— Сейчас кое-что покажу, — тем временем проговорил Том.

Картинка сменилась, показав момент нашего приземления на комаре на поляну рядом с Акинаком. Сам Акинак тоже внушал. Уж его ещё сложнее было принять за разработку наших учёных. Камера находилась в верхней части Комара, и всё происходящее было снято немного сверху. Я с интересом уставился на экран.

Вот достаточно неторопливо приближается Акинак, встаёт неподалёку от Комара, вот на огромной скорости появляюсь я. Звук тоже слышен. Выстрелы звучат, сливаясь в один большой бабах. Акинак ускоряется и начинает махать манипуляторами со встроенными Секаторами. В тех местах, где их лучи попадают в землю видно, как во все стороны летит трава и земля, в какой-то момент раздаётся очень громкий треск, и камера заметно дрожит — это луч Секатора стеганул корпус Комара. Далее события развиваются всё более драматично. Я падаю, опутанный плёнкой, меня протыкает лезвием — в этом момент мама вскрикнула, а отец тихо выматерился, — события двигаются дальше. Я лежу, выходит Крапива, звучит её разговор с Акинаком. Потом беспричинная истерика Акинака, потом он замирает. Крапива наклоняется, чтобы проткнуть мне плёнку на лице и бросается ко входу во вражеский корабль. Видна её нечеловеческая скорость. Звучат выстрелы.

— Том, достаточно.

Не хватало ещё показывать, как Крапива трупы выносит из корабля или как мы истерим, что Баранка вот-вот взорвётся вместе с находящейся внутри Крапивой. Но всё равно произошло то, что не могло не произойти. Сестра первая сообразила посмотреть на пол. А там не то чтобы лужи крови, там… так… лужицы. Размазанные небольшие лужицы крови. А если присмотреться, то и мозги на стенах.

— Смотрите, кровь! — проорала сестра.

Все начали оглядываться и замечать всё больше деталей, которые я сам не очень-то и замечал до этого.

— Прошу прощения, что ввёл в вас в заблуждение. Корабль был захвачен не нами. Корабль был захвачен Крапивой единолично, — снова привлёк я внимание к себе. — Спасибо, Том.

Все снова посмотрели на меня. А мне после увиденного в записи и посреди луж крови как-то расхотелось шутить.

— Так вот. Я говорю вещи, в которые трудно поверить, но я не вру. Дослушайте до конца, что я хочу сказать.

Больше меня не по делу не перебивали, несмотря на немного сумбурную манеру изложения. Было много недоверия и уточняющих вопросов, я как мог все непонятые моменты объяснил. Так или иначе все в итоге получили общий обзор по текущей ситуации.

Возникла пауза, все переваривали услышанное.

— Маугли, я всё слышал. Так вот почему ты на работу не ходишь — ты с пришельцами воюешь! — это неожиданно подал голос Семёныч, который наконец очухался от воздействия гипноизлучения.

— Да. Есть такое дело.

— И нас с парнями хотели взять в заложники, а ты нас вытащил?

— Да.

— А моя семья?

— Семёныч, мы тебя вытащили, а дальше как знаешь. Хочешь, я тебя верну обратно к городу, хочешь — не верну. Оставлять тебя у них был худший вариант.

— Меня надо вернуть.

— Хорошо. Мы сейчас поворачиваем и примерно через полчаса снова будем около города и высадим тебя.

— Парни, вы очухались? — обратился я к Лёхе и Серёге.

— Более-менее, — ответил за обоих Лёха.

— Вас вернуть обратно или останетесь со мной. Есть аргументы за и против. Что думаете?

— Вернуть к родным, — ответил Серёга.

— Меня тоже, — поддержал Лёха, — Только потом, когда задницу всем надерёшь, прилетай и расскажи, как всё было.

— Хорошо. Вас всех высажу. Но вы должны постараться скрыться. Если ты, Семёныч, сможешь своих вывезти и спрятать, то парни родителей не убедят начать скрываться.

Процент мрачных людей на нашем транспортном средстве был близок к ста процентам. Наверное, один только пилот был более-менее спокоен. Не очень приятно, конечно, стоять перед людьми и признавать, что ты являешься источником их проблем. Понятно, что оправданий может быть много, что это не я начал, это имперцы виноваты и всё такое… Но тем не менее изменения в их жизни были связаны со мной. И никакие оправдания тут не помогут. Никто меня не обвинял, но я и без обвинений ситуацию понимал.

