– Хорошо, хорошо, я выхожу. И будь любезен на этот раз ничего не скрывать. Я не хочу больше сюрпризов.

Куксакер ждал меня в своем пикапе. Я открыл переднюю пассажирскую дверь, и Куксакер сказал, не поворачивая головы:

– Садись, Джерри. Сейчас все расскажу. Пути до твоего дома как раз хватит.

– Ну начинай, – я сел и захлопнул дверь машины.

– Ты когда ел в последний раз? – спросил Куксакер.

А действительно. Когда я ел в последний раз после нападения на меня оборотня? Я начал вспоминать. И понял, что ничего не ел и не пил с того дня на кладбище. Исключение было только глоток виски сегодня с начальником тюрьмы и пара глотков пива, когда приехал к Бренде и ее близнецам.

– Дело в том, что через два-три дня после превращения человек не может есть ничего, кроме плоти и крови человека. Остальное организм отторгает. Ты можешь выпить немного воды, но и она пойдет тяжело. Остальное: еда, кола, а тем более алкоголь, тебе противопоказаны, и чем дальше, тем больше. Твой организм это отторгнет, ты это и сам сегодня увидел, – Куксакер завел машину, включил поворотник и тронулся с места.

– Именно поэтому вы будете кормить меня по ночам человечиной, верно? – возмутился я. Мне было не до шуток.

– Верно. Но мы никого не убивали. И ты не убивал в эту ночь. Мы просто кинули тебе через люк в потолке плоть свежего трупа. Специально никого не убивали, но человечина свежая, это правда.

– Небось подкинули мне какого-нибудь бедолагу, а потом сожгли машину… – сказал я, пристально взглянув на правую сторону лица Куксакера. Голову агент так ни разу и не повернул.

– А, ты про ту аварию? Да, это наших рук дело. Только в том происшествии мы сожгли человека, которого ты убил на третий день своих похождений в парке. Когда войдешь в камеру, посмотри сам на люк в потолке, он маленький, живой человек в него не пролезет. А тебе надо питаться, чтобы набираться сил.

Конечно, я не поверил ни единому слову этого ублюдка. Я начинал догадываться, что он водит меня за нос. И все его рассказы нужно было делить на 10 или умножать на 100… В общем, он темнил. Но с другой стороны, я действительно со дня превращения ничего не ел, поэтому кого бы я там проглотил будучи оборотнем, уже было не важно, пусть это будет уже на совести ФБР… Пусть кидают хоть живых, хоть мертвых.

– Хорошо, Куксакер… По имени тебя, кстати, как звать-то? – спросил я.

– Да не важно… Называй меня Кук если хочешь… – агент ничуть не смеялся. Но похоже было, что они издевается, правда со знанием дела.

– Ладно, Кук… сакер… Ладно, ты прав. Давай работать дальше. Сегодня был плодотворный день. Но Кривочлен на меня так и не вышел.

– Думаешь, а Черри? – с железной интонацией спросил Куксакера.

– Хм. Да она писулька… какая она бандитка. Так, зассыха, – сказал я, но уже сам себе не верил.

– Или хочет такой казаться. Пока ты там бегал с ней по улицам, мы провели у нее в доме обыск. И кое-что нашли, – сказал Куксакер.

– Она внебрачная дочь Кривочлена? – засмеялся я.

– Насчет этого не знаю, мы копаем, все не так быстро. Но похоже она просто получила на тебя заказ, позарившись на деньги. У нее в диване мы нашли 100 000 долларов. Но это еще не все, Джерри, – Куксакер замолчал.

Автомобиль остановился у моего дома.

– Открой бардачок, посмотри, что там, – сказал Куксакер, глядя на дорогу.

В бардачке лежала коробка с патронами.

– Это серебряные пули, и похоже они по твою душу. Мы нашли их в ее доме.

– Вы ее арестовали, допросили? – спросил я. Наш разговор мне уже не нравился.

– Нет, будем следить за ней дальше. Да не волнуйся ты так. Пули мы подменили на обычные, в пистолете тоже заменим сегодня, когда она ляжет спать.

– А если проснется? – Сказал я, кладя пули обратно в бардачок. Одну пулю ловким движением я вытащил и спрятал в ладони.

– Не проснется… не проснется.

