Настя улыбнулась и облегчённо вздохнула. Эл прав – не нужны им эти сложности! Одно дело воспринимать Ворона как друга и попутчика, и совсем другое – как любовника. Роман с разбойником ей точно не нужен.

И Настя обрадовалась вполне искренне, что Эливерт сумел понять это сам, и между ними не осталось недомолвок. Хотя…

Если так действительно лучше, отчего же сердце всё не унимается, и что за странная досада промелькнула в самом тёмном его уголке?

– Не стоит, мой друг, – кивнула она, соглашаясь с Эливертом, и оглянулась на Наира.

Тот заворочался и, приподнявшись, спросил невнятно, как говорят только спросонок:

– А… Утро… Утро уже? А вы чего не спите? – повёл носом, как дикий зверь. – А чем тут так пахнет? Эл, ты что, напился?

Одно бы сердце отстоять –

Уже есть смысл жить –

Из чьей-то жизни боль убрать –

Хотя бы облегчить –

Птенца, что выпал из гнезда,

Обратно положить –

Уже есть смысл жить.

Эмили Дикинсон

Чуть позже, когда яркое утреннее солнце осветило комнату своими золотыми лучами, Настя растолкала уснувшего разбойника.

– Эливерт! Эл… Вставай! Ехать пора…

Тот с трудом открыл глаза, сел на постели, негромко постанывая и держась за голову, потёр лицо и в недоумении обвёл рассеянным взглядом комнату.

Романова сочувственно протянула ему кружку воды.

Эливерт залпом выпил и вновь оглядел комнату.

– Риланн зовёт на завтрак, – пояснила Настя, так как атаман, кажется, всё ещё не понимал, с какой целью его покой потревожили. – Пора спускаться вниз. Поедим и поедем.

– В путь так в путь! – Эливерт согласно кивнул и тут же скривился, стиснув зубы. – Можно ещё воды?

Настя подала.

– Пей, бедолага!

– Не жалей, не жалей его! Так ему и надо! – нравоучительно вставил сидящий на подоконнике Наир.

– О, и ты тут! – искренне удивился Эливерт.

– А где мне быть? – в тон ему ответил лэгиарн. – Я, в отличие от некоторых, мирно спал на своём месте, а не шатался всю ночь неизвестно где. То есть известно где – по бабам!

– Стыдно друзьям завидовать, – хмыкнул атаман.

– Да ещё и напился как... как... – продолжал лэгиарн, всё больше распаляясь.

Эливерт молча ждал окончания фразы, но Наир так и не придумал достаточно обидного сравнения, а, может, и придумал, но не рискнул озвучить. Только отвернулся, глядя в окно с гордым видом, который лэгиарну явно не шёл. Наир выглядел настолько неестественно и смешно, что Настя не сдержалась и прыснула. Следом за ней в диком хохоте зашёлся Эливерт.

– Ой! Ой-ой-ой! – приговаривал он сквозь смех. – Не надо меня смешить, а то у меня голова лопнет!

Поглядев на них, Наир тоже рассмеялся, возвращаясь к привычному облику, где места нет напыщенности и обидам.

– Ладно, хватит вам! – наконец оборвал он. – Риланн уже заждалась. Пойдёмте есть!

– Риланн… – Эливерт хищно улыбнулся каким-то своим мыслям. – Отлично. Только… есть я не хочу, – заявил он.

– А придётся, – грозно молвил Наир уже на пороге.

Эливерт почесал затылок и двинул за друзьями. На лестнице они вновь начали препираться. Разбойник заявил, что вместо еды лучше бы выпил ещё. На это Наир справедливо возразил, что всё положенное Эл вылакал накануне, а сегодня может порадовать свою душу в лучшем случае водой.

Троица проследовала за один из столов.

Две вчерашние компании тоже присутствовали здесь. Возможно, им надо было с утра в дорогу, но скорее всего веселье продолжалось без перерыва.

Эливерт сложил локти на стол, подпёр руками голову так, словно без поддержки она могла оторваться и укатиться прочь.

Наир нетерпеливо поглядывал в сторону кухни.

– Нет, мы сегодня будем пить или есть, наконец? – вздохнул Эливерт. – Где Риланн? Где моя Риланн?

– Здесь я, ненаглядный мой! Доброе утро!

Девица возникла за спиной разбойника как по волшебству.

Цветущая, опрятная, в белом фартучке с оборками, алой кофточке с вышивкой, и сегодня уже с двумя тугими длинными косами. Риланн улыбнулась, и все без труда поняли, кому предназначалась сия очаровательная улыбка.

