Мой рот теперь точно приоткрылся в восхищении. Я бессовестно рассматривала могучие мышцы груди, выгодно выделявшиеся под футболкой-поло, и красивый рельеф, выглядывавших из-под короткого рукава, предплечий – на работе Ветровский всегда носил пиджаки с галстуками, скрывая от посторонних глаз такое тело.

С трудом отвела от него взгляд и обернулась на соседние кресла: нашлись и другие желающие выспаться с комфортом. На нескольких последних рядах, поджав ноги, сладко спали вовремя подсуетившиеся пассажиры. Так вот почему начальник подсел именно ко мне – я дремала сидя, и два места около меня были свободными. А я уж себе нафантазировала невесть чего…

В кабинке ватер-клозета было тесно и с освещением – полная беда. Я показалась себе ужасно бледной, помятой и уставшей. Еще и заколка слетела с волос, затерялась неизвестно где… Перед поездкой я конечно же вымыла голову, и теперь светло-каштановые пряди легкими волнами струились до поясницы. Никогда не любила распускать их: во-первых мешали, залезая в глаза и рот, во-вторых путались так, что потом не расчешешь. Ну вот… а еще сколько лететь, и добираться до курортного городка. Надо придумать, чем их сколоть.

Приведя себя кое-как в порядок, я пошла обратно. Клим успел задремать, а я остановилась в нерешительности: будить спящего шефа жалко, но и стоя лететь нельзя. В принципе, я мелкая и юркая, можно попробовать пролезть между ним и соседним сидением. Втянув живот в позвоночник, и затаив дыхание я осторожно просунула ногу меж его расставленных коленей. Выдохнула: получилось. Настал черед второй ноги. Отлично! Теперь оставалась самая малость: вырваться из плена мужских коленей, но… самолет тряхнуло. Я, не устояв, рухнула прямо в объятия Клима.

Мужчина резко проснулся и вопросительно уставился на меня, сомкнув в кольцо своих рук. Моя щека слегка дотронулась до его, уколовшей миллиметровой щетиной. Руки мои уперлись в стальную грудь начальника, а коленки, очень надеюсь, что не задели главного его достоинства. Ну, виду он, по крайней мере, не показал.

Боже, как мне было неловко в тот момент: я ощущала себя не просто коровой на льду, а похотливой буренкой, запрыгнувшей сверху на понравившуюся ей особь. Но в следующее мгновение мне стало еще хуже:

- Все вы мужики одинаковые! – раздался сверху визгливый наглый голос.

Я обернулась. Девушка, которую видела в аэропорте, стояла скрестив руки и гневно испепеляла нас взглядом.

Я тут же отпрянула от Клима и подвинулась на свое место.

- Ты сына везешь на отдых, или сам едешь зажигать при живой жене?

Я вжалась в кресло: что же я наделала? Теперь Ветровского ожидает скандал вселенского масштаба! Но Клим невозмутимо поправил футболку, затем, неспешно джинсы, и спокойно пояснил:

- Я еду в рабочую командировку по делам. Сына на отдых везешь ты, по собственному желанию. Уже весь мозг мне проела с этой поездкой. Я предлагал вам ехать позже, на настоящий отдых. А если учесть, что и в Тайланд ты потребовала няньку, то заниматься Дэном особо не будешь, впрочем, как и всегда.

- Да как ты смеешь?! – зашипела красавица. – Сам уже в самолете начал со шлюхами обжиматься! Небось и оприходовал бы её тут, если бы я не пришла.

Клим не шелохнулся, но потому как напряглось его тело и вздулись вены на сжавшихся в кулаки руках, можно было догадаться: шеф очень зол.

- Настя. – голос его стал металлически-отстраненным. – То, КОГО; ГДЕ; КОГДА; и СКОЛЬКО РАЗ я имею не должно тебя волновать. Ты мне больше никто. Как мать моего ребенка, я уважаю тебя. Пока еще. И к себе требую такого же отношения. Я ушел сюда от твоей ругани, но тебе мало как всегда. Возвращайся лучше к сыну.

Фыркнув, девушка развернулась на каблучках и царственно поплыла в начало самолета. Клим посидел некоторое время глядя прямо перед собой, а потом, рассмеявшись, взглянул на меня.

- Ясмина, а что вы делали у меня на коленях?

