Не нагрубила. Не послала, а чуть ли не умоляла. Потому что понимала, если сейчас он притронется ко мне вновь, то я уже не смогу сопротивляться ему.

Откуда у него такая власть надо мной?

Это метка истинности творит со мной? Или все-таки я?

Как бы не хотелось этого признавать, а Эзер всегда цеплял меня. Но проще было убедить себя в том, что я его ненавижу и призираю, нежели в том, что страдаю от неразделенной любви, как одна из его бесчисленных воздыхательниц.

— Рина….

— Пожалуйста! — выпалила я, прижимая к груди растрепанную блузку.

— Я к тебе больше не притронусь. Но не уйду. Ладно? — спросил он, точно взрослый у испуганного ребенка. Наверно, такой я и выглядела сейчас.

— Зачем тебе оставаться?

— Я всегда за тобой приглядываю.

— Даже когда я сплю?

— Даже когда ты спишь, — кивнул он.

— Так вот о чем трепались девчонки? — осенило меня. — А заклинание невидимости не думал применять?! По всей Академии слухи ходят!

— Тебя волнуют слухи, а не то, что я делал? — усмехнулся дракон, вальяжно рассаживаясь на моей кровати. — Если ты не в курсе, то заклинания невидимости и иллюзии в общежитии не работают. Чтобы адепты вели приличный образ жизни.

— Который ты, профессор, сам же и компрометируешь, — пробурчала я, но уже совсем не так, как раньше.

Скорее, как капризный ребенок, а не сердитая ведьма.

— Тебе напомнить, что ты моя будущая жена? — спросил он, и пока я не успела опомниться, тут же добавил. — И единственная женщина, если что! Знал бы, сколько проблем это принесет, никогда бы не устраивал то шоу.

— Можно подумать, ты один страдал! — прошипела я. — Мне вообще-то из семьи пришлось уйти, чтобы замуж за тебя не выходить!

— Знаю, — вздохнул он и подполз поближе. Обещал, что касаться не будет, но все же сгреб в охапку и прижал к своей мощной груди. — Кто ж мог подумать, что ты такая отчаянная ведьмочка.

— Если что, ты еще не прощен. И вообще, решения, принятые поздней ночью, могут быть аннулированы ранним утром! От усталости, знаешь ли, я плохо соображаю, вот и добренькая! — предупредила я, и услышала его тихий смех.

— Сегодня я останусь здесь, — заявил он мне.

— Что-то я не услышала вопросительной интонации! — проворчала я. Ишь какой самоуверенный. Останется он здесь, понимаешь ли.

— Ага. Думаешь я уйду и дам тебе опомниться? — усмехнулся дракон. — И пока ты не начала снова ворчать, напомню, что под окнами бродят злодеи.

Ну и хитрый же манипулятор!

— Спать будешь на кресле! — выдала я, но Эзер даже не подумал возражать. Взлохматил мне прическу и уселся, где было обозначено.

От неловкости я просто не представляла, куда себя засунуть, и потому нырнула под одеяло, прямо в той одежде, в которой была, сказав, что устала и буду спать.

Правда, заснуть не могла долго. Даже подумывала разок прогнать его. Но видя, как могучий дракон скрючился на увеличенном магией кресле, не посмела.

Лежала и долго думала о том, что только что произошло.

Мне хотелось ему верить, но!

Где гарантия, что он намеренно обманул меня тогда, а сейчас говорит правду, а не наоборот? Тогда все было правдой, а сейчас врет, чтобы загладить вину.

И опять-таки что делать с адепткой, к которой он приставал?

Или с той драконшей, которая приходила в Академию и всюду навоняла цветочным парфюмом. Или с еще одной… с этой… той самой! С которой я видела их на ярмарке и в день несостоявшейся помолвки.

Похоже, мне стоит перестать тешить иллюзии, и уже решить для себя, чего я хочу: слепой любви и жизни в обмане или разбитого сердца, свободы и правды?

Я всегда выбирала второе, так почему сейчас тянусь к первому?

Нет.

Я слишком многое прошла, чтобы отстоять свою независимость, и не позволю чувствам или какой-то метке все испортить.

Утром же расставлю все на свои места. Так как и должно быть. Бабника к бабам. Меня несчастную в одиночную камеру.

С какими мыслями уснула, с такими и проснулась. Вот только стоило раскрыть глаза, как едва не завизжала.

