– Потом договорим… – успела шепнуть Маша и быстро засеменила по коридору.

Я задумчиво поплелась следом. Столики в столовой были покрыты скатертями, а на окнах висели жалюзи. Но даже сквозь них я разглядела решетки. А за ними – внутренний дворик, заключенный между несколькими корпусами больницы, соединенными крытыми переходами. Голые ветви деревьев чернели на фоне хмурого неба. Нетронутый белый снег укрывал землю.

Здесь же приятно пахло сдобой, и я почувствовала, что проголодалась. Увидев количество пациентов отделения, я удивилась – их можно было пересчитать по пальцам.

Поспешив взять поднос с супом, картофельным пюре и котлетами, я направилась к Маше, сидящей за столиком у окна.

– Можно к тебе?

– Конечно! – улыбнулась она, уплетая за обе щеки. – Ты не смотри на меня. Это от антидепрессантов такой аппетит. Я тут уже килограммов пять набрала.

– Расскажи мне, кто все эти люди, – попросила я и, последовав её примеру, тоже принялась за обед.

– Это я с удовольствием, – улыбнулась Маша. – Начну с себя. У меня высшее образование. Красный диплом, прошу заметить! Разведена. В последнее время работала продавцом в секонде. Теперь вот, как видишь, здесь.

– Продавцом? Ты продавала ношеные вещи? – я удивленно подняла на нее глаза.

Она смешливо фыркнула.

– Не удивляйся. Ты многого не знаешь. Потом обязательно расскажу. Вон ту парочку ты уже видела, наши спортсмены. Каждый день машут ракетками. Старичок – многоуважаемый Иннокентий Петрович, вдовец, есть дочь и внук. Работал дворником, а кем был до пенсии – даже не знаю… Говорят, вроде на заводе трудился. Рядом с ним сидит Николай, к сожалению, он тоже овдовел совсем недавно. Всё убивается по жене, наверное, потому и оказался здесь, – Маша давно доела свою порцию, но словно не замечала этого.

Мне было с ней комфортно. Она живо осматривала окружающих, а не буравила взглядом меня или мои тарелки.

– Смотри, только что взяла поднос вон та кудрявая девушка, её зовут Лера, она глухая. Тоже недавно к нам поступила. Она отлично читает по губам. Поэтому можешь смело с ней общаться, будто не знаешь про её недостаток. А ещё у нас лежит Кира. Только вчера её забрали санитары. Я тебе рассказывала. Сирота, нигде раньше не работала. Очень хороший человечек. Бойкая и языкастая.

Когда обед закончился, мы вернулись в «живой уголок». Но не успела я присесть, как меня пригласили в кабинет заведующего отделением.

Наконец я увижу своего лечащего врача. Признаюсь, я немного волновалась по пути в его кабинет. Вероятно, он поможет мне вспомнить, что же со мной произошло? Никогда не думала, что могу забыть своих родных и близких, свое детство! Уму непостижимо и так страшно. Хорошо еще, что я помню хоть что-то из своей жизни. Никогда не задумывалась раньше, что чувствуют люди, страдающие амнезией. Память делает нас личностями, теми, кто мы есть. А утратив её, теряешь самого себя. Что может быть хуже?

Я чувствовала: пока всё не вспомню, часть меня будет потеряна.

В кабинете у заведующего пахло свежим ремонтом и новой мебелью. Это был тот вкусный сладковато-терпкий аромат, который будто обещает, что все теперь будет хорошо. Бежевые стены, стол и шкафы из светлого дерева замечательно с ними сочетались. Здесь, как и во всем отделении, стояли большие горшки с цветами. Я заметила, что и тут не обошлось без решеток на окнах, но они совсем не бросались в глаза и были намного тоньше, чем на третьем этаже.

– Здравствуйте. К вам можно? – на всякий случай я предпочла быть паинькой.

Упитанный, абсолютно седой психиатр сидел за столом и неторопливо просматривал истории болезней, когда я вошла. Его белоснежной и густой бороде позавидовал бы сам Санта-Клаус.

– Конечно, я Вас жду. Вы Алёна Ионова? Надо же, какая интересная у вас фамилия. Проходите. Присаживайтесь на стульчик и рассказывайте, как такая красавица могла попасть в наши края? Я заведующий данным отделением, и совсем скоро придет Ваш врач. А пока посидите немного, поболтаем, – мягко и по-отечески проговорил он, словно перед ним пятилетний ребенок. – Расскажите мне о себе, своей работе.