И без того красную, меня вновь опалило жаром стыда.

- Хотела перелезть к своему месту… ох, простите. Мне следовало бы разбудить вас, а не так ужасно подставлять перед женой. Господи, как же мне стыдно! – лепетала я, боясь даже представить, как он поведет себя с подчиненной, ставшей причиной и свидетелем семейной ссоры. Уволит? И правильно сделает!

Он устало прикрыл глаза и принялся натирать их пальцами.

- Это вы меня простите! Самого принесло на вашу голову. Точно не хотел втягивать вас в наши семейные дрязги.

Клим оставил глаза в покое, зато принялся ерошить волосы.

- Простите за оскорбления. Тот стриптиз-клуб, из которого я вытащил её на свет божий, так из нее и не выветрился. Хотя, думаю, что теперь не выветрится никогда.

- Всё в порядке, Клим Давидович. Я не обиделась.

- Тогда я останусь, с вашего позволения. Возвращаться обратно нет никакого желания.

- Буду рада! – совершенно искренне воскликнула я, ощущая в душе разливающееся густое желе теплоты и счастья от близости любимого мужчины.

***

Как же я не хотела засыпать… моим желанием в то время было растянуть эти часы до прилета, насладиться каждой секундой близости с любимым человеком. И пусть он никогда не ответит мне взаимностью, у меня все равно будет что вспомнить, и о чем помечтать во время хандры и грусти.

Он давно уже видел десятый сон, а я всё боролась с потяжелевшими веками.

За иллюминаторами забрезжило солнце, когда я резко открыла глаза: всё же заснула в какой-то момент. Рядом, разумеется, никого не было. Уж не привиделось ли мне это всё? И так стало грустно от подобной догадки…

На соседнем сидении, поймав лучик и отразив его от золотистых боков, поблескивало что-то цилиндрическое. Я поднесла красивую тяжёлую ручку к глазам. «Паркер» - красовалась гравировка и соответствующий логотип еще раз подтверждал название.

Не привиделось! Кто еще здесь мог забыть крутой канцтовар? Я выдохнула с облегчением и расплылась в блаженной улыбке. Клим всё же провел ночь подле меня. Проснулся и вернулся к жене и сыну. Ручка, скорее всего, выпала во время его сна, теперь нужно её вернуть.

Вкратце я рассказала проснувшейся Зое о своих ночных приключениях.

- Так, припудрись, подкрась ресницы, смени уже джинсы и свитер на сарафан, и дуй в бизнес класс, - учила она меня.

- Что я там забыла?

- Как что? Ручку отдашь! Коленками голыми посверкаешь, глазками похлопаешь, и глядишь, шеф заметит тебя. А как не заметить такую красотку? Всему тебя учить надо!

- Не пойду! – артачилась я. – Там меня его бывшая придушит сразу.

- Не придушит. И она ему уже никто. Ты сама мне рассказала. И вообще, Яська, иди переодевайся. Уже скоро сядем. Ты в своих зимних шмотках сразу тепловой удар заработаешь.

Я достала из рюкзака красивое голубое платье в крупный белый цветок, оставшееся еще со времен относительно сытой жизни с сестрой. Немнущаяся ткань приятно легла на тело, едва прикрыв коленки.

- Что за старперский наряд? – возмутилась Зоя. – В таком ты только пенсионеров привлечешь, но никак не богатеньких красавчиков!

- Зоя, успокойся. Никого я привлекать не собираюсь. Платье достаточной длины, короче я носить стесняюсь, и никуда не пойду. Ручку через стюардессу передам.

- Ты чокнулась, да? Золотой «Паркер» через третьи руки передавать собралась? Стырит стюардесса его, а спрашивать Клим с тебя будет. Яська, он наверно, специально его оставил – тебя проверяет: заберешь себе или вернешь.

- Нет! - в ужасе воскликнула я. – Да я нитки чужой не возьму, не то, что чью-то дорогущую штуковину.

Зоя хмыкнула и повертела цилиндр в руках.

- Мы-то с тобой это знаем, а вот Клим…?

- Всё равно не пойду! – артачилась я, - при удобном случае отдам, а то эта его Настя, и так думает, что он меня снял. Да и как к этому отнесется сам Клим? Очень уж навязчиво это будет выглядеть.

Зоя махнула на меня рукой – «делай, мол, что хочешь».