Зоя смутилась.

— Я не всегда нахожусь рядом с ней. Возможно, она тоже предательница. Быть может, она и занималась подделкой.

Элеонора кивнула. Паулус тоже. Оба готовы были сорваться с места от напряжения.

— Может, начнем искать убежище заговорщиков? — нарушила молчание Сидасионна. — Наша задача состоит именно в этом.

Ответом программе была тишина.

— Ох, во имя всех антивирусов! — на стене возникла проекция Сидасионны. На этот раз она выбрала для появления короткое темное платье и пламенно-красную куртку и берет — не то солдат элитного подразделения, не то девушка перед свиданием.

Судя по лицу Элеоноры, даже она не всегда понимала виртуальный гардероб своего творения.

Убедившись, что приковала все доступные взгляды, Сидасионна продолжила:

— Если верить дневнику Аядаиле, на подземном этаже есть потайная комната или ход. Так почему бы не обследовать подземную тюрьму?

— Точно! Возьмем на складе сканеры-локаторы — с их помощью можно определить наличие пустого пространства за стеной, — подхватила идею Элеонора.

— Но если там есть скрытые помещения, — встряла Зоя, — почему никто не заметил, что они пропали?

— А ты вспомни, когда в нашу тюрьму последний раз кого-то сажали? — Паулус хмыкнул. — Дерек говорил, что за последние пятнадцать лет такого не случалось. А больше ни для чего подвал и не используется.

— Надо же, как все просто, — Элеонора закусила губу. — Кто угодно мог организовать тайную базу темных сил под носом у Ордена.

— Зато теперь их убежище мгновенно перестанет быть тайным.

Паулус заговорщицки улыбнулся, после чего нажал кнопку связи на коммуникаторе.

— Господин магистр, мы кое-что нашли. Идем на проверку. И если хотите послать кого-то, чтобы присматривать за нами, пусть ждет у входа на подвальный этаж.

Элеонора в спешке обулась и рванула к выходу.

— Я за оборудованием! — крикнула она, выбегая в коридор.

Зоя аккуратно скатала чертеж. Паулус помог ей подняться на ноги.

— Зойя, ты действительно считаешь, что госпожа Кларетта могла предать Орден?

— Ну, эм, да.

Паулус нахмурился.

— Своему магистру надо верить. В конце концов, она больше всех здесь о тебе заботится?

— Верить? Как Элеонора Дереку? — оказывается, тихая Зоя была способна на язвительность. Не дав Паулусу ответить, она ушла вперед.

— Я помогу Элеоноре с оборудованием. Вдруг не найдет, — пробормотал исследователь ей в спину.

Зоя не ответила. Паулус взъерошил волосы на затылке, после чего поспешно пригладил обратно — его вихры и без того не подчинялись правилам эстетики и законам гравитации.

«Странная девушка, — подумал он, выходя в коридор. — Видимо, только такие в нашем Ордене и водятся».

* * *

На остров Филакас опускалась ночная темнота. Сидя за обеденным столом напротив окна, Мила могла видеть, как небо окрашивается в темно-синий, превращая пестрые стены соседних домов в их же блеклые подобия. На душе у посланницы было неспокойно. Не успев окончательно смириться со смертью Нобуо, она узнала о том, что Орден — место, успевшее стать ей вторым домом, — окутан заговором. Теперь выяснилось, что их враги где-то здесь, совсем рядом. И сегодня они их упустили. И, быть может, это случилось по ее вине. Думать о хорошем не получалось, как бы Мила не старалась.

Будь у нее работа, она могла бы отвлечься. Но, к сожалению, у нее не было дела важнее, чем доесть несчастный салат из водорослей и морепродуктов, приготовленный старательной Жоэль. Переживания накатывали, как волны — одна выше другой. Хотелось уткнуться в подушку и выплакаться. И чтобы мама обняла, как в детстве, и подбодрила: «Все будет хорошо. Поверь мне, старой и опытной, все непременно наладится».

Мила повернула голову. Судя по выражению лица Жоэль, она тоже остро нуждалась в утешительных объятьях и возможности поплакать на чьем-то плече. «Бедняжка, — вздохнула посланница. — Сколько ей? Пятнадцать? Шестнадцать? Наверное, она встревожена даже больше меня».

