Аберфорт резко отстранился и принялся протирать очки. У него сильно дрожали руки. Лэйнор отметила, что за столько лет — а девочка на портрете была одета в платье викторианских времен — этот мрачный и грубый человек так и не смог справиться со своим горем.
— Она была совершенно обычным ребенком, — с явным усилием начал он. — Конечно, у нее уже проявлялась стихийная магия. И однажды трое мальчишек-магглов увидели это, испугались, а может быть, заинтересовались… Ей было всего шесть лет. Ариана не умела объяснить свое колдовство. А мальчишки… увлеклись. Ариана после этого стала бояться своей магии, загоняла ее в себя и не могла справиться с ней. — Аберфорт с трудом подбирал слова. — Мой отец что-то сделал с мальчишками и попал за это в Азкабан, — он отвернулся. — А Ариана… Мы повздорили — я, Альбус и… еще один человек. Мне нужно было возвращаться в Хогвартс, а они собирались уехать. И хотели взять с собой Ариану, но ее нельзя было увозить. Гел… этот человек применил ко мне… пыточное заклятье. Альбус вмешался, мы стали сражаться. А Ариана, она обезумела. Может быть, она хотела помочь, или остановить нас, не знаю. И попала под заклинания.
Лэйнор попыталась представить себе эту смерть — нелепую, необъяснимую, невозможную, и не смогла, как и смерть Поттеров. Ей приходилось видеть немало трупов, но тогда она понимала, кто и как должен за это ответить. А магия и ее возможности по-настоящему пугали ее.
Аберфорт резко повернулся.
— Если бы мы могли излечить Ариану! — почти крикнул он. — Но нам пришлось ее прятать. Ей грозило пожизненное заточение в больнице Святого Мунго, а это все равно что смерть. Она была доброй девочкой, спокойной. Иногда у нее бывали приступы ярости, но мне удавалось справляться с ней. Она любила животных… любила жизнь, хотя и не понимала, что это такое…
— В вашей семье, — осторожно спросила Лэйнор, — были случаи насилия?
Аберфорт непонимающе уставился на нее.
— Скандалы, ругань, драки между родителями. Может быть, вас наказывали физически?
— Нет, — категорично сказал Аберфорт. — Никогда.
— Вероятно, те мальчишки, — Лэйнор старалась очень аккуратно подбирать слова, чтобы не испугать Аберфорта терминологией, — увидев ее магию, подумали о чем-то им доступном. Согласно их развитию, разумеется. Например, о чудесах, о которых они могли слышать от викария или от родителей. Попросить ее повторить то, что она сделала. Религиозные пристрастия — странная вещь, — Лэйнор немного смутилась — она не знала, как к религии относятся маги. — Если предположить, что мальчишки не договорились между собой, кто она — ангел или отродье сатаны, и между ними завязалась драка, или они попытались изгнать дьявола из самой Арианы, то это может объяснить ее последующее отношение к любому проявлению насилия. Вы понимаете, о чем я говорю?
Аберфорт наклонил голову, не сводя с Лэйнор настороженного взгляда.
— Посттравматическое стрессовое расстройство, — продолжала Лэйнор. — Ариана не знала, что такое агрессия и злоба, и встретилась с ней один на один, совсем маленькой, и не смогла защититься. Не важно, стала она объектом… жертвой или просто свидетелем. Для нее это было огромным потрясением и привело к серьезной и сильной психической травме. Взрослые люди, получившее это расстройство, сознательно избегают всего, что может спровоцировать приступ, но Ариана была слишком мала. Это объясняет ее реакцию на вашу ссору. Я склоняюсь к мысли, что мальчишки могли поссориться между собой, а она бросилась их разнимать так же, как вас. Конечно, это только версия. И она не особо убедительна, но… Ее взгляд, «взгляд на две тысячи ярдов». Это характерный симптом.
— Вам пора, — хрипло сказал Аберфорт. — Найдите Снейпа. Я уверен — вам удастся вытянуть из него информацию. Пойдемте, я провожу вас.
Лэйнор запахнула мантию и направилась к выходу. Они молча спустились по лестнице, у двери, ведущей в зал, Аберфорт жестом остановил Лэйнор, открыл дверь и внимательно оглядел трактир, затем кивком разрешил выйти. Очень быстро они пересекли зал, где уже сидели за столиками какие-то мрачные типы, проводившие Аберфорта и его гостью мутными взглядами. Лэйнор взялась за ручку двери черного входа, но неожиданно Аберфорт положил ей руку на плечо.
