Виктор Юрьевич вздохнул, почувствовав за собой вину.

– С Владимиром, отцом Даши, мы познакомились в институте. Учились на одном курсе, делили одну комнату. – Начал свой рассказ он. – Вовка всегда был вспыльчивым, импульсивным, не щадящим никого, кто стоял у него на пути к достижениям своих целей. После распределения, я остался здесь в Питере, а его отправили куда-то на Урал. Какое-то время мы с ним переписывались. Он женился, обзавелся семьей и открыл свой бизнес. Примерно в это же время я приобрел компанию твоего дедушки. Его и мои дела шли в гору. Он всегда писал, что Урал ему понравился, он прирос к нему душой и телом. Но мне всегда казалось, что там легче было делать темные делишки. Как-то раз мне пришло от него письмо, что он собирается в Питер по делам и хотел бы встретиться со мной. Я как гостеприимный хозяин предложил пожить у нас. Тебе тогда исполнилось шестнадцать. Ты должен их помнить.

Саша кивнул, вспоминая рыжую девчушку с огромными изумрудными глазами, вечно вздрагивающую от каждого шороха и прикосновения.

– Их дочь, Даша, тихая и скромная девочка с двумя косичками и ее брат избалованный мальчишка, полная противоположность сестре. Нам с Любой было больно смотреть, как Вовка с женой вечно ей недовольны. Постоянно ее ругали, однажды я даже стал свидетелем, как мать ударила ее по щеке, но, к сожалению, ничем не мог помочь бедной девочке. Они прожили у нас неделю. Когда уехали, мы с Любой вздохнули с облегчением, пожелав девочке быть более стойкой. Люба подарила ей какую-то книгу по психологии. – Он усмехнулся, осознав, что в будущем она ей пригодилась. – А через месяц нас постигла беда. Вовка позвонил неожиданно, я надеялся, что больше никогда его не увижу, и предложил выдать свою дочь за тебя. Тогда я посмеялся и повесил трубку. Тогда мне пришло письмо с доказательствами, что в свое время я не совсем чисто вел свой бизнес и мне пришлось согласиться на его условия. Мы подписали брачный договор. Вы поженитесь, когда Даша окончит институт и ты будешь прочно стоять на ногах, а пока он мог пользоваться всеми благами моего великодушия. – Виктор Юрьевич посмотрел на сына, он отрешенно уставился в одну точку куда-то за его спиной. – Знаешь, после того как мне сообщили о ее смерти, я вздохнул с облегчением. Наконец-то меня перестали использовать, но при этом на какое-то время я потерял сына.

– Все равно не понимаю, почему они скрыли факт выкупа и похоронили собственную дочь? – Саша перевел взгляд на отца, умоляя дать ему ответы. – Что в договоре могло так напугать отца Даши, что он отказался от нее?

Виктор Юрьевич встал, прошел к шкафу, где он хранил старые документы. Порывшись в них, он извлек на свет папку, на которой была надпись: «Брачный договор» и вручил сыну. Саша открыл папку и стал изучать текст, перелистывая лист за листом, пока не наткнулся на пункт, который его заинтересовал. Он прочитал его несколько раз, чтобы окончательно вникнуть в его суть.

– Объясни, пожалуйста, вот этот пункт. – Он вручил отцу, показывая строчки.

Когда отец слегка покраснел, Саша вскочил в яростном порыве ударяя кулаками по столу.

– Как можно включать в брачный договор такой пункт. Частная жизнь до брака никого не должна касаться. – Саша раздраженно ходил по комнате, не давая отцу вставить слово в свое оправдание. – Вы хоть понимаете, что этим пунктом заставили Дашу жить не просто с деспотичным отцом, а превратили ее существование в ад. – Он подошел к столу, облокотившись на него. – Сохранить девственность до вступления брачных отношений, когда в жизни столько соблазнов? Вы хоть подумали, как он будет осуществлять ваш план в действие. Я еще могу понять, когда она училась в школе, но в институте? – Он снова нервно зашагал, меряя шагами комнату.

Остановившись у окна, он выглянул в сад, где разноцветное одеяло из листьев покрывало пожелтевшую траву. Голые деревья дрожали от порывов холодного ветра. Приближалась зима. Он даже не заметил, как быстро пролетело время. Дашу он встретил, когда золотая осень только вступала в свои права, а теперь буквально два месяца спустя потихоньку сдавала позиции, уступая неприветливой ненастной зиме.

