(— Господин — проценты двенадцатеричные. То есть, умирает один из сорока восьми поступивших.

Да уж… Если бы наших абитур предупреждали, что из каждых двух групп кто-то один погибнет, боюсь, конкурсы бы резко уменьшились. Хотя… Может, это только на наших сугубо мирных специальностях? Никто не знает, сколько каждый год гибнет в рязанском десантном училище. Да и в магическом Хогварде, помнится, тоже особо над безопасностью детёнышей не тряслись.)

— …Перед зачислением каждую семью абитуриентов под расписку знакомят со всем Уставом и этим его пунктом — в частности и особенности. Но… Лекс, я слышал, что у Вас всё ещё идёт период бескровного прохождения? Просто продолжайте в том же духе!

Всё-то они уже “слышали”…

Что “девочка” — весьма дисциплинирована, она продемонстрировала, ещё не заходя в подземелья. Она о цели нашего визита поставила в известность местного начальника охраны.

— Вы хотите сказать, что на территории района есть выход для подземных чудовищ? С вами пойдёт наш человек.

— Нет!

— Да!

— Высокая Оннатаэлла, извините, что я сорвал вас с занятий. Мы поищем другой ход.

— Ах, не стоит извиняться! — исполнился энтузиазма высокий Стрриг: — Ведь, если завтра на территорию района хлынут подземные твари — они все будут наши! И мы точно с наберем зачетный пул по «охоте на монстров»!

— Удачи на той охоте! — очень отчётливо пожал плечами я, повернулся и пошёл на выход. За мною двинулись остальные.

— Лекс… — интересно, это Восприятие или воображение сработало? Я отчётливо услышал скрип его зубов! — Подождите!

Договорились — под системную клятву, разумеется: я после завершению оставлю им карту обследованного, они до завершения не лезут ни с нами, ни следом за нами вниз.

— …Только не говорите мне, что придётся учинять пост в канализации, — напоследок проворчал капитан.

— Не придётся, — привычно огладил бороду мэтр Гаррот.

— А больше негде! Я охраняемую территорию знаю.

— Как-то так получилось, что я её охраняю тоже. Так что, капитан, сходи за ключом от решётки в Крысиный лаз, а мы пойдём к нему.

— Но… Но там же тупики всюду!

— Вот это и продолжишь всем говорить. Ключ тот — у тебя в караульной. Встретимся у лаза.

— А вы пролезете? — явил скепсис он.

— Я, — повёл плечами гном, — пролазил, остальные, — он взглянул на нас, оценивающе оглядел формы орчанки и кивнул сам себе: — остальные проберутся тоже. Иди.

Служивый не стал тянуть время — споро двинул направо.

— Э-э, можно… — вскинул руку дисциплинированный Стрриг, — мэтр?

— Идите тоже. Переоденьтесь. У вас двадцать-тридцать минут, — и он исполнился строгости: — Второй попытки не будет! Где лаз вы же знаете?

— Да! — и повернулся к своим: — Девушки, полный кожаный доспех. Шлемы полные тоже — обязательно! Проверю!

— И лифчики проверять будешь?

И парень расплылся в предвкушениях:

— Ой, а дозволите? Э-э!.. Ох!

Это одна девушка широко размахнулась, он вскинул руку, чтобы перехватить её пощёчину, а другая, воспользовавшись этим, коротко, без замаха заехала в раскрывшийся бок ему по печени. Рука его дёрнулась вниз, и ускорившаяся оплеуха звонко хлопнула тоже. Да уж, сработанная пара.

— Догоняй!

И девушки, придерживая ученические юбки, помчались налево. Парень, морщась и потирая бок, побежал следом.

— Придуряется? — не поверила Тарра.

— Нет, у герцогиньки поставленный удар — с выплеском энергии. Сейчас она ещё сдерживалась — контролировала себя, а так… Девочка и мне пресс пробьёт. Я ж говорю, древний род, а она — не так уж далеко в стороне от его главной ветви — ветви наследников. Ладно, пошли и мы.

