Но горчило на языке. И руки отстучали приговор: соломинка надежды на счастье обломится тогда, когда уже ничего нельзя будет поправить. И ларинский отставник, умевший разгадывать хитроумные ходы военных своих врагов, умевший сокрушать их обороны, умевший в отчаянном рывке выводить своих солдат из клещей и котлов, не сможет выскользнуть из своего последнего окружения.

…Рассказ «Очередь» сразу сделал Ларина популярным. Его перевели на языки народов мира, ввели в школьные хрестоматии. Телевидение, радио, пресса…

О Фоменко все вскоре забыли. Забыл о нем и Ларин. Он даже перестал смотреть в окно. С утра до вечера Ларин шагал по кабинету, диктуя своей новой резиновой блондинке. Печатая, она все время переспрашивала, потому что не все могла расслышать: Ларин диктовал с набитым ртом — он все время жевал свой сыр…

Вскоре появились повесть «Очередь», роман с тем же названием, опера, балет…

Но «Таланта» оставалось все меньше. Ларин снова слетал на Альфу-барану, но оказалось, что там начались экономические реформы, гениального сыровара задушили налогами, он ушел в торговлю и челночничал, летая с планеты на планету. Поймать его было нельзя.

А тот кусок, что еще оставался, как ни заворачивал его Ларин в фольгу, как ни прятал в морозилку — стал припахивать. А это не могло не отразиться на творчестве.

Морщась, зажимая нос, Ларин сделал еще многосерийный фильм «Очередники тоже плачут», но особого успеха уже не было…

Впрочем, по-настоящему беспокоило Ларина не это. Известности и денег у него еще было вдоволь. Но исчезло что-то другое…

Ларин подошел к окну, задумался. До Толстого и Чехова ему было так же бесконечно далеко, как и прежде, а этот… как его? Кажется, Фоменко? Был теперь бесконечно сзади. Да и жив ли?..

Ларин раздвинул шторы и увидел там, в окне напротив, прилипшего к окну человека, с завистью смотревшего прямо на него. То есть отсюда, метров с пятидесяти, Ларин, конечно, не видел выражения глаз Фоменко. Но точно знал: тот смотрит именно с завистью!

И Ларин вдруг понял, чего ему, Ларину, теперь не хватает. Он вспомнил свою зависть к сопернику и сладкую жалость к себе, вспомнил свои горячечные сны и сказки про летающего на метле Фоменко. Тот был для Ларина пусть крохотным, но маячком в жизни, буйком на море, до которого вполне можно было доплыть. Теперь маячок был сзади, и неизвестно стало, куда плыть, и пусто стало в пространстве.

Смешно сказать, но теперь Ларин завидовал… фоменковской зависти!..

Ларин вынул из морозилки заветный сверток, развернул фольгу, обрезал подсохшие куски, вздохнул: таланта оставалось совсем мало.

Быстро накинув пальто, чтобы не передумать, Ларин вышел из подъезда, вошел в дом напротив, поднялся на третий этаж, нажал кнопку…

Фоменко сам открыл дверь.

«Видимо, секретаршу сдал в комиссионку, совсем плохо с деньгами». — с завистью подумал Ларин.

— Из профкома писателей просили вам передать, — сказал Ларин и протянул сверток.

— Что это?

— Сыр. Просто сыр. Мы помощь оказываем тем, кто сегодня в трудном положении.

…Когда вскоре, после длительного затишья, вышел новый рассказ Фоменко, Ларин впервые за долгое время не спал всю ночь. Он забылся только к утру.

Ему снился Фоменко Горыныч…

Пилот (в микрофон). Борт ноль первый, вызываю центр управления полетом.

Входит Турист.

Турист. Здорово, водило, ну чо летим, братан? Здоровая ракетища! Сколько весит?

Пилот (туристу). Тридцать тонн. Пассажир, сядьте в кресло, пристегните ремни.

Турист. Чего, и в космосе гаишники достают? Ни бэ, отмажемся. Старик, я тридцать «лимонов» отслюнил, могу я за эти бабки без ремней полетать? Кстати, давай программу полета уточним.

Пилот. Потом-потом… (В микрофон.) Я — борт ноль первый, я — борт ноль первый…

Турист. Не, «потом-потом» — это я так уже в Турцию летал. Тут мне пели: «Номер пять звезд, аквапарк, экскурсии, познакомитесь с животным миром…» А прилетел — аквапарк прямо в номере: по полу вода из ванны течет, из животного мира только тараканы, блин.