В его душе также боролись нежная любовь и ненависть к девушке, которая заполнила его жизнь всеми красками радуги. Он всегда считал себя сдержанным и практичным человеком, но Даша зажгла неведомые им чувства. Он хотел защитить ее от всего мира, чтобы больше не видеть в изумрудных глазах грусть и страх. Одновременно он злился за ее безрассудство и упрямство, и восхищался ее стойкостью, волей и смелостью.

Сейчас он испытывал пустоту, будто что-то важное исчезло из его жизни. Там, где раньше горел пожар страсти и любви, остались тлеющие угли холодной отчужденности. Его не интересовал окружающий мир, его сердце умерло, когда Даша уехала со своим любовником.

Неужели она сможет лечь с другим в постель после всего пережитого вместе. Он был первый ее мужчина, он научил ее любви и страсти. Она принадлежит ему.

Саша стукнул кулаком по раме, осознавая почему родители отказались от Даши. Они посчитали, что их дочь изнасиловали и по условиям договора, они должны заплатить компенсацию, превышающую стоимость их холдинга. Получается Даша заплатила болью и унижением, потому что его родители решили вспомнить средневековье.

Он повернулся к отцу.

– Не понимаю, зачем вы включили этот пункт, зачем подвергли девушку унижению? – Ему хотелось истерически рассмеяться. Если бы родители оказали качественную медицинскую помощь, они бы знали, что в ту ночь их дочь осталась нетронутой. Он закрыл глаза, получается Даша выполнила все условия договора и, если бы родители не были столь жестокими, они были бы уже женаты. Но данная информация не давала ответы, а только еще больше возникало вопросов.

Не дождавшись ответа, Саша отвернулся к окну, до конца, не понимая почему Даша уехала. Ему вспомнились слова Юлии Владимировны: «Они оставили столько грязи еле-еле отмыла». «Вам не попадались осколки?» Саша качал головой, не понимая к чему эти вопросы. «Сегодня нашла разбитые очки, надеюсь у Дашеньки есть запасные, без них она как без рук».

Потом в памяти начали всплывать слова девушки: «Я не помню ничего, что произошло после того, как потеряла сознание и тем, когда пришла в себя уже в реабилитационном центре». «Моя жизнь была расписана до мелочей и побег с любовником не входило в их планы. Все отказались от меня, все, все отвернулись. Что ты ждал от меня?». «Если бы не Денис, я бы погибла». «Он единственный близкий человек, который у меня остался». «Мы всегда чувствуем друг друга».

– Даша, Даша, что же ты натворила? Как мне верить тебе после всего? – Он вспомнил слова в записке.

«Но у нас появился другой план и теперь я готова бросить все и начать жизнь заново, там, где зародилась сказка о Золушке.

До свидания.

P.S. Ты учил меня доверять, верь мне! »

Саша взял телефон в руки и стал набирать номер. С третьей попытки ему ответила приветливая девушка.

– Аэропорт, слушаю Вас.

– Девушка я хотел бы забронировать билет до Перми на ближайший рейс. – Девушка задала обычные вопросы, и Саша ответил. – Не важно, мне нужно улететь сегодня либо завтра. – Он снова послушал информацию. – Когда? – Уточнил он. Взял себя в руки. – Хорошо, бронируйте на Маркова Александра Викторовича.

Ближайший вылет оказался только через три дня. Он последний раз взглянул на отца и вышел из кабинета, на пороге встретив мать. Она беспокойно ходила по коридору, что-то прижимая к груди. Увидев расстроенного сына, она подошла, протягивая папку.

– Держи, здесь вся информация на Дашу. Адреса ее родителей и брата. Вся биография, начиная с рождения и заканчивая вашим знакомством.

– Значит ты узнала ее и ничего не сказала. – Саша забрал папку. Прочитать ее он успеет дома.

– Решила, если судьба распорядилась снова свести вас вместе, значит она и есть твоя половинка. Верь ей, она любит тебя и не смогла бы предать. – Любовь Андреевна положила руку на его плечо привлекая внимание. – Спаси ее и своего сына, они попали в беду.