Как же мне хотелось поставить этому жиртрясу подножку и посмотреть, как он кубарем полетит по лестнице.

– У Потапова сегодня выходной, – попёр на меня Борис Сергеевич, уличая во лжи.

– Вот и я о том же, – не растерялась, хотя и не ожидала, что так повернётся. – Мы в кафе собрались, а Игорю в лабораторию срочно потребовалось наведаться, – тяжело вздохнула.

– Ты мне тут не заливай! Лаборатория на первом этаже! Если бы действительно ждала, то сидя в коридоре на скамейке! А ну-ка пройдём… – Подняв свою жирную ручищу, начальник отделения жестом показал мне проследовать к лестнице.

«Не хочу я с вами никуда идти! Мне только ключики нужны».

Шагнула в сторону начальника отделения, вроде как согласная пойти с ним, и тут же сделала вид, что нога у меня подвернулась.

Пошатнулась в сторону Бориса Сергеевича, а после и вовсе на него завалилась, при этом моя правая рука легла на его нагрудный карман, а пальцы левой прощупали правый карман мужчины.

Нужного мне прямоугольного ключа ни там, ни там не было. Срочно требовалось переходить к плану «О», это когда приходилось действовать по обстоятельствам.

– Простите, голова закружилась, – произнесла, вроде как отлепляясь от мужчины, и даже левую руку ко лбу поднесла. Пара секунд и я упала на Бориса Сергеевича всей массой тела, незаметно извлекая из его левого кармана магнитную карту-ключ, которая тут же перекочевала в мой карманчик.

– Что ты себе позволяешь? – взбеленился мужчина. Меня отодрали и оттолкнули. Воспользовавшись ситуацией, упала на пол.

– Как ты, мерзкая тварь, посмела ко мне прикоснуться?! Публичная порка! Десять плетей! – разошёлся не на шутку Борис Сергеевич.

– Мне плохо стало, – попыталась оправдаться, и не думая подниматься.

– Сорок плетей!

– Я не нарочно, – пролепетала.

– Пятьдесят плетей! Сейчас же! Не откладывая!

Липкий пот страха выступил на ладонях и заструился по спине. Сердце забилось с перебоями. По телу прошла дрожь, а желание бежать без оглядки стало приоритетным.

«Надо было искать законника на втором или же на первом этаже, – пришла запоздалая мысль, – я должна была предположить, что чем выше начальник, тем он дурнее».

Глядя снизу вверх в серые глаза мужчины с расширившимися зрачками, поняла, что он наслаждается моим страхом.

«Я властен над тобой делать всё, что я захочу», – прочитала в его глазах.

«Маньяк, садист и шизофреник, – дала оценку, – да ещё и у власти, – от таких лучше было держаться подальше, но сначала надо было вырваться». – Я читала о том, что пропитываясь страхом жертвы, маньяк испытывает чувство психического и физического удовлетворения. Действовать нужно было от противного.

Глубоко вздохнула, неимоверным усилием воли беря себя в руки.

Начальник отделения ждал, что за моим первым непроизвольным испугом последует настоящий страх. Этот извращенец жаждал насладиться им.

Улыбнулась, пока ещё краешками губ.

«Фиг тебе».

Расправила плечи. Тряхнула волосами и теперь уже без страха взглянула в стальные глаза.

Растянула губы в улыбке, не без удовольствия замечая, как Бориса Сергеевича передёрнуло.

Улыбка стала шире.

– Я люблю боль, – произнесла с придыханием. – Вы сами меня бить будете? Пойдёмте в ваш кабинет.

– Это не отделение законников, а самый настоящий бедлам! – прорычал Борис Сергеевич. Он брезгливо вытер об себя ладони, которыми ко мне прикасался, отталкивая. – Чтоб через две минуты духу твоего здесь не было!

«Ну, вот и всё, я ему уже не интересна. Раз не боюсь боли, не испытываю страха, нет никакого смысла со мной возиться».

Что-то недовольно бормоча под нос, Борис Сергеевич спустился.

«Урод!» – выкрикнула мысленно, поднимаясь с пола.

На несколько секунд прикрыла глаза, делая глубокий вздох и скидывая напряжение, в котором я пребывала последние минуты.

«Вперёд!» – скомандовала себе.

Бесшумно спустилась по нескольким ступеням.

Брызжущий недовольством громогласный голос Бориса Сергеевича долетал со второго этажа. Радуясь, что мужчина не пошёл ниже, быстренько спустилась по лестнице.

