И он в плену!
Илва ненавидела его всю жизнь. Обижалась, презирала, страдала в глубине сердца от нестерпимой боли отвержения…
Но сейчас, глядя Асхану в лицо, Илва вдруг поняла, что… простила его. Простила, отпустила весь свой гнев и… приняла безумное решение.
Спасти его. Вытащить из жуткого плена и… посмотреть брату в глаза.
Раскается ли он? Будет ли жалеть о том, что совершил???
Благоразумие мгновенно испарилось. Она поискала глазами свой меч (а Арраэх еще утром отдал его Илве, как и обещал), быстро набросила на талию пояс с ножнами и… рванула к выходу из шлюпа.
То ли открывались они сами собою, то ли соотечественники Арраэха решили Илве подыграть, но уже через пару мгновений девушка стояла около громадной металлической посудины, глубоко погрузившись ногами в горячий песок.
Было ли это безумием с её стороны? Несомненно. Арраэх был бы ужасно огорчен, узнав о ее поступке. Но Илва еще не умела подчиняться кому бы то ни было, да и мужем ее он всё-таки не был.
Асхана спасти может только она — Илва чувствовала это всей душой. А внутреннее чутье охотницу ещё никогда не подводило…
Глава 57. Суньшейна...
Илва приблизилась к колонне рабов в тот миг, когда земля неистово задрожала, а из песка по очереди начали появляться странные существа с огромными черными головами.
Минасцы в ужасе закричали. Илва оцепенела, уставившись на огромных животных, чем-то напоминающих громадных змеев, но потом она заметила, как неестественно блестят бока этих существ, и догадалась: они не живые! Это орудия!!!
Благо, всякого рода металлических штук, двигающихся без помощи рук, девушка успела насмотреться на корабле Арраэха. Головы «змей» начали вертеться по сторонам, словно выискивая добычу, и Илва заорала, что есть мочи:
— Скорее, прячьтесь!
Рабы мгновенно обрели прыть и ломанулись в сторону черного жерла, оказавшегося всего лишь завуалированным входом в подземелье. Начали толкаться, кричать…
Илва лихорадочно искала взглядом Арраэха и его людей. Но они словно сквозь землю провалились.
Первый удар прошелся по десятку оборванных рабов на переднем плане, подкосив их за доли секунды. Яркий луч буквально разрезал их надвое, и началась настоящая паника.
Илва не видела во всём происходящем логики: почему сейчас убивают рабов? Они же и так во власти этих существ! А потом до неё дошло: это из-за её появления! Орудия реагируют на чужака!
Пришла в ужас, понимая, что обрекла соотечественников на погибель, а потом… едва успела отпрыгнуть в сторону, спасаясь от смертоносного луча.
Рядом трое человек снова упали замертво: на маневры у них не хватило ни сил, ни навыков…
Девушка в панике бросилась назад, пытаясь отвлечь огонь на себя, но из-под песка начали подниматься «змеи» одна за другой, и Илва поняла: ничего уже не исправить…
К счастью, уже бо́льшая часть рабов укрылись под землей, и Илва рванула на ними следом.
В тёмный зев входа она успела нырнуть буквально в последний момент. И сразу же после этого дверь за ней мгновенно закрылась, а пол под ногами вздрогнул и… поехал вниз.
Илва задрожала, чувствуя, как кружится голова. На миг ей показалось, что это огромный подземный монстр только что проглотил её, а теперь «пища» медленно опускается по его пищеводу навстречу желудку с кипящей в нем огненной лавой….
Рабы Илву словно не замечали — были флегматичными, испуганными, дрожащими от страха. Такой безысходности охотница ещё никогда в своей жизни не видела…
Брат!
Сердце Илвы болезненно дернулось от мысли, что он мог остаться там — в песках — сраженный беспощадным лучом…
Но что-то внутри подсказывало — это не так, он жив…
Илва пожалела.
Пожалела о своем опрометчивом поступке, о том, что не послушалась Арраэха. Горечь разлилась на языке и сдавила виски болью: из-за неё умерли ни в чем не повинные люди. Идиотка!
Но… слишком долго распекать себя Илва не стала. Не привыкла. Не с ее профессией и образом жизни. Будешь долго страдать — не выживешь. А жить ей по-прежнему очень хотелось...
