– Крепче бёдрами, – его голос сдавлен и слишком серьёзен. Но я всё равно делаю, как он говорит. – Готова?

– Ты когда-нибудь сбегал от дракона? Так много говоришь, что…

Я охаю, сильнее его обнимая, когда подо мной прокатывается мощная вибрация. Глаза аж зажмуриваю, но слишком быстро беру себя в руки. Не хочу ничего пропустить, потому что ничего подобного со мной ещё не было. Эти ощущения: кусачий воздух по коже и он – горячий безумно. Игра его мышц, когда он двигает руками, мощь двигателя, рычащий, оглушающий звук… У меня сердце скоро перестанет умещаться в груди.

Арс и правда едет не быстро, но этого всё равно хватает, чтобы тело накачало адреналином. И никакая уже грозящая полностью задраться юбка не избавит меня от желания, чтобы скорость прибавил. И на трассе именно это и происходит, но мы едем слишком мало, что опомниться не успеваю и как следует насладиться ощущениями, как он уже сворачивает, и я понимаю, куда мы едем. Знаю я, что здесь находится, этот карьер видно с трассы, и он высотой с пятиэтажное здание.

И вот теперь я по-настоящему начинаю переживать. Потому что дорога наверх одна. Понимаю, что по ней и техника поднимается, и машины, но справа никаких преград нет. Но пасовать? Сама ему доверилась, поэтому сдерживаю в себе волнение, лишь один раз прикрывая глаза, когда остаётся нес метров, вся буквально сжимаюсь, но руки оставляю расслабленными, боясь парня хоть как-то отвлечь, но стоит ему затормозить, а мне открыть глаза, готова признать, что он был прав.

Оно того стоит.

Мы стоим на самой высоте. С двух сторон от нас абсолютная пустота. И вид отсюда… это не описывается словами. Такое просто невозможно передать. Голубовато-сероватое небо в преддверии рассвета. Густые облака, окрашенные золотыми и ярко-розовыми цветами. Впереди трасса, леса, даже речку видно у нашего посёлка.

Искупил ли он вину? На всю тысячу процентов.

Смотрю вниз, туда, где раньше были раскопки, и у меня захватывает дух от высоты, на которой находимся.

– Только не говори, что мы сейчас на всех порах поедем вниз, – шучу я и тут же морщусь, когда слышу, как звучит мой голос в шлеме. – Если что, то ты уже достаточно меня впечатлил, чтобы я признала, что оно того стоит.

Арс смеётся, и его почему-то слышно лучше, чем меня. А когда поворачиваюсь обратно, узнаю, почему. Он снял шлем, повесив его, и он встаёт, выкатывая ножку, чтобы закрепить мотоцикл. Я сижу не совсем понимая, что он собрался делать и что делать мне, как Арс обратно садится. Лицом ко мне, снова сам снимает шлем, а я морщусь, от внезапного ветра, света и звуков, что теперь слышатся ярче и насыщенней. Он сидит ниже, но точно между моими ногами, хотя и не пользуется ситуацией, чтобы опустить взгляд. Смотрит исключительно мне в глаза.

– Я ж не убивать нас сюда приехал, – улыбается он.

Красивый. Он такой красивый. Первый раз его вижу в свете. Тёмные густые ресницы, глаза, которые он чуть щурит от улыбки и их цвет. Цвет пасмурной лагуны.

– И для чего же?

Я ведь знаю уже ответ, но хочу, чтобы он его сам сказал.

– Ты мне кое-что задолжала, принцесса, и сама сказала, что я искупил вину, – он даже не ждёт, чтобы начать действовать.

Вот только не целует, его рука тянется к моей макушке, а я приподнимаю взгляд, не сразу понимая, что он собрался делать.

– Что ты…

– Избавляюсь от любого орудия, потому что одним поцелуем я не обойдусь, – заявляет нагло и прямо, доставая шпильки, которыми я всегда затягиваю волосы, чтобы они лежали идеально гладкими.

Они у меня не длинные, примерно чуть ниже плеч, но я не люблю их распускать, чтобы не мешались. Плюс, выгодно подчеркивает форму лица. А вот этот парень определённо вознамерился забрать у меня все резинки, потому что стоит ему выкинуть последнюю шпильку, как он распускает мои волосы, пальцами расправляет, прежде чем снова надеть резинку на запястье.

– Ты собрался… – хочу поинтересоваться, улыбаясь, как неожиданно следующее слово остаётся на его губах, когда он притягивает меня к себе.

У меня мозг провернулся на этой девчонке. Серьёзно. Три недели я даже разговаривать нормально ни с кем не мог, постоянно огрызаясь даже на мелочи, думая, что у неё есть другой.

Ещё и эти красноречивые взгляды Алиша, подстёбы типа: «Ну и где же твоя белокурая цыпочка», сообщения в общем чате, где мы обычно договариваемся о встречах, что Арс сегодня снова, наверное, пойдёт покорять «занебесные высоты», после того как я пару раз пробовал в одного прогуляться за ДК, надеясь поймать её (хотя сам понятия не имел, что бы я тогда делал, с учётом того, что она меня просто обвела вокруг пальца, если бы встретил), что в один момент тупо сорвался, психанул и написал на всеобщее обозрение, что я просто хотел доказать, что легко получу такую девчонку.

Лучше неудачник, у которого не получилось подобраться, чем неудачник, который втюрился за пару минут и бесился, что поверил, будто бы может быть у неё первым.

Но первый. На все сто первый. Сейчас я могу хоть что на это поставить. Потому что принцесса в первые секунды теряется, когда ловлю её губы и сразу же размыкаю их. Дыхание задерживает, точно боится моих действий, что мне бы по-хорошему притормозить, дать привыкнуть, но куда там…

Я едва осилил не поцеловать ее прямо на той заброшке. В наглую и без разрешения. Да я бы поцеловал её прямо при Дане только за то, как она отреагировала на неё: без истерики и лишних вопросов, которыми обычно забрасывали другие, стоило той появиться на горизонте. Про то, когда её касался, и вовсе молчу. Она какая-то нереальная смесь остроты и нежности в одном флаконе. Будто нужно пробраться через колючую проволоку, прежде чем окажешься в каком-то охренительном месте.

Плюс, я три недели жалел, что так и не узнал, слаще она сахарной ваты или нет.

Слаще.

Просто. В тысячу. Мать его. Раз.

– Откуда ж ты взялась такая, девочка-сахарнаявата? – спрашиваю, всё-таки притормаживая.

Но вот, чтобы ещё контролировать, что несу? Увольте, я не настолько железный. Да и собственно далеко не приличный и правильный, это просто с ней у меня каждый шаг требует мыслей и осторожности.

Спугнуть я её точно не собираюсь.

Хотя это её чертово платье так и норовит сорвать все мои планы, когда мысли настойчиво только и крутятся около «факта» его длины, которые упорно стараюсь не замечать.

Глаза. У неё красивые глаза и улыбка, внушаю себе. Что мне до ног. Ног, которые всего-то в десятке сантиметров от моих рук…

Ну просто очень красивая улыбка.

Яркая и довольная, потому что ей явно нравится, как она действует на меня. Точно снова все мои мысли читает, что побеждает меня, не прикладывая вообще никаких усилий.