Господин Эзер как-то слишком тихо перебрался со своего магией растянутого кресла в мою кровать, а та даже сигнала не подала, хотя я ставила печати. Вот же ж… дракон!

— Ты…!!! — едва я начала шипеть, как Эзер, приложил к моим губам длинный палец, опаливая их своим теплом, и улыбнулся.

Солнечный свет падал через окно, прямо на его лицо, которое словно искрилось мелкой бриллиантовой пылью.

Лазурные глаза вобрали в себя краски дня, зрачки сузились до крохотных точек, и я видела каждый дивный узор прекрасной радужки, каждую ресничку, отдающую шоколадом в теплом солнечном свете.

Наверное, я смотрела на него, как умалишённая, почти не дышала. Но и он хорош. Бесстыдно разглядывал каждый миллиметр меня и улыбался.

— С нашим первым добрым утром, — шепнул он мне.

— Какое же оно доброе?! Что ты до сих пор тут делаешь?! — выпалила я, переживая за сохранность своего предательски взбесившегося сердечка и стремительно тающей решимости, вернуть все на круги своя.

Умеет же сбить с толку. Демон он, а не дракон!

— Ты сама разрешила мне остаться, забыла? — улыбнулся Эзер и потянулся ко мне. Но я отпрянула, как черт от ладана.

— А сейчас говорю уходить! — выдала я, слетая с кровати.

— И еще! На счет решений, принятых поздним вечером! — выпалила я, пока еще могла заставить себя мыслить здраво. Дракон нахмурился.

— Они не имеют веса этим самым утром! Так что прошу, господин профессор, покиньте мою комнату!

— Рина! — зашипел он. Рассердился не на шутку. Впервые что ли?!

— Да, профессор Рисс! Адепт Рина Солт слушает вас!

— Ты издеваешься?! — только что круглые зрачки метнулись в линии и обратно. На всякий случай, я попятилась к самому окну.

— Никак нет!

— Точно издеваешься, — покачал он головой, поднимаясь с постели.

А переодеться когда успел? Вы только гляньте, все свежее с иголочки, да так обнимает его рельефное тело, что хоть сейчас раздевай.

Я мысленно дала себе сотую пощечину и нахмурилась еще сильнее.

Вот поэтому его и надо гнать! Всеми способами! Пока голову окончательно не потеряла. От бабника.

— Откуда в твоем юном сердце столько недоверия? — спросил он.

— У себя спросите, господин профессор. А лучше отмотайте два года назад и не делайте того, что сделали!

— До самой смерти будешь мне это припоминать? — ну что, сказать, ведьмы по сути своей злопамятны.

Радуйся, что я не из тех, что проклинает на каждом шагу. А хочется, вообще-то!

— Надеюсь, мы расстанемся задолго этой самой смерти. Лучше бы вообще сейчас и навсегда, — выпалила я, и видя, как в его глазах, что-то треснуло, тут же отвернулась.

Ну, не могу смотреть на него. Люблю, вопреки здравому смыслу.

— Мне пора собираться, ты знаешь, где дверь, — выпалила я, отвернувшись к окну, и ровно через секунду услышала эту самую дверь.

Достаточно четко. Хотя, ожидала, что она вообще может слететь с петель.

Но нет. Вроде, не треснула. И не скрипит.

Оставив конструкцию в покое, я пошла в ванную умываться, и тут… Дракон меня укуси!

Что за прелесть на моем запястье?

Эзер:

Я шел к этому неимоверно долго. И почти получил.

Я всегда получаю то, что хочу, но Рина заставила побегать. Нет. До сих пор заставляет. И это воспламеняет холодный разум.

Я не понимаю, что за тараканы сидят у нее в голове, и это бешено злит. Но какая разница, что я чувствую, если есть цель?

Эта женщина должна стать моей. Она будет моей, сколько бы не пришлось крошить те стены, что она вновь и вновь возводит.

Я знаю, что нам суждено быть вместе. И мы будем.

Но сейчас нужно дать ей выдохнуть. Дать ей пространство, чтобы она поняла, какой становится жизнь без меня. Уверен, она почувствует то же, что и я.

Потому что вся ее ретивость и ярые попытки сопротивления — не более, чем попытка от меня убежать. Убежать от себя самой, что куда сложнее.