– Держитесь!

Однако случилось то, чего никто не ожидал.

По «сшивной молнии» на округлом выступе «вымени» пробежала струйка голубого огня, выступ раздался в стороны двумя крыльями гигантского жука, и «Краб» ухнул в серебристое сияние клуба воздушных пузырей, вылетевших из выступа в воду. С гулом, грохотом и скрежетом струя воды внесла батиплав сквозь облако пузырей внутрь трубы, и экраны аппарата снова ослепли. В кабине наступила полная темнота. Лишь на панели управления тлела россыпь красных огней, сигнализирующих о бедственном состоянии оборудования «Краба».

Скрежет стих. Стали слышны стоны металла, бульканье, тихие щелчки. Батиплав осел на бок. Стоны металла и прочие звуки стихли.

– Пусти, – прошептала Инга, прижатая Вербовым к полу кабины.

Он разжал руки, помог ей подняться на ноги.

– Вот паскудство! – раздался голос Лобанова. – Я, кажется, ребро сломал. Ваня, Володя?

– Здесь мы, – ответил Пинчук, ворочаясь между сиденьями.

– Живы?

– Левым глазом не вижу, удачно приложился.

– Правым видишь?

– Так темно же…

– Контроль фунциклирования!

– Щас, только сяду на место.

– Андрон Рифгатович? – позвал Вербов. – Виктор Степанович?

– Всё в порядке, – отозвался археолог.

– Что произошло? – просипел Пальковский.

– Нас внесло в трубу под Колонной, – сказал Лобанов, выравнивая свою «рабочую станцию».

– Я думал – нас гранатой разорвало!

– Смят нижний корпус, мы лишились хода и сидим на аварийке.

– Где сидим?

– В трубе. Сейчас посмотрим, куда нас занесло.

По кабине разнеслись шорохи, скрипы, позвякиванье, стук: пассажиры устраивались на своих местах, хотя сидеть стало неудобно: крен батиплава достигал тридцати градусов, и сиденья торчали косо.

– Надо будет подсказать конструкторам, – проворчал Пальковский.

– Что подсказать? – не понял Дрёмов.

– Чтобы они предусмотрели на всех сиденьях ремни безопасности, как на автомобилях, и регулировку положения сидений.

– Кто же знал, что нам придётся воевать?

– Макс, – позвал Вербов, – давай я тебя осмотрю.

– Зачем?

– Ты же сказал – ребро сломал.

– Пройдёт, да и не врач ты, майор. Осмотримся – займусь лечением.

Над панелью управления загорелся транспарант: «Реактор заглушен. Режим ЧП».

По панели разбежались огни индикаторов, преимущественно красные и оранжевые плюс один фиолетовый – светлячок включения аккумуляторов.

Лобанов щёлкнул тумблером.

Включился носовой прожектор. Засветились экраны.

«Краб» лежал на боку, его правая телекамера не работала, левая показывала серо-синего цвета нишу, проросшую неровными узкими полосами наподобие корней дерева на поверхности земли. По сути, это был потолок помещения, в котором оказался батиплав. Передняя телекамера отражала само помещение, стены которого представляли собой пласты перепонок и чешуй.

Углубление пола, в котором лежал батиплав, напоминало корыто, заполненное водой. Но весь этот необычный объём заполнял воздух. Вода, хлынувшая в «коровье вымя» под Колонной, куда-то ушла.

– Где мы? – осведомился Вербов после минутного молчания.

– Внутри чужого владения, – ответил Лобанов. – Не знаю, по чьей воле. Может быть, взрыв гранаты инициировал включение местной автоматики?

Никто ему не ответил. Благодаря невероятному стечению обстоятельств «Краб» и в самом деле оказался внутри таинственного сооружения, названного Куполом. Однако ни один учёный не смог бы сейчас сказать, что оно собой представляет.

– Товарищ полковник? – оглянулся Лобанов. – Отступать некуда.

– Не имеем права мы отступать, – буркнул Пальковский.

– Денис, что скажешь? – проговорила Инга.

– Предлагаю обследовать эту пещеру, – сказал Лобанов тоном эксперта-спелеолога. – Всё равно других вариантов нет.