Эливерт появлению девицы тоже обрадовался, причём вполне искренне. В сонном полумраке трактира блеснула его белозубая ухмылочка.

– Риланн, солнышко, а я тебя так ждал, – сказал он любезно, но физиономия атамана походила на мордочку Чеширского Кота. – Совсем недавно вроде расстались, а ты ещё похорошела с тех пор. Так и сияет, так и сияет! Свеженькая такая, яркая! Ну, прямо розочка в утренней росе!

Риланн кокетливо захлопала ресницами, а потом смущённо отвела взгляд. Но то была лишь минутная уловка, через миг она вновь впилась в Эливерта большими серо-голубыми глазищами.

– Золотце моё, не дай помереть человеку! – взмолился Эливерт, приобнимая её за талию. – Принеси немного того чудного винца, что мы с тобой вчера опробовали!

– И речи о том быть не может! – встрепенулся Наир. – Риланн, не слушай его! Никакой выпивки! Нам в путь скоро!

– Скучный ты какой… – вздохнул разбойник.

– Нам завтрак. А ему, ежели так пить хочется, чая с ликломом! Сразу остатки хмеля выгонит.

Настя понятия не имела, что такое «ликлом», но, судя по тому, как сочувственно сморщилось хорошенькое личико Риланн, и потому с каким отвращением отшатнулся Эл, это была какая-то невероятная гадость.

– Ликлом? – Эливерт сглотнул. – Сам эту дрянь пей! Чая не надо, Риланн. Так и быть – только завтрак. А винца мы с тобой как-нибудь потом выпьем… Ладно, рыбка моя? Без всяких там зануд… – он зло покосился на лэриана.

– О тебе же пекусь. Тебе сейчас с похмелья весь день под палящим солнцем жариться, – фыркнул Наир.

Но Риланн его не слушала – она уже переключила своё внимание на Эливерта, перечисляя блюда входящие в утреннее меню.

За то время, пока Наир и Эливерт спорили, компания в углу пару раз нетерпеливо окрикнула Риланн, но служанка отмахнулась от них и осталась подле разбойника.

Один из неприятных типов стал пристально разглядывать стол, за которым сидела Настя с приятелями. Он чрезвычайно смахивал на киношного викинга – огромный, широкоплечий, косматый и бородатый. Оставалось дать секиру в руку и двурогий шлем на голову – и хоть картину пиши «Северный варвар отмечает удачный боевой поход».

Эливерт уже выбрал всё, что хотел, когда по залу вновь пронёсся нетерпеливый окрик, на этот раз такой громкий, что стёкла зазвенели, и Настя испуганно вздрогнула.

– Риланн, тебя сколько ждать можно, девка? Не видишь – я жрать хочу!

Служанка обернулась совершенно спокойно – Настя даже позавидовала её хладнокровию.

– Чего орёшь, Кед-хейл? Не видишь – занята я. Подожди! Не подохнешь с голоду…

– Совсем совесть потеряла, девка! – вновь забурчал «викинг», уже гораздо тише, однако, достаточно громко, чтобы было слышно Риланн и остальным. – Перед какими-то бродягами приблудными стелешься, а об своих, значится, забыла. Свои, стало бысть, обождут! Честные берфельцы, стало бысть, перебьются!

– Свинья, – устало вздохнула Риланн, и, улыбнувшись Элу, поспешила на кухню, лишь пушистая клетчатая юбка плясала вокруг её быстрых ног.

– Ишь, ишь, задом завиляла! – Кед-хейл привстал из-за стола, провожая девушку взглядом. – Увидала курица ряженого петуха!

Компания за столом «викинга» разразилась громким хохотом.

– Эй, Фарлей! – окликнул тот сонного невысокого мужичка, по всей видимости, хозяина. – Фарлей, чегой-то у тебя девки от рук отбились? Почётных гостей в последнюю очередь обслуживают, а пришлых всяких, как короля встречают. Да и ладно бы пришлых… А то ведь и вовсе сброд! Тьфу! Верно, я говорю, робята?

Сидевшие с ним довольно ухмылялись, и осмелевший Кед-хейл всё ближе подходил к столу, за которым расположилась Настя с друзьями.

Её спутники пока терпеливо молчали, словно не в их огород летели камни со стороны косматого «викинга». Рыжей стало не по себе. Наир в оцепенелом молчании разглядывал узоры сучков на столешнице. Эливерт со скучающим видом поглядывал в сторону кухни, словно всё, что его сейчас заботило, это будущий завтрак.