– Куксакер, а ты, я гляжу, парень не промах, все ходы просчитываешь. Но что же ты так и не разобрался в этом деле с оборотнями? Я вот уже на 99% уверен, что это китайцы нам мстят за коронавирус… Хотя погоди, если убийства начались 12 лет назад, а вирус появился два года назад, то это не китайцы… Может тогда русские? За развал Советов мстят нам, а? – спросил я с нескрываемым ехидством.

– Если бы все было так просто, Джерри, если бы! Как я тебе уже говорил, это некий вирус. Но это не вирус. Это хрень не пойми что. А что касается того же Китая… так там эпидемия оборотней. Там вся властная верхушка по нашим данным превращенная… так что так, – Куксакер говорил негромко, и его слова казались фантазмами.

– А в нашем правительстве есть оборотни? – также тихо спросил я.

– Ну видишь как… я не могу тебе это сказать. Но раз мы друг другу доверяем, и чтобы подтвердить нашу дружбу, я тебе открою один секрет. Наш президент оборотень.

– Вот… я так и думал! И не только я! – воскликнул я.

– Но ты не волнуйся. Мы все держим под контролем. На ночь он садится в клетку. Но представь, если пресса узнает, что Президент Соединенных штатов Америки каждую ночь ест человечину, это ж будет скандал! – Куксакер повернул голову в мою сторону и улыбнулся. Я смотрел на него с открытым ртом, не в силах скрыть недоумение.

– Спаси и сохрани… – я перекрестился, хоть и не верил в Бога, – но он же еле ходит и у него деменция…

– Да, поэтому мы скармливаем ему мертвых младенцев. Они помягче, – сказал Куксакер. Его слова звучали как долбаная шутка. Но на самом деле он говорил серьезно.

Я вышел из машины и захлопнул дверь, прошел в дом и сел на диван, схватился за голову и начала усиленно думать. В таком положении я провел полчаса. За окном темнело, начался закат и оператор напомнил мне, пора отправляться в клетку. К

Каждый день я узнавал что-то новое… Но последние новости про Президента… Господи, это ж что за страна у нас такая!

Утро началось рутинно. Я вышел из клетки, как я ласково назвал свою камеру, оделся и поехал на работу. Мой пикап, который я оставил у работы, заботливо пригнали агенты к дому. Мне теперь надо было час ехать в пробке…

Пикап оказался вымыт и с полным баком. В бардачке лежала записка: «Машину проверили и прокачали, будет как ласточка летать».

И действительно, машина стала как будто не моя. Руль перестало тянуть вправо, двигатель не стучал, дверь не скрипела. Подшаманили – и быстро как. Хоть какая-то польза от ФБР!

Когда я приехал в управление, Черри уже сидела за столом моего напарника.

– Выспалась? – спросил я.

– Да, я рано легла вчера. Вчера ночью произошло убийство. Меня сейчас вызывал шеф и орал минут пять. Ни до меня, ни до тебя он не дозвонился. Мы должны были ехать на место преступления, поэтому дернули какого-то Фокса, хотя он прикреплен к другому участку.

– А, этого ублюдка Брэма Фокса… Ладно, я разберусь.

Я зашел к Козлорылу.

– Ну ты что творишь? Наше дело отдал Фоксу! Он вообще из другого управления, – прокричал я с порога, открыв стеклянную дверь кабинета.

– Ты что на меня наезжаешь, дебил? Я тебе и Черри не дозвонился, послал наряды к вам, у вас там улицы перерыты у обоих были… Бред какой-то. А убийство резонансное. Убили дочь мэра Бостона, – сказал Козлорыл. Сегодня он был не в духе, как, впрочем, почти всегда.

– Это дело мое! Пусть Фокс туда не лезет, – сказал я, проходя внутрь кабинета.

– Да не полезет он туда. С утра звонил мэр, просил, чтобы именно ты расследовал убийство. Он наслышан о твоем подвиге в раскрытии того дела с убийством студентов. Да и вообще, у тебя раскрываемость хорошая… Блин, а ведь вы с напарником раскрыли все дела, за которые брались… Вот только его убийство не раскрыто. Или ты что-то уже нарыл? – Козлорыл был злой, но отходчивый.

– Пусть федералы этим занимаются. А я еду на место преступления. Где это произошло? – спросил я.

– Господи, Джерри! Ты телевизор не смотришь, радио не слушаешь в машине? Иди к Черри, она все знает, езжайте к дому мэра. Я сейчас позвоню ему и скажу, что вы будете через 20 минут, – Козлорыл толкнул развернул меня за плечи и подтолкнул вон из кабинета.