— Ну так что с убийством-то?
Борис лёг рядом с Розой. Она положила голову ему на грудь. Он обнял её. Они лежали молча.
Роза наслаждалась ставшим столь редким единением. Пыталась угадать мысли мужа. То они казались радужными и прочили счастье, то скатывались в фантазии о других особях женского пола, и сердце Розы начинало учащённо биться, к горлу подкатывал ком.
Она крепко сжала тело мужа в объятиях, безмолвно крича, что никому его не отдаст.
Из открытого окна осторожно прокрадывался жар от нагревшегося за день асфальта и музыка из соседнего дома. Там отмечали рождение сына. Роза с Борисом не пошли к ним в гости. Вежливо отклонили приглашение, сославшись на важные дела. Которых не было.
Розе была невыносима мысль о том, что стоит им сблизиться с соседями, как те начнут вечно заглядывать к ним по любому поводу и без. Как будут просить об услугах и предлагать свои. Как с ними нужно будет общаться, разговаривать, тратить на них свои силы и время.
Как они разрушат их тесный мирок на двоих.
Роза нежно гладила живот Бориса. Опускалась всё ниже. Наконец её рука оказалась на члене. Тут Роза подскочила, отодвинула трусы мужа и вопросительно уставилась на него.
— Зачем ты побрил лобок?
Он пожал плечами.
— Жарко же.
— Жарко?
— Ну.
Роза молчала.
— Ложись давай.
— Ты ничего от меня не скрываешь?
Он тяжело вздохнул.
— Что я должен скрывать?
— Это ты мне скажи.
— Да, Роза, я тайно брею свои бубенцы.
Она вспыхнула смехом, потом посерьёзнела и спросила:
— Ты это не для какой-нибудь девки сделал?
— О, боже, нет, Роза. Это не для какой-нибудь девки. И даже не для парня. Мне просто жарко.
Она недоверчиво оглядела супруга и легла обратно. В голове рождались то доказательства, то опровержения его измен. Так Роза не спала всю ночь.
Новый день начался с очередного скандала.
Время от времени Борис пытался успокаивать Розу, вспоминал советы психотерапевта. Но всё чаще сталкивался с протестом возмущения. «Да она просто истеричка!»
— Говорят, из их дома часто слышались крики. Ругань. Ссоры. Однажды муж ушёл, хлопнув дверью, а жена выбежала за ним в чём мать родила и орала на всю улицу.
Девушка крепче вцепилась в руку своего спутника. Тот с интересом слушал рассказ риелтора.
— Вернись! Вернись сейчас же!!!
Борис резко остановился и вкрадчивым голосом произнёс:
— Зайди в дом. Не позорься.
— Хочешь сказать, не позорить тебя?! Да?! Тебе стыдно?! Стыдно за меня?! Тогда не доводи меня до такого!!! Вернись домой!!! Я тебя ненавижу!!! Не бросай меня!!! Слышишь?! Не смей меня бросать!!!
В окнах появлялись изумлённые лица соседей. Кто-то осторожно снимал происходящее на телефон из комнаты с предусмотрительно выключенным светом.
Борис резко схватил Розу за руку и затащил обратно в дом.
— Ты совсем чокнулась, да?!
— Да!!! Да, чокнулась!!! С тобой кто угодно чокнется!!! Кто она, а?! Кто эта шлюха???!!!
— Какая же ты дура! Нет у меня никакой шлюхи! Нет!
— А чьи это волосы на твоём пиджаке?!
— Ещё раз повторяю: я не знаю! Не знаю я!!! Я мог подцепить их на диване в приёмной гендиректора, в кресле в зале совещаний — да где угодно!
— А больше ты ничего не подцепил, а?!
— Как ты меня достала! Проще реально тебе изменить, чтобы было за что получать!
— Ага! Ты только этого и ждёшь! Только и ждёшь, да?! Ты — урод!!! Поганый изменщик!!!
Роза набросилась на Бориса с кулаками. Поначалу он защищался, пытался оградиться от ударов, схватить жену за запястья. Но она с остервенением дубасила его и наконец заехала в нос с такой силой, что у него потемнело в глазах.
Чуть придя в себя, Борис с силой оттолкнул продолжавшую бить его Розу.
— Успокойся, чокнутая сука! Твоё место в дурке! В дурке!!!
