Догорат молча пыхнул дымом.

— И не стыдно, детей обирать?

— Нет.

— Почему?

Сделав ещё одну затяжку, Догорат посмотрел Алану в глаза и ответил:

— Потому, что в прошлом месяце мне сожгли бороду. А в позапрошлом — Седрику пришлось возвращать мою душу обратно в тело.

— Ого. Я об этом не слышал, а что там было-то?

— Да напугали во время ночного дежурства. Нет, ты представляешь, иду я, значит, по коридору, вижу — на полу лежит монетка. Одна-одинёшенька, вокруг ни души. Я подумал, что кто-то потерял, думал подобрать. Наклоняюсь, значит, и тут — БАЦ! — Догорат ударил по столу, да так что подпрыгнули и предметы, и люди рядом с ним. — Она вдруг оживает, подпрыгивает, обращается уродливым призраком и, дико вереща, проходит сквозь меня. Что было потом — не помню, но Седрик сказал, что мою тушку занесли к нему ученики. Хорошо, что он далеко не каждую ночь спит.

— Нечего себе… Это за что они так решили подшутить?

— Да не шутил никто. Эти деятели вместо духа вызвали зловредного призрака на ночь глядя. А тот и сбежал. Они не нашли ничего умнее, как самим его пойти искать.

— Пх… пха-кха-кха…

— А эта пакость мало того, что имеет зловредный характер, так ещё умеет хорошо прятаться.

— Ха-ха-ха-ха… вот… тебе повезло нарваться-то… в нужное временя, в нужном месте.

— Да-да, смейся. Я потом два дня к золоту притронуться не мог.

— Ха-ха-ха-ха… зато теперь… я знаю, как вылечить твою золотую лихорадку.

Гном не ответил, молча уткнувшись в кружку с элем. Но веселье было прервано резкой сменой обстановки. Свет солнца вдруг потускнел, а Догорат вздрогнул. Разговоры начали стихать, а люди с непониманием переглядываться. Все ощутили нечто странное. Неприятное. Гнилостное.

— Что такое? — Взволновано спросил Алан своего товарища, тогда как гном снял с пояса боевые рунические перчатки и начал натягивал их на руки.

— Что-то случилось.

Снаружи раздались крики, а за ними рёв. В приоткрытых дверях замельтешили люди, а затем в проходе появилось существо некогда бывшее человеком. Пострескавшаяся и разошедшаяся по швам броня авантюриста. Красные глаза, безумный взгляд, когти вместо ногтей, сгорбленный с чуть-чуть выставленной вперёд клыкастой пастью. И оно постепенно продолжало преображаться. Лапы вытягивались, морда всё больше искажалась преобретая нехарактерные для людей черты.

— Эй-эй, уважаемый, — воскликнул Догорат, поднимаясь со стула. — Вам на сегодня хватит! — гном ударил кулаками друг в друга, закрепляя перчатки и активируя на них руны. Алан махнул стоявшим неподалёку рыцарям смерти, и те послушно подошли для оказания поддержки гному.

Монстр бросился вперёд, на ближайшего человека, но вырвавшийся из-под пола каменный шип насадил тварь, словно мясо на шампур. Пока одержимое создание пыталось выбраться, гном уже добежал до твари и саданул кулаком по зубастой пасти, выбрасывая ту обратно на улицу. Рыцари смерти выбежали следом.

Когда Догорат и Алан оказались снаружи, немёртвые воины уже расчленили создание, которое постепенно осыпалось прахом.

— Знакомая картина, — зло сплюнул на землю Догорат.

— Ты знаешь, что это?

— Догадываюсь, — гном осмотрел корчащиеся в муках на земле тела и гневно сжал кулак. — Что-то похожее поразило зверей, напавших на лес. Алан, оставайся в трактире, под охраной рыцарей. Заприте окна и двери и активируй подаренный ректором защитный артефакт.

— А ты?

— У меня тут работа внезапно появилась. Нужно найти учеников.

* * *

Внезапную вспышку мощной и какой-то тошнотворной магии в городе и его окрестностях почувствовали все, кто был способен ощутить потоки маны. Ну а те, кто оказался обделён даром, познакомились с мгновенным проявлением магии скверны и хаоса.

