– Амиран! – повисает на моем женихе прибежавшая на разговор незнакомая девушка в коротком блестящем платье! – Соскучилась!

– Мадинка, привет, дорогая! – обнимает ее за плечи мой жених.

– Пойдем, потанцуем? – призывно улыбается девушка.

– Да не вопрос, Мади! Щас только ее куда-нить пристрою, – говорит Амиран обо мне в третьем лице, будто я его вещь. Предмет без души и чувств.

– А не надо пристраивать. – Тот, кого Миро назвал Джонни, приближается к нам. – Разреши потанцевать с твоей невестой.

Глаза Амирана вспыхивают, так же как и мои щеки. Тот парень, с этими очами, в которые лучше не заглядывать, попросил у Амирана потанцевать со мной?! Но, зачем?

– Только потому, что ты гость нашего города и у тебя День Рождения, потанцуй. Но увижу, что лапаешь, на меня не обижайся!

– Да что ты, брат! – заверяет его Джонни. – С твоей невестой буду аккуратен!

НАСТОЯЩЕЕ

Несмотря на все свое негодование, Джонни, закинув чемодан в тот самый темно-вишневый спорт-кар, открывает мне дверь. Придерживает, чтобы я села. Прикрывает и идет на водительское место.

Мое сердце сейчас вылетит из груди – так быстро оно бьется в присутствии этого мужчины. Искоса наблюдаю за ним. Джонни снимает короткое стильное пальто, садится за руль в одной футболке. Сердце мое делает невероятный кульбит, когда гляжу на знакомый забитый тату рукав. Джонни повзрослел за этот год. Возмужал. И эту ему только на пользу. Тело его стало еще более мощным и рельефным. Он поменял прическу, и теперь выглядит просто потрясающе. Еще в здании аэровокзала я заметила, какими глазами на него смотрели встречные девушки. И как вероятно, хотели оказаться на моем месте. Рядом с ним. Какие же они глупые! Ведь тот кого я полюбила… ненавидит меня теперь.

– Джонни… – зову его, потому что атмосфера в машине давящая и гнетущая. Парень напряжен до предела. Выступившие вены на рельефных бицепсах ясно говорят об этом без слов. – Нам кажется надо…

– Замолчи! – обрывает меня племянник Македонского на полуслове. – Я не намерен с тобой общаться!

И сжимает губы так, что они белеют по пухлым краям. Над бровью пульсирует напряженная жила.

– Но почему?!

– Потому что я не общаюсь с меркантильными с*чками, что пытаются продать себя подороже! – рычит со злостью.

Его слова больно бьют меня наотмашь. Черт. Это даже больнее, чем физические удары Амирана. Вот он за кого меня держит! Но разве я такая?! Разве по своей воле сейчас еду в чужом городе ко взрослому богатому мужчине в качестве живой игрушки?!

Папа, папа… на что ты меня снова обрекаешь?

В сгустившейся атмосфере, вязкой как кисель, доезжаем до роскошного двухэтажного особняка в закрытом коттеджном поселке. Моя новая тюрьма на ближайшую… жизнь?

Но я не хочу! Боже, как я не хочу всего этого! Только вырвалась из лап одного тирана, ценой автомобильной аварии, и вот теперь второй. Только он взрослее. Умнее. Опаснее. И Джонни теперь точно не поможет. Он с ним заодно! Ненавидит меня и считает продажной тварью!

ПРОШЛОЕ

– Ну а ты сама не против, что мы танцуем?

Я обнимаю широкие бицепсы Джонни. С трудом сдерживаюсь, чтобы не погладить выступивший рельеф вен и мышц, чтобы не перебирать волосы, покрывающие все это великолепие. Близость незнакомого парня опьяняет. Что это со мной? Он мне понравился? С первого взгляда? Но чем? Я вижу его впервые в жизни. Он одет неброско, но дорого. Видно, что с деньгами у его семьи все в порядке. Обычные джинсы и футболка-поло с логотипом известного бренда. Часы на запястье, тоже особо ни чем не привлекают внимание, только если человек совершенно не разбирается в них. Искушенный же сразу поймет их истинную стоимость.

– Спасибо, что спросил. – тоже перехожу на ты.

– Да, некрасиво вышло, – легко понимает мой тон Джонни. Его сильные ладони, слегка сдавливая меня, покоятся на моей талии, – надо было сначала у тебя поинтересоваться.

