто-то приносит специальные карты, роль ведущего достается Диману. Он тасует колоду и проходится по игрокам, позволяя каждому вытянуть по одной карте.

Мне достается роль горожанина. Скучнее не придумаешь, но делать нечего.

– Итак, – Диман таинственно разводит руками, – наступает ночь…

Это был оживленный бой. Меня дважды пытались убить, наверное, в отместку за то, что отказывался давать лишние отгулы на работе, и дважды меня спасал добрый доктор. В итоге горожане победили: Аня и Сергей оказались мафией, Таня полицейским, Ольга Алексеевна – проституткой, а доктором – Верочка.

Когда карты были раскрыты, она мне подмигнула, и стало так тепло внутри, что я разулыбался словно дурачок.

– Раунд два!

Снова тянем карты. И ура! Мне достается мафия. Вот это я люблю.

– Город засыпает, просыпается мафия.

Я открываю глаза. Вера, сидящая напротив – тоже.

На миг замираем, глядя друг на друга, потом на ее губах расплывается коварная улыбка. Она как бы говорит «давай размотаем их всех!»

О, да-а-а….

И мы отрываемся. Понимаем друг друга с полувзгляда, гасим одного за другим, ловко обманываем при общих обсуждениях, натравливаем их по ложному следу, в итоге побеждаем. У нас идеальная команда, просто совершенный механизм. Мы как Инь и Ян, Бонни и Клайд.

Меня даже трясет от азарта. Верку тоже. У нее так сияют глаза, когда смотрит на меня, что внутри закипает. Сердце грохочет, будто что-то важное вместе сделали, подвиг какой-то совершили. Приходится напоминать себе, что это всего лишь игра. Но такая кайфовая…

Когда, вдоволь наигравшись, все уползают в бассейн, мы одни остаемся наверху. Расположившись на соседних шезлонгах, потягиваем коктейли, игнорируя попытки остальных увлечь нас к воде.

– Так откуда боевое ранение? – Вера кивает на мой заклеенный бок.

Взгляд такой заинтересованный, что у меня причиндалы сжимаются. Кажется, она насквозь видит, что я там прячу.

– Просто ранение, – жму плечами.

– Огнестрел?

– Ножевое.

Мне хочется переключить ее на что-то другое, но ни черта не выходит. У меня нет подходящей темы, у нее напрочь отсутствует желание переключаться.

– Когда мы ехали, я пихала тебя пальцем в бок, – задумчиво произносит она, – и ничего там под рубашкой не было. Никакого пластыря. А теперь есть.

– Может, потому что у кого-то слишком острые когти?

– Что ты там прячешь? – щурится она, кровожадно поглядывая на меня поверх бокала.

– Ничего не прячу.

– Врешь. Была бы рана, ты бы так бодро не скакал, – хмыкает Верочка, выразительно рассматривая нашлепку на моем боку, – покажи.

Тянет лапку, и я бесцеремонно ее перехватываю.

– Эй!

– Все равно достану.

Вот ведь неугомонная!

– Это личное! – возмущаюсь, отпихивая от себя ее руку

– Обожаю личное.

От кровожадной улыбки просто штормит.

– Все закрыли тему.

– Хорошо, – соглашается Верочка.

Я удовлетворенно киваю, откидываюсь на шезлонг и потягиваю через трубочку какую-то терпкую жижу, а в голове долбит подозрительный дятел, выбивая четкое «Не расслабляйся, Крапивин!»

Скашиваю взгляд на Верочку. Она изображает из себя невинность. Старательно делает вид, что потеряла интерес к этому несчастному секрету, но я прекрасно чувствую, что именно делает вид, а сама строит коварные планы.

И дался ей этот пластырь! Коза упорная.

И это я еще не представлял насколько. Этим вечером мне предстояло почувствовать на себе всю степень упорства Верочки, которая решила во что бы то ни стало докопаться до правды. Стоило мне только расслабиться и отвлечься, как она тут как тут. Пальчики свои тянет, пытаясь подхватить за край повязки.

То в бассейне поднырнет, то воспользуется тем, что я пытаюсь вытащить прибухнувшую Ольгу Алексеевну из кустов, то протиснется между Аней и Таней, которые не оставляют надежды заполучить в свои сети начальника, то есть меня.

Даже парней подговаривает, чтобы меня заблокировали, когда перебираемся на волейбольную площадку.

Я только успеваю увертываться, а она сердито глазищами сверкает и с хищной улыбкой отступает, мол это только начало Андрюшенька, я до тебя все равно доберусь.

Я улыбаюсь в ответ, взглядом показывая, что ее попытки – полный отстой. Я так просто не сдамся.

На самом деле мне эта игра даже нравиться. Прикольно.

Уже не помню, когда в последний раз вот так бесился с кем-нибудь из своих девушек.

Проблема только в том, что она не моя. Но я старательно заставляю себя не думать об этом и лишний раз не вспоминать про брата. Утешаюсь тем, что ничего плохого не делаем. Просто бесимся. Просто корпоратив в молодой компании. И вообще мое присутствие напрочь отбивает у айтишников желание ухлестывать за верой. Так что Матвей должен мне сказать спасибо, за то, что присматриваю за ней.

Хотя кого я пытаюсь обмануть? Матвей здесь вообще не при чем. Я это делаю, потому что мне самому в кайф.

А брат, кстати, чувствует. Звонит. Только почему-то не Верочке своей ненаглядной, а мне.

– Здорово, Андрюха, – у него на заднем фоне тоже музыка, – погоди, не слышно ни черта.

Я тоже пользуюсь заминкой, сваливаю от бассейна в дом и падаю на диван в гостиной.

– Ну что, как у вас там? – интересуется брат.

– Норм.

– Очень подробный ответ.

– Жрем шашлыки, бултыхаемся в воде. Скоро баня раскочегарится, пойдем друг руга вениками дубасить.

– Как там Верочка?

– Почему бы тебе не позвонить ей самой и не задать этот вопрос?

– Не хочу ее дергать, пусть отдыхает.

Надо же, какой воспитанный.

– Сам-то чем занимаешься? Судя по музыке, тоже не дома сидишь?

– С друзьями.

– То есть для вас нормально вот так, по отдельности отдыхать?

Если честно это вызывает у меня легкое недоумение. Будь я женихом Верки, ни на шаг бы от нее не отходил. Везде бы с ней мотался. Но у Мета, кажется, совсем другой взгляд на отношения.

– Надо отдыхать друг от друга. Чтобы не надоесть раньше времени.

Как эта коза может надоесть, вот скажите мне, пожалуйста? С ней каждую минуту новый поворот и не знаешь, куда вынесет в этот раз.

– Прям так устал, куда деваться, – подкалываю его.

– Не учи меня жить, – парирует брат, – лучше помоги материально.

– Перебьешься.

Мы беззлобно прикалываемся друг над другом, а у меня щемит под ребрами. Я повторяю, про себя как заведенный, что это брат, что его счастье важнее личных прихотей. Что Вера под запретом, и в то же время хочется проорать в трубку: какого хрена ее встретил именно ты.

С тоской думаю о том, что с такими темпами нам придется сокращать общение, и вообще, я бы с радостью прогулял их свадьбу. Потому что это невозможно! Сколько бы я ни пытался привести себя в чувство, все равно бомбит. И с каждым днем все сильнее, потому что Верка стремительно прорастает внутрь.

Где же я так накосячил, что мне Вселенная такое испытание приготовила?

– Кстати, не вздумай играть с Верой в «кто дольше просидит в парилке». Любого за пояс заткнет! Даже не пытайся! Ей жара вообще ни по чем. Она просто демон в человечьем обличии.