«Он хочет лишить меня последнего оружия!»

Эта паническая мысль, промелькнувшая в рыжей голове, так её напугала, что Настя, не раздумывая, вцепилась в мужскую ладонь. И откуда только силы взялись?

«Светлый» дёрнул нож, но Настя не сдавалась.

– Отвали! – прошипела она.

– Т-с-с! – прошелестела «бледная тень» в ответ.

В это время рядом фыркнула лошадь, чёрный силуэт конного поравнялся с телегой. Рука соскользнула прочь.

Ночь пронзил тихий свист, и «светлая тень» дёрнулась, отшатнувшись от всадника. Снова свист, словно плеть рассекает воздух. «Светлый» вскрикнул негромко. С высоты седла в ночной тиши раскатился громовой хохот.

И Настя с ужасом поняла, что она не ошиблась – всадник хлестнул «Светлого» плетью.

«Боже, да кто это такие?! Куда я попала?» – мысленно всхлипнула Настя.

Конник отъехал прочь, обгоняя телегу.

Секундой спустя Рыжая вновь ощутила руку «Светлого». Теперь он нашарил во тьме её правую ладонь. Пальцы Насти скользнула по его предплечью, наткнулись на верёвку, стягивающую запястья и привязанную к телеге.

«Светлый» молчал, но Романова и без слов всё понимала. Он взял её ладонь и сжал ею рукоять ножа. Настя медленно и очень-очень тихо вытянула оружие из ножен, снова нащупала верёвку и принялась осторожно её пилить.

Больше всего она боялась не того, что кто-то заметит её движения в темноте, а того, что на какой-нибудь выбоине телегу тряхнёт, и лезвие вместо верёвки перережет запястье пленника.

Но, обошлось. Верёвка поддалась, лопнула. «Светлый» осторожно взял нож из руки Анастасии и, наконец, оставил её в покое. Всё это было проделано без единого звука, и незнакомец продолжал брести рядом с телегой, словно он по-прежнему оставался на привязи.

«Да, теперь он слиняет при первой же возможности, прихватив мой нож, а я останусь одна-одинёшенька с этими бандитами с большой дороги! – безрадостно фыркнула Рыжая, разумеется, только в мыслях. – Молодчина, Настенька! И всё-таки… кто же это такие, хотелось бы мне знать?»

Углубиться в лабиринт своих мыслей она не успела…

***

Где-то впереди испуганно заржала лошадь. По лесу разнёсся разбойничий свист. Тишину ночи разорвали громкие крики.

К всеобщему шуму добавился новый, незнакомый Насте звук – тихий, тихий посвист – вжик! вжик! – и шлепок.

А потом вопль, полный боли.

Мимо пронёсся всадник с факелом.

Вжик! Шлёп…

И он слетел с седла.

– Лэгиарны! – пронзительно заорал кто-то.

– Хэй! Лэрианы! – звонко вскрикнула до этого молчаливая «светлая тень» рядом с Настей.

Процессия, следовавшая по дороге, словно сошла с ума. Всадники носились туда-сюда. Возница хотел поторопить телегу, в итоге та попала колесом в яму, накренилась и завалилась набок.

Анастасия слетела с неё, упала в грязь, а сверху её припорошило большой охапкой соломы. В глазах замерцали радужные огни, и она чуть снова не потеряла сознание. Кое-как приподнялась, оглядываясь.

В лесу мелькали едва различимые тени. Всадники метались по дороге. Впереди образовалось столпотворение телег. Между ними в панике носились люди.

Один из всадников направил свою лошадь в сторону Насти: в левой руке его сиял факел, правой он выхватил меч – настоящий меч, зловеще сверкавший в отблесках пламени.

Настя вытаращила глаза, не веря самой себе – никогда в жизни она даже предположить не могла, что погибнет вот так!

Тихий свист, и всадник, слетев с седла, рухнул на землю. Перепуганная лошадь пронеслась мимо, едва не сбив Романову с ног. В свете угасавшего факела Настя увидела, что из спины поверженного наземь конника торчит стрела. Рыжая ошеломлённо глядела на её оперение, уже совершенно ничего не понимая.

Знакомая «бледная тень» метнулась к лошади убитого, поймала бесновавшегося коня под уздцы…

Но тут от телеги поднялся вонявший потом возница.

«Светлый» отскочил, увернулся от удара. Сверкнул золотым отблеском знакомый нож, и возница со стоном упал на колени. «Светлый» птицей взлетел в седло, крутнулся, с трудом сдерживая слишком резвого коня.