– Я работаю в фирме «Горизонт» начальником отдела продаж. Мы продаём товары для дома…

– Так-так, начальник? Это уже что-то. Вижу, Вы Елене Николаевне говорили, что у вас нет супруга. Ну, а парень? Сожитель? Бойфренд?

– Есть, его Вадим зовут, но, честно говоря, я не знаю. Наверное, он уже бывший…

– Как говорится, все беды от мужчин? Я угадал?

– Да, у нас все было очень плохо… Вернее, очень хорошо и только потом уже плохо, – я растерялась и не знала, как себя вести.

Я поняла, что за сладким видом заведующего скрывается настоящий мозгоправ, въедливый и проницательный. У него был такой взгляд, словно он сканировал мою голову. Мне стало не по себе. Заметив мои сомнения, он улыбнулся:

– Вы не волнуйтесь. Здесь я и врач, и отец, и друг, и даже священник! Можете быть уверены, я хочу Вам помочь, – и, помолчав, продолжил. – Алёна, Вы помните, когда Вас забирала наша э-э-э… бригада, Вы всё время твердили: «Я не хочу больше спать»?

– Не помню. Совсем ничего не помню!

Головная боль вернулась с новой силой и обручем сжала мою голову. Обессилев, я осела на неудобном стуле.

– Хорошо, расскажите мне то, что помните, – мягко, но в то же время настойчиво попросил он.

В этот момент в кабинет вошел высокий темноволосый парень. Белоснежный халат был немного помят, что не ускользнуло от заведующего.

– Опять, Сергей Александрович, проспали?

– Пардон, – молодой человек отвесил реверанс и обворожительно улыбнулся. – Моя? Новенькая? – кивнул он в мою сторону.

Я почувствовала приятный аромат его парфюма.

– Знакомьтесь, Ваш лечащий врач, Филинцев Сергей Александрович. Прошу любить и жаловать.

Я смущенно кивнула, представив, какое у меня измученное лицо. Наверное, он подумал, что я наркоманка. Эх, сюда бы мою косметичку.

– Продолжайте, Алёна. Поделитесь с нами, – мне показалось, еще немного, и «Санта» достанет мешок с подарками.

И я, выдохнув, решила без утайки рассказать всё, что помню:

– Я работаю начальником отдела продаж одной известной фирмы и неплохо преуспела за несколько лет. Пару лет назад я, наконец, добилась повышения. Но с новой должностью я совсем забыла про личную жизнь. Так продолжалось, пока я не встретила Вадима. Он проработал в моей конторе несколько месяцев. Я совсем не обращала на него внимания, пока он не принёс заявление на увольнение.

– Подпишите, нам с Вами не по пути.

– Отчего же? – я взяла заявление, сразу поставив размашистую подпись.

Он наверняка не ожидал столь быстрого согласия с моей стороны, но и проигрывать не привык.

– Спасибо, не думал, что всё так просто. Наверное, и объяснять уже не стоит причину увольнения.

– Отчего же? – повторила я.

В этот момент я отсылала отчет и была словно на автопилоте.

Увидев, наконец, его возмущённый взгляд, я смутилась:

– Простите, как Вас… э-э-э… – снова оплошала я.

Тогда, наверное, впервые я посмотрела на него, как на живого человека, а не рядовую рабочую единицу.

Он стоял перед моим столом, такой уверенный и злой. Голубоглазый, такой мускулистый и сильный. Пожалуй, единственным недостатком были немного торчащие уши. Но в то же время это придавало ему шарм. Да и одет он был дорого и со вкусом. Черная рубашка, элегантные брюки и туфли, купленные явно не на рынке. В руке он небрежно держал легкую куртку.

Тем временем я покраснела, мучительно пытаясь вспомнить его имя.

– Вадим. Меня зовут Вадим. Вот так и работай, даже начальник не знает по имени.

– Простите, Вадим. Вы не хотите выпить со мной кофе? – я решила загладить свою вину за такое невнимание к уже бывшему подчинённому.

Вадим смотрел на меня несколько секунд неотрывно, немного дольше, чем того требовали правила приличия, а потом вдруг улыбнулся и кивнул.