Район, по которому мы двигались, впечатлял. Плоды средневекового зодчества были мне не в диковинку: когда ставили «Принца датского», моя актриса попросила показать ей Копенгаген, мы на недельку смотались, походили по старым кварталам… Но они были буржуазными, как здесь, в районе «Стальной кирки» или «Светоча». То есть, вплотную стоящие друг к другу — земля дорога! — трёх-четырёхэтажные дома, без лишнего кустика на улице, без лишнего изыска в архитектуре, а здесь… Тут стояли особняки. Каждый словно выделывалось перед соседними, каждый со своим садом, проглядывающим из-за ограды. На наши элитные посёлки я насмотрелся, но те блистали новоделом, а тут каждое здание было влито в пейзаж, как древнее дерево вечного леса. Ну и… Не земное это всё было! И не понять — я не специалист — чем, а не наше! Может, дело в заборах? Да какие ж, там, заборы — стены укрепрайонов! Но… Как элитная охрана на светских приёмах — все при смокингах и с галстуками-бабочкой, вот только осанка диких зверей, и под мышкой чуть морщит плечевая кобура.

Гаррот увидел мой интерес и откомментировал:

— Первая линия личной обороны. Ближе, чем на три ярда не подходи. Тревогу поднимешь — выпрут из квартала и оглянуться не успеешь.

На неразмашистых площадях — статуи, фонтаны, ажурные лавочки… И почти никого из обитателей. За семь с половиной минут нашего передвижения встретилось только пара человек — явно слуг.

Гаррот опять понял меня без слов:

— Здесь просыпаются к полудню, потому что ложатся глубоко заполночь. А те, кто действительно работают… служат в большинстве своём, то есть, если спросишь в лицо “где работаешь” — оскорбятся. Те, кто на службе — мужчины-хозяева — уже разошлись.

— Тебе здесь нравится? — тронула мой рукав Тарра. И по её сияющим глазам было видно, что ей — очень.

— Хочешь сюда переехать? — улыбнулся я.

— Невозможно, — покачала она головой.

— Очень дорого, — степенно подтвердил мэтр. — Но второе условие — у Вас, высокая Кеттара, выполнено.

— Происхождение?

— Да. Есть и третье. Необходимо прямое разрешение нашего герцога. Проживание здесь — награда.

— И ладно! — отмахнулась от несбыточного орчанка и опять тронула мой рукав: — А у вас, в нижних мирах, что-то подобное есть?

— Лучше сказать — было.

Мы тогда по Европе галопом проскакали, в разные дворцы заглянули. Да и наш Петергоф… Окружающему до него ещё расти и расти.

— Порушили всё?

— Нет. Всё осталось, но теперь оно сплошь — музеи. Не осталось у нас — аристократии.

— А кто же контролирует магию?! — не понял мэтр.

— Магии у нас тоже нет.

— Совсем?!

— Мелкая бытовая. Ребёнка от сглаза умыть, девчонкам на жениха погадать. Да и то… Толи работает, толи пустое… А может… Пятьсот лет назад была большая охота на ведьм, может, всех и выжгли.

— Как же вы живете?!

— По-разному. Но жить там мне было удобнее, чем здесь. И у нас под городами не водятся монстры, — говорить о прежнем мире не хотелось, и очень кстати Восприятие дало сигнал: — О, кажется, пришли…

— Да.

Стена ограждения района, и в ней, чуть ниже уровня земли — стальная решётка с тяжёлым засовом и навесным замком. И камни стены, и металл решётки, и даже пудовый замок — всё было одинаково тусклым, заматеревше-древним.

— Он хоть откроется?

— У местной ребятни это главное приключение детства: из караулки стащить ключ и среди ночи слазить внутрь. Наказываются они за это только криками матерей. А отцы… Отцы могут и сами тишком похвастаться перед отпрысками зеленовато-синим камешком. В одном тупике — есть жила… Для большинства слазивших “крысиный лаз” становится первой пещерой. Мы таких сразу берём на заметку. А те из них, кого не поймали — отмечает в своих списках служба безопасности герцога. Первый шаг к гвардии.

— Ради безопасности детей Вы его и обследовали?

— Раз в три года — обязательная процедура для всех подобных необитаемых темнилищ. Моя очередь была лет двадцать назад. Жалко будет деток… Такая забава пропадёт!

Подошёл капитан. Сунул в замочную скважину ключ. Провернул его, особо не напрягаясь. Оттянул решётку и проворчал:

— Зря согласился. Никогда здесь ничего не было, а если б и появилось — там бы и осталось. А себя бы выдало — вызвали б своих магов.