— Вы не поддались Альбусу, — надсадно проговорил он. — А это значит, вы способны рассуждать без его подсказок, и вы можете остаться в живых. Дайте этот шанс и пацану. Не думайте больше ни о ком, как бы вас ни просили. Я не должен говорить вам об этом, но с меня не додумались взять Непреложный Обет, — Аберфорт ухмыльнулся. — Да, да, я ждал вас. И я не знаю планов Флитвика, но мне нужно, чтобы вы знали, чего хочу я. Не дать Альбусу спасать человечество.
— Куда ведут благие намерения, — процедила Лэйнор, но Аберфорт не понял ее.
— Решайте сами, — попросил он. — И знайте, когда бы вам ни понадобилась помощь, вы найдете ее здесь. Всегда. Альбус говорит то же самое о своей школе, но оттуда мало кто выходит свободным человеком. Расспросите Снейпа, я думаю, он тоже по уши в долгах перед моим великим братом.
— Спасибо, — искренне сказала Лэйнор. — Вы мне очень помогли.
— Это я должен вас благодарить, — грустно улыбнулся Аберфорт. — За Ариану.
— Но я…
— Успокоили меня, — Аберфорт прикрыл глаза. — Вы человек из другого мира. Ее ведь нельзя было спасти?
— Не тогда, — коротко ответила Лэйнор. — Мне правда очень жаль.
— Берегите себя, — Аберфорт распахнул дверь, — и помните о своем обещании. Гарри — мальчик, который однажды выжил не для того, чтобы умереть сейчас.
Лэйнор зажмурилась от яркого солнца. Козел затрусил к ней.
— Пошел ты в Хогвартс, приятель, — сказала козлу Лэйнор. — Тебе уже предложили место директора. Хотя кто знает, может, ты и в самом деле справишься лучше. Этот менеджмент не испортит ни один козел.
Козел затряс головой — видимо, предложение Лэйнор ему не понравилось. А Лэйнор стянула изрядно надоевшую мантию, поискала глазами хоть что-то, похожее на мусорный контейнер, но потом решила не оставлять следов пребывания и направилась к машине, держа мантию в руках.
Присутствия дементоров она не ощущала. У нее промелькнула мысль, что Люпин ошибся, или у нее появился иммунитет.
Настроение у Лэйнор испортилось. Аберфорт, как и прочие, сказал слишком мало и слишком много. Слова о том, что Люпин практически обречен, не выходили у нее из головы. Но одновременно был обречен и Гарри, и Лэйнор не отпускала мысль, что он был сознательно выращен, как свинья на убой. Аберфорт был, конечно, пристрастен, но история с исчезновением Волдеморта все больше приобретала окраску какой-то полуправдивой пропаганды.
Люпин не говорил о связи между Гарри и Волдемортом, но Лэйнор не сомневалась, что он о ней просто не знал. Роль обычного преподавателя, судя по всему, не давала ему возможности сблизиться с Гарри. Или этому сближению специально кто-то препятствовал, и Лэйнор даже не сомневалась в подходящей кандидатуре.
Джип стоял на месте. Лэйнор обошла машину и на всякий случай проверила ее на растяжки или поврежденные шланги. Она не поленилась заглянуть под капот и под днище, а заведя двигатель, прокачала тормоза.
Лэйнор решила разведать путь, обозначенный на указателе, и осторожно повела джип вперед. Грунтовая дорога была отлично укатана, но не машинами, а телегами или чем-то похожим, и Лэйнор приходилось постоянно следить за тем, чтобы не угодить в неожиданно глубокую колею.
За неполные три дня она получила массу информации, но, если не считать поездку Райана в Годрикову лощину, все эти сведения были практически бесполезными. Лэйнор не понимала, насколько они полны и достоверны, и как их можно истолковать и использовать.
По опыту она знала, что Райану несказанно повезло со старушками. Обычно очевидцы выдавали желаемое за действительное, дополняя обрывки фактов собственными домыслами, или же, даже обладая необходимыми сведениями, неосознанно утаивали их, не понимая важности. Опытный полицейский всегда мог вытащить из свидетеля нужное, одновременно отсекая догадки и предположения, но даже самый опытный полицейский в ее ситуации должен был растеряться.