И отель пять звезд, потому что у них выше капитана никто не останавливался… Так что давай по смете пройдемся. Полет на Марс со старым опытным пилотом на новом космическом корабле — 10 «лимонов», правильно?

Пилот. Правильно-правильно… (В микрофон.) Я — борт ноль первый…

Турист. Космический обед с изысканными винами — 10 «лимонов», так?

Пилот. Так-так…

Турист. По пути какая-то стыковка, еще десять, да?

Пилот. Да-да… (В микрофон.)Я — ноль первый, жду указаний. Есть включить первый тумблер. Есть включить второй. Есть правый рычаг на себя…

Турист. Ни хрена себе — опытный пилот… Сам не знает, где тут что включать… Это они мне за такие бабки новичка втюхали?! Блин, только разбиться с ним не хватало…

Пилот (в микрофон). Двигатели запущены, гироскоп запущен, измеритель крена запущен…

Турист. Блин, как все запущено! Они все перепутали — это пилот должен был старый быть, а не корабль!

Пилот. Докладываю Центру управления полетом! Ракета переведена в режим автоматического старта. Ждем взлета.

Турист. Е-мое, он даже сам взлететь не может!

Пилот. Есть старт! Скорость триста… Четыреста… Восемьсот…

Турист. Чо… Чо ты так гонишь, если новенький? Пилот. Ушла первая ступень, ушла вторая ступень… Турист. Блин, вот старье — на куски разваливается!.. На чем же мы долетим?

Пилот. Крен 10 градусов, 40 градусов…

Турист. Это он что — одновременно самогонку варит?

Пилот. 60 градусов крен…

Турист. Ага, с хреном… Это вместо изысканных вин к обеду? Вот жулье!..

Пилот. Пробую 90 градусов…

Турист. Не надо пробовать! Ты не так водишь, чтоб еще пить за рулем!..

Пилот. Ничего не слышу! Грохочет!

Турист. А ты еще своей самогонки попробуй, ты и не увидишь ничего!..

Пилот. Предлагаю космический обед! Держите тубу! Вот так выдавливайте!

Турист. Что выдавливать? Вот это обед? Вот аферюги! Какая-то зубная паста за десять «лимонов»?

Пилот. Не знаю, я вот ем, вкусно! Вы тут посидите, ничего не трогайте, я в туалет…

Турист. Давай-давай, сходи! Еще бы, зубной пасты наесться…

Пилот. Ну, вот и я! Сейчас будем входить в состояние невесомости…

Турист. Не понял…

Пилот. Ну ракета весила 30 тонн, а сейчас — ноль…

Турист. Ничего себе, сходил в туалет… Тридцать тонн как не было… Во, прямо летает по кабине…

Пилот. ЦУП. ЦУП, я — Сокол…

Турист (апарт). Какой он, на хрен, сокол, метр с кепкой? Погоди, это кликуха, что ли? Погонялово? Так он из братков? В законе?

Пилот. ЦУП! ЦУП!

Турист (апарт). Подожди, это какой Цуп? Колька? Цуперман? Десять лет строгого? Так это что — мало им машин, они ракету угнали? То-то он рванул так… со старта… Кому ж она нужна такая старая?

Пилот. ЦУП, я — Сокол! Отошла третья ступень…

Турист. А, они ее как лом продают. Этот сбрасывает, Цуп внизу ловит и сдает… На чем же они еще бабки делают? (Пилоту.)А это что за банка пустая? Приготовили посуду сдавать?

Пилот. Она не пустая! Там очень маленькие мушки-дрозофилы! Мы за ними наблюдаем и снимаем на видео, как они размножаются!

Турист. А, он, видимо, потом увеличивает и как порнуху продает. Я одну такую видел — «Падшие ангелы»… Там тоже из одежды одни крылышки… Интересно, Цуп с ним в доле или он тут сам химичит?

Пилот. Что вы скафандр снимаете?

Турист. Жарища, блин, я до трусов разденусь.

Пилот. Лучше потом. Сейчас войдем в зону видимости, нас с Земли наблюдать будут!

Турист. Да, видно, Колян ему не доверяет, по телику следит…