И захотелось войти в этот светлый, добрый, гостеприимный дом и не уходить больше никогда.

***

Кайл, вопреки опасениям Насти, вернулся быстро. Галантно принялся разливать по кубкамрубиновое зелье.

– Собственно, вторая новость… – без лишних предисловий выдал Эливерт, – я женюсь.

– Ничего себе! – Кайл едва не выронил бутыль. – Умеешь поразить. Вифрийский Ворон – и женится! На ком?

– Забудь уже Ворона! – скривился Эл. – На Вириян. Мы решили вместе Граю растить.

Рыжая только изумлённо хлопала ресницами. Сказать хоть что-нибудь она пока была не в состоянии.

– Так… – хмыкнул полукровка, покачав головой. – Эту историю я, похоже, пропустил… Не знаю, кто эти Вириян и Граю. Дэини потом расскажет. А что, прямо уже свадьбу назначили? Нас позовёте?

– Ну, день пока не выбрали, – признался вифриец. – Я прежде хотел…

Он вдруг посмотрел в упор на Анастасию. Светлые льдистые глаза вонзились в душу острой иглой – больно, безжалостно. А теперь изучали пристально, заглядывали в самое потаённое.

И впервые за этот чудный вечер ей вдруг стало совестно и неудобно. Настя смущённо опустила взгляд, не в силах справиться с неприятным чувством.

– …дела закончить, – поспешно добавил Эливерт, спасая её от минутной неловкости.

А Кайл, занятый разливом «Жемчужной лозы», на краткую заминку даже не обратил внимания.

– Но вы уже всё решили? – деловито уточнил Северянин, протягивая разбойнику и Рыжей наполненные кубки.

– Решили, – кивнул Эл.

– Тогда давай за тебя! – провозгласил гостеприимный хозяин. – С новой жизнью!

– Спасибо! Рано ещё… – проворчал Ворон. – Со старой надо прежде завязать. Я им пообещал, что вернусь, как только с прошлым своим разберусь.

– Значит, тебя ждут в Сальваре? – уточнила Дэини, чувствуя, как душу отпускает, и постепенно возвращается прежняя беззаботная лёгкость.

– Ждут, – спокойно подтвердил Эливерт. – И ждали. Меня там ждали, Дэини. И радость была искренней. Пожалуй, так же, как и здесь…

***

– Уснула? – Вириян заглянула в комнату и умилённо улыбнулась.

Картина, представшая ей, любое сердце бы тронула.

Граю, укутанная в одеяло, тихонько посапывала. Эливерт сидел на полу, облокотившись на изголовье её постели, накрыв своей ладонью её крохотную ручку, и не сводил с неё глаз.

– Да. Только угомонилась, – прошептал он, тихонько поднялся, бережно поправил одеяло, на цыпочках вышел прочь. – Всё не хотела засыпать. Смешная! Боится, что я уеду. Велела ей пообещать, что я не исчезну до рассвета.

– Если бы ты знал, как она тебя ждала! – покачала головой хозяйка. – Это вовсе не смешно было. Немудрено, что она до сих пор не верит в твоё возвращение. Но ты ведь действительно останешься? Хотя бы на эту ночь?

– Разумеется. Я же обещал. А ведь явсегда держу слово, так?

Эливерт тяжело уселся за стол напротив Вириян, улыбнулся, с трудом преодолев желание взвыть.

Проклятие! Нога снова разболелась – дикая боль в колене, словно кто-то вогнал туда раскалённый железный шип. И это, кажется, не укрылось от внимательных глаз Вириян.

– Так, – кивнула портниха, – так я ей говорила. Это дарило ей надежду. И видишь – она действительно дождалась! Вина хочешь?

– Нет, – скривился атаман, – лучше чай. Твой необыкновенный чай с липовым цветом…

Вириян захлопотала у очага. Не оборачиваясь, спросила:

– Так что на самом деле заставило тебя вернуться? Это Граю можешь рассказывать сказки, что ты просто соскучился и потому приехал. Я не поверю никогда, что ты по доброй воле оставил своих друзей и позволил им одним ехать в Герсвальд, а сам решил отсидеться в безопасном тихом местечке.

– Ты права. На Север я просто не успел попасть – ранен был, – подтвердил он её догадку. – Им пришлось оставить меня. На попечение одной… мудрой женщине. Она меня и поставила на ноги.

– Не очень удачно, похоже? Ты стал прихрамывать…

– Ерунда! – Эл махнул рукой небрежно. – Не смотри на это! Слишком мало времени прошло.