Достигнув первого этажа, вскинула подбородок и шагнула в коридор.

«И где у нас тут лавочка?» – крутанула головой, сначала в одну, а после в другую сторону.

Одна-единственная узкая и короткая лавочка без спинки стояла по левую от меня руку у окна. Повернула в ту сторону.

Из дальнего кабинета вышел мужчина в белом халате, маске, перчатках и колпаке.

«У них тут, что и операционная есть?» – предположила, идя навстречу высокому, худощавому парню.

Сразу же бросилось в глаза, что халатик молодому человеку не по размеру, он не висел свободно, а плотно облегал подтянутую фигуру.

«Наверное, новенький, ещё не успел разжиреть», – предположила. Я ещё ни разу не встречала худых, без каких бы то ни было жировых отложений законников.

Молодой парень (судя по длинным гладким, не морщинистым кистям рук и доступной к обозрению височной части лица) смотрел исключительно себе под ноги. А мне вдруг захотелось поймать его взгляд, увидеть цвет его глаз и попытаться понять, о чём он мог так глубоко задуматься?

«Зачем мне это? – отругала себя. – Дожила, на служителей начала засматриваться. Хотя, очень даже неплохо было бы иметь в отделении своего человека», – ответила себе.

Остановилась, провожая взглядом законника, который вихрем пронёсся мимо меня.

Мужчина скрылся на лестничной площадке.

– Что вы здесь делаете? – из ближнего кабинета выскочил один из служителей.

Сердце нервно дёрнулось и забилось чуть быстрее.

Плотный, накаченный мужчина ловко ухватил меня за руку так, что не вырваться.

Вот вроде у законника и рост, и мышцы имелись, и лицо не отталкивающее было, но второй подбородок, припухшие глаза, и округлившийся живот, который еле сдерживала пуговица на заправленной в штаны рубашке, портили общую картину.

«Почему я их сравниваю? Что меня так зацепило в том парне? Его фигура? Да я и получше видела. Твёрдая уверенная, но в то же время мягкая походка или то, что он даже не посмотрел на меня? А этот вот, прицепился, не отодрать».

– Борис Сергеевич послал меня в лабораторию, велел срочно принести ему вещдок.

– Зачем? – изумился шатен.

– Вот вы у него сами и спросите! – выпалила, прекрасно понимая, что подчинённые не будут спрашивать у начальника, зачем ему что-то понадобилось.

– Я вас провожу, – меня вынудили пойти в нужную сторону. Я не сопротивлялась.

– Кто вы? Откуда? Как сюда попали? – засыпал меня вопросами служитель.

– Меня направили к вам из шестьдесят четвёртого отделения (я однажды оттуда вытаскивала маму). Если повезёт, буду проходить у вас практику, – выпалила на одном дыхании. – Только вот, похоже, Борис Сергеевич от такой перспективы не в восторге. Он сначала наорал на меня, а потом отправил в лабораторию.

Прямо перед нашим носом распахнулась та самая дверь, из которой вышел молодой мужчина в белоснежной маске.

– Денис Владимирович, – всклокоченный рыжеволосый паренёк, чуть было не снёс нас. – Вы случайно нож не брали? Конечно же, не брали, – ответил сам себе парень, теребя полу расстёгнутого белого халата, – у вас же нет ключа от лаборатории, он только у меня и Данилина, а у него сегодня выходной. Ну это ж надо, – всплеснул руками рыжеволосый. – Экспертизу не провели, пальчики с рукоятки на ноже не сняли. А теперь и не получится, я везде искал, ножа с обожжённой рукояткой нигде нет. Борис Сергеевич меня убьёт.

«Это же мой нож! – сердце сбилось с привычного ритма. – Его что, украли? Отсюда? Но кто?»

– Денис Владимирович, кто мог взять нож? Он лежал в пакетике на столе. Я находился в смежной комнате, пробыл там всего минут пять. Дверь всегда закрыта, никто не мог войти, – словно в подтверждение, послышалось щёлканье замка.

«Кому мог до такой степени понравиться дешёвый нож, чтобы из-за него рисковать жизнью пробираясь в отделение законников? Настоящему убийце, – тут же пришёл в голову ответ. – Только вот зачем ему нож, если его последней держала я? Меня же хотели подставить. Разве нет? А если так, то зачем красть улику с моими отпечатками пальцев? Меня бы выследили и посадили. А этот воришка спас меня».