Мы оба понимаем, что нет. В моей ситуации Джонни поступил совершенно верно. Интуитивно ли, или хорошо зная своего друга. Но поинтересуйся он сначала моим мнением, то получил бы от Амирана, а потом, скорее всего, досталось бы и мне.

– У тебя необычное имя. – говорю, потому что мне нравится слышать тембр его голоса. Мягкий, бархатный, вкрадчивый баритон. Ему бы озвучивать передачи на телевидении, с таким тембром.

– Это, прозвище скорее. Но я поменял документы, сделал его официальным.

Джонни во-всю рассматривает мое лицо вблизи. Глаза его теплые, горячие, улыбаются. И мне хочется улыбнуться в ответ. Но рядом коршуном кружит Амиран и я чувствую как волны его нездоровой ревности опутывают меня кнутами. Ох, попадет мне за этот танец, чувствую… хотя он сам же разрешил. Сам привел меня на смотрины к своим друзьям!

– Как к этому отнеслись родители, к тому, что имя сменил?

Зачем я задаю все эти вопросы малознакомому парню? Вот дурная, но мне неловко молчать рядом с ним. Сердце уж слишком колотится. И щеки горят. Пусть в полутьме этого и не видно.

– Отец бросил маму, когда я еще был мелким. Вернее они даже не были вместе, так что ему все равно, а мамы больше нет в этом мире.

– Как и моей. – вставляю печально. – Кто тебя воспитывал?

– Мама, пока была жива, и дядя. Вот дядя, мамин брат, и был мне вместо отца. Александр Македов. Известный в Москве бизнесмен. Слышала о таком?

– Слышала, – киваю ошарашенно.

Не может быть… Джонни племянник Македонского? Слышала от отца это прозвище постоянно, все детство. Давний его приятель. Отец часто бывал в столице, без меня, естественно, и никогда ничего толком не рассказывал. Вот почему я про Джонни и не знала. 

Музыка кончается. Как жаль! Размыкаем наши объятия.

– Еще увидимся! – Джонни вдруг целует мою руку, едва касаясь губами кончиков пальцев.

И это так… необычно! Так по-мужски! Господи, Амирану в жизни не придет в голову не то, что целовать, руки подать не соизволит.

– А ну пошли отсюда! – лишь его рычание и сдавленный до боли локоть.

Амиран не церемонясь вытаскивает меня в длинный темный коридор. Прижимает к стене, наваливаясь всем своим телом.

– С*ка! – шипит в лицо, бешено вращая глазами. – Улыбалась ему! Ресницами хлопала! Жопой вертела! Прижималась сиськами своими. Ш…

– Амиран, опомнись! Ты сам разрешил своему другу пригласить меня. Ты моего мнения даже не спросил. А вдруг я вообще не хотела танцевать?! – пытаюсь воззвать к его разуму, но это бесполезно. Он не слышит меня. Или не хочет слышать. Я должна была бревном стоять во время танца? Глаз не поднимать? Видимо, да…

Снова больно зажимает подбородок, приподняв меня даже таким образом в воздух.

– Братан, отпусти девушку. – раздается сзади знакомый бархатный баритон. – Она хорошо себя вела. Достойно. Тебе повезло с невестой.

Амиран, как ни странно слушает друга. Резко убирает руку, я падаю на пол, поддерживаемая своим мучителем.

– Пойдем, дело есть, брат! – Джонни не смотрит на меня. Специально, чтобы еще больше не провоцировать бешенного козла.

НАСТОЯЩЕЕ

Так страшно мне уже давно не было. Страшно и противно.

– Выходи! – рычит Джонни, вообще не глядя в мою сторону.

Он припарковал автомобиль прямо у широких ступеней крыльца дома. Особняк огромный. Помпезный. Окруженный садом. Открытый бассейн, сейчас усыпанный осенними листьями, смотрится очень уныло. Летом, тут должно быть здорово, а вот осенью… он пахнет депрессией.

– Потом все рассмотришь! – Джонни открыл дверь передо мной и ждет, пока я осмотрюсь. – Македонский не любит ждать!

Прохожу мимо него, невзначай задевая волосом его обнаженную кожу руки в татуировке. Джонни вздрагивает. Ноздри его раздуваются, будто он воздух втянул, украдкой глотнул аромат моих духов. Или мне так показалось?