Скосив взгляд в другую сторону, Мила посмотрела на дхеосов и Реджинолда. «Похоже, нам требуется групповая терапия», — еще раз вздохнула она, на сей раз уже громко. И, подобно тому, как грустный вид Жоэль отвлек Милу от собственных волнений, вздох Милы вырвал из раздумий Макхоса. Эрот отставил тарелку и обвел всех внимательным взглядом.

— Предлагаю лечь спать позже обычного!

— Мы и так собирались всю ночь дежурить, — вяло возразила Фэйдра.

— Если будем дежурить в столь подавленном состоянии, нас завалит даже неваляшка.

Фэйдра вздохнула. Однако в изменившейся позе читалось оживление.

— И что ты предлагаешь?

— Что-нибудь интересное. Ты же муза, вот и придумай.

Фэйдра пробубнила что-то про расизм и снова уткнулась в тарелку.

— Может, устроим ночь сказок? — робко предложил Орфей.

— Отличная мысль! — от возгласа Жоэль вздрогнули все присутствовавшие.

«Тем лучше, теперь точно взбодрятся», — подумала Мила и, чтобы окончательно отвлечь всех от невеселых размышлений, спросила:

— А что такое ночь сказок?

Макхос только открыл рот, как его перебила Жоэль:

— Это вечева, во ввемя котовых мы вассказываем двуг двугу легенды, мифы или сказки наших культу’ и мивов. Пвавда, мы их давно не устваивали.

— Действительно, — Фэйдра хлопнула в ладоши. — Пора возобновить традицию.

— Полностью согласен, — Макхос ухмыльнулся. — А традиция предполагает, что на стол накрывают дамы.

— А господа двигают мебель и создают атмосферу, — повелительно кивнула муза.

— Я займусь атмосферой, — тут же среагировал эрот. Мила успела только моргнуть, а от эрота остался топот шагов на лестнице. Орфей и Реджинолд одновременно закатили глаза.

— Покажете, что и куда нужно ставить?

— Конечно, Ваше Высочество.

Дамы между тем удалились в соседнюю комнату — маленькую кухню, забитую мебелью и техникой.

— Наш принц на удивление хозяйственный, — Фэйдра подмигнула Миле. — В твоем мире это ценное качество. Не упусти его, моя дорогая.

До этого дня Мила не знала, что можно закашляться без причины. «Такое ощущение, что Фэйдра знакома с моей тетей. И бабушкой. И со Светланой Сергеевной парой слов перебросилась».

Вскоре на подносах возвели башни из сладостей, фруктов и маленьких закусок вроде сыра с виноградом на шпажках — последний раз Мила пробовала их на школьном выпускном. Жоэль быстро подняла подносы в воздух и унесла за собой вместе со стопкой чашек. Миле и Фэйдре оставалось лишь завидовать — горячие чайники пришлось нести в руках.

К этому моменту диван и стол в гостиной уже сдвинули в угол, а в центре комнаты образовалось нагромождение пледов и подушек, на которые уже пристроились Реджинолд и Орфей. Завершал композицию невысокий металлический столик, напоминавший сплющенную консервную банку. Очень большую банку, например, для маринованных акул, если такое возможно.

— А что это? — спросила Мила, с облегчением пристраивая чайник на край столика.

— Трофей, если можно так выразиться, — ответил Макхос, пытавшийся впихнуть среди подушек старые янтарные лампы с кружевными абажурами.

— Ткань пространства вокруг нашего мира часто прорывают. Возможно, из-за того, что мы сами часто перемещаемся. Вот и залетает к нам всякий мусор. Полгода назад перед нашей лавкой приземлилось вот это, — эрот кивнул на предмет мебели.

— Мы его подправили и оставили себе. Беломирцы разрешили, — закончил Макхос с усмешкой. Мила пригляделась: по боковой стороне «консервной банки» протянулась цепочка непонятных символов, становившихся еще более непонятными из-за своей приплюснутости.

— Беломирцы сказали, откуда оно прилетело?

— Да. И надпись перевели. Но там такая бессмыслица, что даже Афина не разберет. Как же они сказали…

— Чей-то-там-на-букву-ша зонд. Пройдет и добьет любой дом во вселенной, — продолжила Фэйдра.

— Нет, найдет и пробьет себе в любой дом во вселенной.