Жить, чтобы помнить. Помнить Арраэха и его синие, словно весеннее небо, глаза. Помнить золотые нити его волос и то, как приятно было зарываться в них руками. Помнить его поцелуи и их обоюдные трепетные признания, словно сказанные вопреки судьбе…
Нет, она будет жить и нести память о нем всю свою жизнь…
Пол задрожал и замер, а через пару мгновений стена у Илвы за спиной медленно открылась, явив… наставленное на неё оружие!
Это были небожители, точнее зоннёны — белокурые, бесстрастные, одетые во всё чёрное… От них веяло таким холодом, что Илва засомневалась в их реалистичности. Но вышла наружу, оказавшись в очень широком белоснежном коридоре. Не столь белоснежном, как на корабле Арраэха, но все-таки довольно светлом.
Рабов тоже вывели вслед за ней, и Илва на мгновение обернулась, ища глазами брата.
Нашла.
Он смотрел прямо на неё, и в глазах изможденного молодого мужчины плескалось невероятное изумление вперемешку с надеждой.
Похоже, узнал.
Несмотря на ужас создавшейся по её глупости ситуации, Илва улыбнулась. Одними уголками губ, но всё-таки…
Неужели в ней — крепкой и воинственной — сейчас можно узнать ту самую худенькую девочку, какой она была в детстве?
Зоннён грубо толкнул ее оружием в спину, заставляя идти вперёд. Коридор долго не заканчивался, петляя и всё больше уходя под землю, и вскоре Илву отделили от рабов, поведя гораздо глубже, чем их.
Ива ощутила тоскливое сожаление. Где-то на уровне мыслей. На душе было слишком спокойно, и это радовало, ведь чутьё её ещё никогда не подводило, но… разум кричал о том, что живой отсюда ей не выбраться и что теперь найти брата будет почти невозможно.
Но прислушиваться к агонизирующему разуму Илва не стала.
Главное то, что говорит сердце…
Она даже умудрилась задуматься, пока её вели всё дальше и дальше. Задуматься о том, как бы повернулась её жизнь, если бы она всё-таки упала в ноги Арраэху и начала умолять взять её с собой? Взял бы? Любил бы и дальше? Привыкла бы она к его миру и… к его жене, ребенку? Смогла бы перенести боль ревности и унижение?
Смогла бы! Всё смогла бы!
Но уже не сможет, это точно…
Впрочем… Арраэх сказал, что жизнью и смертью управляет Создатель. Только во власти Творца — врата смерти! И никто не пройдет сквозь них без Его вмешательства…
— Творец! Дай нам жизнь и победу, — шепотом попросила Илва, вкладывая в эти трепетные слова всю свою душу. И странное дело, ей сразу же стало легче. Словно с небес сошел покой и удалил абсолютно все тревоги прочь…
Улыбнулась.
Наверное, сейчас выглядит, как сумасшедшая!!!
И пусть!
Она будет жить!!!
* * *
Лучезарный не изменился.
Всё тот же прямой ледяной взгляд, высокомерное красивое лицо, идеальная королевская осанка «божества» …
Илву ударили по коленям, заставив упасть перед самозванцем ниц, но девушка устояла. Став на эти самые колени, она всё-таки не распласталась перед ним мешком, а потом подняла глаза и дерзко посмотрела своему несостоявшемуся убийце в лицо.
Наверное, он не привык к подобным взглядам: на лице Лучезарного промелькнуло слегка растерянное выражение. Правда, почти сразу же сменившись презрением и злостью.
— Откуда у тебя эта одежда? — процедил он на минасском, указывая на черное зоннёнское одеяние, которое девушке дал Арраэх. — Украла? Сняла с мертвого? Сколько их было? Где???
Илва не сдержалась и хмыкнула. А Лучезарному, похоже, даже в голову не может прийти, что этот костюм ей подарили добровольно!!!
— Там, где взяла, уже нет! — с издевкой ответила охотница, совершенно не смущаясь опасности, нависшей над ней. Возможно, зря.
Лучезарный мгновенно рассвирепел. Его глаза засветились, сделав лицо жутким, а на шее Илвы сомкнулись невидимые пальцы.