Опять возникла пауза. Все молчали, только Лёха начал тихо что-то обсуждать с Серёгой.

— Маугли, а у тебя же осталось до фига других друзей, за которых ты впишешься. Какая разница, что ты нас спас, если принципиально ты просто отсрочил захват заложников. Они просто других наберут. Ты же и за незнакомых тебе людей постараешься заступиться, если им будут угрожать. Понятно, что ты самых близких спас, но это глобально проблему не решило, — Лёха неожиданно выдал вполне логичный комментарий.

— Что-нибудь придумаю, Лёха. Может, их базу атакую. Корабль у меня теперь вооружённый есть, — рассказывать свои реальные планы я считал глупым. Кто угодно из тех, кто меня слушает, может всё подробно рассказать имперцам под гипнозом. Поэтому приходилось врать.

Я отошёл к Тому, чтобы узнать, далеко нам ещё или нет. Тот подтвердил, что мы уже близко к городу.

— Приземляйся. Высади их здесь.

— Хорошо.

— Мы вас здесь высадим, а сами в Европу, там есть несколько мест, где можно пересидеть. Будьте на связи! — предупредил я на прощание Семёныча и парней. Если они что и скажут про нас, то пусть это будет дезинформация. — И выключите мобильники, пожалуйста!

Те пожали мне руки, пожелали удачи и вышли на дорогу. Том высадил их на федеральной трассе в десяти километрах от города. Но не такая уж и страшная проблема по сравнению с попаданием к доктору Ри.

— Том, что можешь посоветовать, где наши семьи оставить?

— Заграницу нет смысла их перевозить. Им там труднее перемещаться будет.

— Кажется, придумал. Давай, сделай круг или крюк, чтобы если нас по приземлении заметили, то направление было действительно на Европу, но потом лети в Сочи.

Я вернулся в салон, вернее, в отсек к остальным пассажирам.

«Ка, что думаешь насчёт того, чтобы всех высадить на черноморском побережье? Там сейчас народу куча ходит. Поселятся они без паспортов, отследить их будет тяжело. А мы пока своими планами займёмся»

«Да, самое нормальное. Я думала в Турцию, но ты прав, без документов в России легче будет».

— Дамы и господа, мальчики и девочки, вот что мы придумали. Мы оставим вас на черноморском побережье. Поселитесь в частном секторе без паспортов, на связь не выходите ни с кем из знакомых. И ждите нас.

— А вы что задумали? — практически хором спросили родители.

— Мы не скажем, так как если до вас в итоге доберутся, то вы всё расскажете нашим врагам.

— Лёня, тебе же в больницу надо! Куда ты собрался?! — это моя мама подключилась.

— Мама, на мне всё теперь очень хорошо заживает. Смотри, — я достал раскладной ножик и подойдя к маме разрезал кожу на предплечье. Небольшой порез, неглубокий и сантиметра два длиной.

«Гланда, заживи порез как можно быстрее!»

Все наклонились, чтобы посмотреть, что будет. Ну и было, на что посмотреть. Ранка затянулась очень быстро, кожа зарубцевалась, и потом рубец начал на глазах рассасываться. Я протёр ранку салфеткой — на её месте была здоровая кожа. Покраснение небольшое оставалось, но очевидно, что и оно скоро уйдёт.

— Ничего себе! А я так смогу? — спросила сестра.

— А ты тоже так можешь? — обратился брат Крапивы к ней.

— Ты — нет, она — да, — ответил на оба вопроса. — Возможно, позже, когда мы с вами поработаем. Но пока не до этого. Мы не проводили такого рода экспериментов на других людях.

Пока летели к Сочи, мы рассказали другие наши приключения, осветив более подробно пребывание на базе имперцев. Про Луну не стали грузить, просто рассказывали о том положении дел, которое мы сейчас знали. Много раз повторили о важности осторожности и неиспользовании социальных сетей или электронной почты. Том подтвердил, что один выход в свой аккаунт и место тут же будет определено. За всеми этими разговорами мы и провели время. Луизе все были рады, она и так была хорошо знакома с семьёй Крапивы, но тут её уже официально стали называть сестрой и дочкой.