Роза оступилась и плюхнулась на пол. Тут же вскочила и налетела с новой порцией тумаков. И опять заехала Борису по носу.
Он взвыл от боли и сам не понял, что дальше произошло.
Следующее, что он помнил, было застывшее лицо Розы и его руки на её шее.
— Роза… Роза… Розочка!!!
Он принялся тормошить её. Расталкивать. Целовать. Гладить. Уговаривать очнуться.
Она оставалась неподвижной. Пустой взгляд замер. Пульса не было.
— Его нашли рядом с телом жены. Он выстрелил себе в голову.
— Пойдём, — пролепетала девушка. — Пожалуйста.
— Паркет перестелили. Следов крови не осталось. Так что кроме этой глупой истории причин низкой стоимости дома нет.
— Глупой? — поразилась девушка. — Глупой?!
Она в ужасе смотрела на риелтора.
— Ну…
— Да ладно тебе, серьёзно, — сказал молодой человек. — Её лечить надо было. Так что…
— Здесь люди умерли! А вы!
Наконец она отпустила руку молодого человека и решительно вышла из дома.
— Эй, ты куда? — окликнул он её.
— Лечиться!!!
Недопитый кофе
Солнце высветило старые кофейные пятна. Капли и полумесяц от дна давно разбитой кружки. Юля провела ладонью по столу. Теперь это были просто пятна. А когда-то, совсем недавно, в них скрывалась память, боль и так и не отвеченные вопросы.
В тот день Коля сказал, что уходит. Юля неловко поставила кружку с горячим кофе. Он выплеснулся на стол и быстро просочился, впитался в пористую древесину, чтобы остаться вечным напоминанием, солью, которая так нужна не зажившим ранам.
— Я тебе кофе сварила…
— Ты меня слышишь? Я — ухожу.
— Не будешь кофе?..
— Юль. Мы расстаёмся.
Она опустила голову, и рядом с кружкой растеклись новые капли.
— Не уходи… — тихо прошептала она.
Он потоптался в нерешительности и ушёл.
— Коля… не уходи… пожалуйста.
Он уже не слышал. А она повторяла его имя, просила остаться и плакала.
Только к вечеру поняла, что Коля и правда не вернётся. Но каждое утро нового дня продолжала заваривать кофе, который сама никогда не пила.
— Доброе утро.
— Доброе, — Юля улыбнулась и ответила на Витин поцелуй.
— Зачем скатерть сняла? Там старая ещё не высохла.
— Я вот думаю… может, стол новый купить?
— Новый? Ну… не знаю. Если хочешь.
— Съездим выбрать?
— Может, сама? У меня сегодня дела.
— А если завтра?
— Э… завтра… завтра тоже не могу.
— А когда сможешь?
— Слушай, Юль… у меня тут отпуск скоро, хотели с пацанами сплавиться по Угре.
— Мне тоже отпуск взять?
— Да нет, мы чисто нашей компашкой.
— А… — она понимающе кивнула и опустила голову.
— Кофе есть?
Множественные жизни одинокой женщины
«Я прожила миллионы жизней с тобой, а у тебя была лишь одна. Без меня. Ты не знаешь, как целовал мои губы, как мы обнимались, и я куталась в твоих нежных руках. Ты не помнишь, как мы взбирались на высокие горы и ныряли на самое дно океана. Но я закрываю глаза, и наступает новая жизнь, где ты опять со мной».
Неля закрыла дневник и уставилась в одну точку. Её сверстницы уже давно детишек нянчили, кто-то успел по второму разу выйти замуж, а она всё сидела в девках и мечтала о сказочном принце. Пусть даже без коня. Пускай в шалаше, который они вместе, общими усилиями и с любовью превратят в настоящий дворец.
Она даже нашла себе этого принца, вот только он не торопился ради неё побеждать драконов и даже строить шалаш.
Принц был обычным клерком в ничем непримечательном офисе. Работал с девяти до шести, а по вечерам смотрел телевизор или играл с друзьями в футбол. В свои двадцать четыре он всё ещё жил с родителями, и, казалось, его это вполне устраивало.
Но, конечно, это не устраивало Нелю. Она и в страшном сне не придумала бы худшей участи, чем жить с матерью собственного мужа или парня.
