Он работал, много лет на своей родине, а закончил в Берлине, а после снова вернулся на свою родину, чтобы до конца закончить работу.

Доктор ничего не скрывал от людей неожиданно он получил миллион долларов, эти деньги он посвятил в работу. Но были и другие причины. Дочери Странжева было всего - лишь девятнадцать лет, когда на данный момент её отец вернулся домой с долгих дней путешествия тогда уже он купил замок в Лондоне. Его дочь была очень красивая, ей досталась такая внешность от её матери, она умерла когда девочке было пять лет.

В девятнадцать лет красивая брюнетка с карими глазами, и необычным оттенком лица с отличным здоровьем, леди Стренжер считалась в Лондоне одной из самых привлекательных девушек города.

-Таким было желание моей прекрасной дочери, я не собираюсь тебе ни в чем отказывать, - сказал доктор.

Девушка сказала:

-Мне никто не может отказать даже сам Господь Бог.

Нелли Стренжер уже была заинтересована работами отца, просто об этом никто никогда не догадывался.

Девушка была очень гордая, и её мать была точно такой - же.

Чрезвычайность тяжёлого характера девушки нисколько не удивляла её поклонников мужчин. Годы, шли и жить оставалось всё меньше и меньше. Один мужчина также продолжал ухаживать за девушкой с настойчивостью. Это был мужчина из царских кровей, но теперь мадам Стренжер уже не была такой молодой, как казалось, другим она не вышла замуж в тридцать лет и вряд-ли она когда-нибудь изменит своё мнение.

Джозеф выглядел так словно сейчас должно произойти что-то страшное. Он превзошёл своё желание и переступил порог, за которым происходили удивительные события.

В ночное время мы зашли на мост над рекой, а потом нашли парк, и пошли в ту сторону, из-за высоких дубов были видны замки и дворцы. Весна уже давала о себе знать, сильный ветер раскачивал ветки деревьев.

В этой деревушке осенним днём проживала мадам Странжен она считала что лучше, этого места на свете просто нет также сюда она могла прийти и погрустить думая о своём. Земля казалась холодной, из-за недавних прошедших дождей, ветки деревьев немного пожелтели. Голубое небо было затянутым чёрными тучами, и казалось, сейчас в одну секунду пойдёт дождь.

Неожиданно дождь разошёлся, тёплый весенний день уже не казался таким, как прежде. С широкого моста было видно одно окно, с маленькой дверью в которую смог бы зайти, маленький гном.

В ту ночь Джозефу приснилось, будто бы он снова вернулся на кладбище к своей дочери. Он проснулся в холодном поту, потому, — что не верил в этот ужасный день. Он проснулся в своей спальной комнате и когда уже понял, что не спит увидел фото-рамку с портретом его дочери Женевьевы. Она снилась ему уже не один раз к нему пришло осознание, того что он это его вина в смерти дочери. Он не заслужил жить дальше, он должен был отомстить самому себе.

Вскоре мужчина вошёл в её детскую комнату: Он заволновался, а потом горько заплакал, опустился на колени. Он часто видел её в своём сне такой, какой она была и прежде, — молодой красивой. Он вспоминал, при жизни обнял её в она пыталась успокоить своего отца.

В окно в солнечный день пробивались лучи солнца из-за туманных облаков. Джозеф теперь понял почему его дочь ушла ранним днём.

Джозеф прошёлся по улице, он едва передвигал ногами. Его одежда, и сапоги и даже собственное тело казалось, невыносимо тяжёлым. Он чувствовал что каждый его шаг двигался с трудом. Он встал посреди улицы, посмотрел по сторонам и увидел как автобус пронёсся мимо него.

Джозеф холодно улыбнулся. Он встал из своей постели, прошёлся по коридору и снова вошёл в спальню дочери. Десткий стол он напоминал ему о дочери.

Мужчина никогда и никому не рассказывал про свои тревожные мысли. В ночь на пятнадцатое апреля родилась его дочь Женевьева. Он увидел её на руках своей жены спящего крохотного младенца.

Только ближе к вечеру мужчина зашёл в свою комнату на зашторенных окнах, висел яркий луч последней зари Степан Рудольфович, несмотря на плохое настроение поговорил с Инокентием, высказал всё что он думал о жизни и после душевного разговора ему стало полегче. Мужчина привык к жизни с горечью, он понимал что в жизни всё так просто не бывает, если человеческая душа слабеет значит, и сам человек долго не протянет он, увянет, на глазах как последний цветок папоротника и он больше никогда не сможет зацвести, как раньше когда на душе, было легко спокойно в душе не чувствовалось обиды только был путь к продолжению, жить и радоваться тем что мы имеем. Он не боялся, услышать от людей чего-то плохого потому, — что уже сталкивался с таким не один раз. Степан Рудольфович принял удобную позу на диване он сидел почти у самого окна, тем временем Иннокентий с осторожностью обошёл кухонный стол в потом сел рядом со Степаном. Мужчина в ту же минуту, повернулся к Иннокентию с улыбкой.

Аннушка и её мужчина ждали появление вечерней зари они вышли на улицу, посмотрели на небо и увидели вечерние облака. Почти всю ночь дождь, лил как из ведра и на утро от земли тянуло холодом над рекой висел туман. Мужчина сел в машину, а следом за ним Аннушка. Женщина сидела на заднем сидении, словно как пассажирка из троллейбуса. Они ехали молча к обочине подъехала полицейская машина она перегородила всю трассу. Анна и мужчина вышли из машины они оставили машину на самом краю обрыва, пошли пешком к речке они шли по мокрой траве от ночного дождя воздух, был чистым как будто уже наступил рассвет. Ветер шелестел. Мужчина остановился, у реки он что-то искал взглядом первым, что он увидел оборванные провода столба. Они молчали и всё ещё шли дальше двигаясь по реке. У реки туман рассеивался, сквозь тёмные тучки выглядывало яркое солнце. К сожалению никто не помнит что здесь произошло. Несколько лет назад в городе произошло ещё одно убийство. Впрочем, в Вашингтоне всё как-то по себе устаканивается. Аннушка, никому не рассказывала правду кто был убийцей в 1992 году, и почему именно он забрал, жизни у десяти человек расчленив их тела в потом выбросив в воду. Только вот такое ужасное известие не забудется никогда!

Комната, была похожа на самый настоящий ад.

Джозеф до сих пор не помнит, что всё это было вчера, а прошло уже много лет, когда в комнату вошёл Джозеф. На часах было семь часов, вечера он всё - ещё лежал в своей постели читая газету о Замке.