Рыжая ошарашенно смотрела на всё это безумие. От факела загорелась солома, рассыпавшаяся с телеги. Лесная дорога напоминала репортаж новостей из «горячей точки».

Настя почувствовала, как слабеют ноги. Она была готова вновь рухнуть в обморок. Быть может, это был лучший выход?

Но в этот миг над огненным заревом взвился тёмный силуэт лошади. Перескочив через пламя, конь затанцевал рядом с Настей. «Светлый» согнулся и подхватил девушку.

Настя вцепилась в своего случайного спасителя, не зная, спаситель ли он, на самом деле, или не стоило ждать от него ничего хорошего. Но сейчас, в этом лесу, среди огней и трупов, он был лучшим, что могла послать насмешница-судьба. Мужчина затащил её на лошадь, усадил перед собой.

Настя осмелилась взглянуть вперёд.

Они неслись к погружённому в беспросветный сумрак лесу. Впереди полыхал ещё один воз, от которого, словно демон, освещённый адским пламенем, навстречу беглецам мчался тот самый чернобородый рыцарь, что схватил Настю в развалинах. Он размахивал огромным окровавленным мечом.

«Всё! Конец! – Настасья на миг зажмурилась. – Сейчас он снесёт мне голову!»

Кажется, она что-то завопила не своим голосом. Стоило ей вновь открыть глаза, как она уже не могла оторвать взгляда от надвигавшегося на них всадника. Её спаситель, держа повод левой рукой, выхватил правой такой же меч, притороченный к седлу. Всадник был совсем рядом.

«Мамочки!»

Настя зажмурилась.

Лязг металла. Отвратительный хруст.

Она открыла глаза и увидела, как съехал с седла окровавленный чернобородый.

Если у Насти и оставались ещё силы, то эта неприглядная картина забрала последние из них. Девушка поняла, что снова теряет сознание.

Конь бросился к лесу, прочь от криков и огня, окунаясь в бархатную завесу ночи.

– Хэй, лэгиарны! – звонкий голос над ухом был последним, что осталась в её памяти от той ночи, да ещё громкий стук сердца незнакомца, который она чувствовала спиной, стук сердца, ритмичный и яростный, как топот копыт их резвой лошади.

***

– Рыжая! Такая рыжая! – восхищённо произнёс приятный мужской голос.

«Ну конечно! Куда от этого денешься? – слегка обиженно подумала Настя, не торопясь открыть глаза. – Это первое, что приходит людям в голову. Всем, без исключения. Да, Рыжая! Но пора придумать что-нибудь не столь избитое».

– Дэини… – повторил голос.

И только тут до Насти дошло, что он говорил не по-русски. Слова звучали мелодично и красиво, но не походили на какой-либо знакомый Насте язык. И, тем не менее, она прекрасно всё понимала! Незнакомец назвал её «Дэини», но где-то внутри, разумом или душой, Настя тут же угадала, что это значит «Рыжая».

Этот факт так поразил Настю, что она решила пока не открывать глаза. Следовало подумать о том, что с ней случилось, оценить своё положение, а уж потом общаться с чужаками, говорящими на неизвестном странном языке.

И вновь Настя ориентировалась только по звукам…

Тихий шорох, а потом мелодичный перезвон, словно кто-то всколыхнул маленький серебряный колокольчик.

– Старший не доволен тобой, – произнёс мягкий женский голос.

– Знаю, – ответил мужчина.

– Зачем ты привёз её сюда? – вновь спросила женщина строго.

Речь её лилась словно музыка, а Настя без труда понимала смысл незнакомых слов. Если бы она ещё понимала, как ей это удаётся…

– Она такая рыжая! «Дитя солнца». Она… как мы.

Голос мужчины прозвучал с почти детским восторгом.

– Лэдэини? – усмехнулась женщина.

«Дочь солнца?» – отозвалось красивое словечко в мозгу Насти.

– Нет, Наир, это просто человек. Ты веришь сказкам, но жизнь на сказку не похожа, мой дорогой. Пойди сюда! Я посмотрю на твою спину.

Шорох. Шаги. Тихий звон колокольчиков.

Настя рискнула приоткрыть глаза…

Потолок, сплетённый из прутьев. В небольшое окно льётся солнечный свет, такой яркий, что она с непривычки снова зажмурилась.