– Сначала досконально изучим обстановку, – сухо сказал Вербов. – Подсчитаем запасы. «Краб» повреждён, значит, нам придётся самим как-то добираться до шахты и подниматься вверх. Помочь нам не сможет никто.

– Американцы, – вежливо сказал Дрёмов.

Лобанов дёрнулся в его сторону, охнул: у него действительно болела грудь.

– Американцы дважды пытались нас угрохать, о чём вы говорите?

– Будем надеяться только на себя, – закончил Вербов.

Погода оставалась неприятной для матросов: порывами дул пронизывающий до костей холодный ветер, и в воздухе носились снежинки, предвещая затеять нечто вроде метели на море.

Адмирал Джек Эс. Флинт грыз кончик сигары, глядел с высоты ходовой рубки на лётную палубу, где матросы готовили к полёту ещё один беспилотник, и думал, что доложить командующему южным флотом о сложившейся ситуации.

Подошёл помощник.

– Сэр, получена радиограмма с базы.

– Слушаю, – буркнул капитан.

– К нам вышел ещё один эсминец «Луизиана» под командованием капитана Смита.

– Зачем? Мы и так превосходим группировку русских.

– На борту «Луизианы» наш новейший комплекс РЭБ «Блиндинг»[34].

– Ну и что?

– Русские сбили наш дрон, включив свой комплекс «Красуха-5». Мы ответим тем же. Они ждут самолёт из Владивостока. И ещё, сэр, нам приказано соблюдать директиву ООН о бесполётной зоне над русским сектором, вплоть до разрешения из Вашингтона.

– Плевать мне на разрешения политиков! Я подчиняюсь Фенхелю.

Помощник помолчал.

– Прошу прощения, капитан, дрон посылать будем?

Флинт выдержал паузу.

Авианосец обогнул мыс Адэр и находился в десяти милях от береговых льдов, собираясь войти в море Росса. Где-то там дрейфовал российский крейсер «Адмирал Кузнецов», и встречаться с ним не хотелось.

– От наших парней в озере Восток есть что-нибудь?

– Никак нет, сэр, – виновато развёл руками Дюммель. – Последнее сообщение пришло с борта эсминца «Франклин»: батиплав вышел в озеро.

– Пришла пора активно подключиться к операции. Запускайте дрон.

– Как обычно, MQ-5В?

– Пошлите дрон помощней, лучше Х-47В[35].

– Его собьют…

– Тогда пошлём пару штурмовиков, пусть попробуют сбить их!

– Как прикажете, сэр.

Матросы на палубе получили новый приказ, укатили в ангар двухкилевой самолётик «MQ-5В», заменили его покрашенным в матовую серую краску поджарым «Х-47В», вызывающим трепет своими стремительными агрессивными очертаниями.

Дрон взлетел, направляясь к сверкающей под лучами низкого солнца стене льдов.

Флинт жестом попросил помощника принести кофе.

Ожидание затянулось.

После того как аппарат углубился в атмосферу материка на двести миль, связь с беспилотником внезапно прекратилась и больше не возобновлялась.

– Свяжитесь с Форт-Мидом, – приказал капитан.

База кибернетического командования США, располагавшаяся на территории штата Мэриленд, ответила с похвальной быстротой, несмотря на то что там ещё была ночь:

– «Кусака», полковник Беккер на линии. Слушаю вас.

– Промониторьте русский сектор Антарктиды до их станции «Южный полюс», – сказал Флинт в усик микрофона на радиопанели. – Наш беспилотник не отвечает. Код протокола «молния-пять».

– Принял, «Кусака», ждите ответа.

Флинт выбросил пустой пластмассовый стаканчик из-под кофе, попросил ещё.

Ответ с базы, контролирующей сеть спутников Южного полушария Земли, пришёл через четверть часа:

– «Кусака», ваш беспилотник обнаружен в двухста сорока милях от береговой линии, за перевалом Земли Виктории. С виду не повреждён, но явно произвёл аварийную посадку. На сигналы не отвечает.

– То есть как он произвёл посадку? – опешил Флинт. – Почему?!

– Разбирайтесь, «Кусака».

– Его сбили?!

– Обломков не видно, он сидит на торосе. – Голос дежурного базы пропал.

Флинт заторможенно посмотрел на старпома.

– В чём дело, Фред?