Вириян разлила чай по чашкам, поставила перед атаманом. Аромат мёда приятно защекотал в носу.

– Может, это и к лучшему. Неизвестно, чем бы обернулся твой поход на Север. Знаешь, Граю однажды такой странный сон приснился. Он её напугал до жути.

Эливерт молчал, смотрел на Вириян исподлобья, крутил в руках чашку.

– Какие-то скалы, река… Мост провалился под тобой, и… – Вириян вдруг осеклась, заглянула в серые льдистые глаза. – Светлые Небеса! Это был не сон…

Она спрятала лицо в ладонях, в ужасе покачала головой.

– Не говори ей! – негромко попросил он. – А то станет бояться ночи. Вдруг опять этакое приснится…

– Но как же ты выжил, Эливерт? – глаза Вириян затягивало слезами. – Она сказала – ты разбился насмерть.

– Так и было… – он сосредоточенно изучал глубины чайной чашки. – Вифрийский Ворон навеки остался на дне Лидонского ущелья. А мне дали ещё один шанс… Теперь уже последний, вне всякого сомнения. И я его не упущу. Вириян, я решил завязать.

Она поглядела на него удивлённо, но не спросила ничего, молча ждала продолжения.

– Я бросаю все свои разбойничьи дела. Я уже был в Лэрианоре, назначил там себе преемника. Объяснил, почём в хлебе дырочки. Не хочу, чтоб меня недобрым словом поминали. Осталось ещё кой-какие долги раздать, и всё – прощай, жизнь вольная!

– Я рада это слышать, – мягко молвила Вириян.

– Славная, славная моя Вириян, – Эливерт сжал голову ладонями, взлохматил волосы, – а повода для радости пока нет! Всё не так просто. С вольницей-то я завсегда разберусь. Я им ничего не должен. Сказал – хочу на покой, без лишних слов отпустили. Но ведь так легко новую жизнь не начать. Чтобы честным человеком стать, одного желания недостаточно! Я по-прежнему вор, на меня будут охотиться и рано или поздно найдут. Я могу, конечно, затеряться где-то на окраинах Кирлии и вечно ждать, что в мою дверь постучат однажды… Но я не хочу так! Не хочу жить в страхе. Больше не хочу оглядываться и ждать удара в спину. Мне нужно получить прощение короля. Пожизненное помилование, понимаешь?

Вириян не понимала. Смотрела, нахмурившись, слушала внимательно и не понимала, о чём он.

– Вириян, войны больше не будет, – спокойно сообщил Эливерт. – До меня дошли слухи, королевна Эриледа отправила послание королю Кенвилу с предложением заключить перемирие. Вскоре посольство с Побережья прибудет в Кирлиэс – она сама со свитой. И, если у нашего короля хватит на это здравого смысла, очень скоро мирное соглашение между Герсвальдом и Кирлией будет подписано. Живёт во мне твёрдая уверенность, что все эти важные события случились не сами по себе, а с лёгкой руки моих приятелей. Если война будет остановлена, герои непременно получат свою награду. Я на славу победителя не претендую, но я тоже, в некотором смысле, принимал в этом походе участие. И во мне теплится надежда, что и меня не забудут. Потому я еду в Кирлиэс. Если за меня замолвят словечко, мне могут даровать официальное помилование. И тогда уже никто и никогда не сможет призвать меня к ответу за прошлые мои деяния. Я стану по-настоящему свободным!

– Да помогут тебе в этом Небеса! Конец войне, конец набегам… Благословенна будь, Мать Земли, за милосердие твоё! – искренне взмолилась Вириян. Помолчала и нерешительно спросила: – А что потом?

– Не знаю. Так далеко я ещё не заглядывал, – невесело усмехнулся атаман. – Может, торговлей займусь… Я – парень не бедный. Прикуплю себе лавку. В делах купеческих я разбираюсь не хуже самих торгашей.

– Я не о том… – она смущено опустила глаза. – Ты в Лэрианоре останешься? У тебя же, наверняка, там есть кто-то.

– Да никого у меня нет! – Эл покачал головой устало. – Кому я нужен?

– Нам, – тихо ответила Вириян.

Пожала плечами сконфуженно, но не отвела взгляда, когда он молча уставился на неё, потеряв на миг дар речи.

– И ты готова впустить в свой дом разбойника? – недоверчиво обронил Эл, когда способность говорить вернулась.