Тут и там, в разных частях города, раздались взрывы, выбросившие в небо тонны проклятых семян бедствия, больше похожих на черные песчинки, или вовсе ядовитую пыльцу некоторых экзотических растений. Стоило кому-то вдохнуть подобную отраву, как он тут же терял контроль над собой и превращался в одержимого жаждой убийства монстра. Изменения происходили за минуту, в получившихся тварях лишь отдалённо можно было опознать человека.

— Пора и вам, капитан, сыграть свою роль, — усмехнулся сектант, и ткнул человека пальцем.

Не ожидавшего подвоха Грипа скрутила так, словно он на него вылили кипящее масло. Кричащего человека выгнуло дугой так, что ломающиеся кости захрустели подобно трескающимся на морозе стволам деревьев.

— А-а-а-а-а…

— Скоро, мой господин, — фанатично пробормотал мужчина, глядя на муки человека, — скоро вы вернётесь.

Выхватив из рукава наполненный энергией хаоса магический кристалл, по форме напоминающий помесь дротика и сверла, он воткнул его в грудь бьющегося в агонии капитана. Тот сразу же начал изменяться. Его тело принялось перестраиваться, мышцы стремительно увеличивались и разбухали, зубы превращались в натуральные конические клыки. Вытянувшееся лицо напоминало помесь собачьей и крокодильей морды. Примерно то же самое происходило и с другими наёмниками. За время пути, и особенно во время развлечений с деревенскими, наблюдатель успел обработать весь караван, скормив достаточно семян скверны каждому наёмнику, возничему и помощнику, с которыми ехал.

— Сегодня… город будет принесён в жертву во имя твоё… — ликовал сектант.

Но ликование было недолгим. Всплеск магии дракона был сродни внезапному ушату кипятка, залитому прямо в глотку. Оправившись, сектант быстро произнёс:

— Отправляйся в город и убей всех, кто не изменился, во славу нашего Владыки, — приказал ставшему чудовищем Грипу мужчина. Как только монстр оставил сектанта одного, тот начал готовиться к следующему ритуалу.

Глава 14

Когда по всему городу пронеслась волна магии, ребята на площади как раз собирались начать представление. Собственно говоря, им и оставалось что дать отмашку помощникам, чтобы те подняли занавес… вернее, убрали скрывающий сцену туман. Но взметнувшаяся в небо чёрная пыльца и пронёсшиеся крики людей внесли в представление новый сценарий.

Одним из первых отмер находившийся в первых рядах паладин. Выхватив из-за спины свой меч, воин поднял его к небу.

— Да воссияет свет Ленарианы! — прокричал мужчина, и клинок засиял словно белым светом подобно звезде. Незримый барьер раздвинул пыльцу и накрыл собой небольшую площадь.

— Быстро, возводите «черепаху» и ставьте купол! — Гаркнула одна голова Олоха, тогда как вторая скороговоркой читала вызов духов. Попутно огр отработанным движением выхватил свою «духобойку». — Где Седрик?!

— Здесь, — словно шелест колючего ветра, ответил вошедший под барьер лич. В его левой руке был посох, а в правой оторванная голова одного из наёмников.

Коснувшись скверны, плоть немёртвого чародея не смогла сохранить стабильность и начала слоями отваливаться словно с живого мертвеца. Осмотрев удерживающую за волосы голову руку, лич с грустью проследил за очередным отвалившимся куском собственной плоти и лишь сильнее сжал древко артефакта.

— Отставить панику! — приказал он, и медленно зашагал в сторону первого потока учеников. — Эдвард, укрепи барьер. Олох, осмотри город. Вы — где «черепаха»? — обратил он свой взор на застывших учеников. Кожа на левом глазу и щеке отсутствовала, показывая мышцы и зубы.

Вопрос преподавателя встряхнул детей.

— Расчистить место! — немедленно прозвучала команда от Вандера. — Эмма, готовь основу, Яна начинай первую фазу из духов земли!

— Поняла!

— Профессор, вы в порядке? — обеспокоенно спросила Люми, стоило Седрику к ним подойти.

— Небольшой дискомфорт, не более того.

— Что это?

— Не узнали? Тот самый наёмник, который вам не понравился. Я решил за ним проследить.

— Судя по всему, слежка удалась на славу…

— Именно так.

— Седрик, люди меняются! — Крикнул Олох. — Сделай что-нибудь!