А он был замечательным рассказчиком: говорил понятно, толково делая упор на наиболее важных фактах и событиях. В лекционном зале стояла тишина, слышался только голос мужчины и тихий скрип перьев по бумаге да еле слышное дыхание сосредоточенных девушек.

Поэтому, когда в коридоре раздался оглушительный звонок, поданный сторожем, это стало для многих полной неожиданностью. Лектор же едва заметно улыбнулся и, остановившись на секунду, произнес:

– Что ж, продолжим в следующий раз! Если у вас нет вопросов – не смею задерживать.

Девушки зашевелились, вставая, начали собирать тетради и чернильницы, потянулись к выходу из класса, вразнобой прощаясь. Варенька тоже собиралась незаметно юркнуть в коридор вместе с подругами, однако почти у самой двери ее настиг все такой же ровный голос молодого мужчины:

– Варвара Степановна! Пожалуйста, задержитесь на минуту!

Маша и Ляля вопросительно посмотрели на девушку, но она едва заметно пожала плечами и покачала головой. Девушки вышли одними из самых последних, а Варенька медленно повернулась к учительской кафедре, у которой по-прежнему стоял Сергей Игнатьевич. Дверь класса оставалась открытой, и это было хорошо: негоже молодой незамужней барышне оставаться наедине с посторонним мужчиной, пусть даже эта барышня – бедная бесприданница, а мужчина – ее преподаватель.

Молодой человек же, видя, что она обратила внимание на его слова, спросил:

– Простите, что отвлекаю, сударыня, но… Скажите, вы давно видели Себастьяна Карловича?

– После того раза? – уточнила она, подразумевая, что он понял ее слова. – Один раз. С неделю назад, когда относила ему очередную рукопись… А что такое?

– Старик заболел – похоже, простыл. Как вы, вероятно, знаете, Себастьян Карлович одинок. У него живет только одна служанка…

– А… Почему вы говорите об этом мне? – Варюша преодолела, наконец, непонятное смущение и прямо посмотрела ярко-синими глазами в лицо собеседника.

– Профессор очень тепло отзывался о вас, – ответил Сергей Игнатьевич. – Видимо, он привязался к вам за то время, что вы работаете с ним.

– Нас связывает только работа, которую я выполняю для него, – опустила ресницы девушка. – Но я обязательно навещу его в ближайшие дни! А сейчас… Позвольте, я уйду. Лекция, наверное, уже началась.

– О да, конечно! И простите, Варвара Степановна, что задержал вас. Но мне показалось, что если вы навестите старика, ему будет очень приятно!

– Конечно! Прощайте!

Она уже почти скрылась в коридоре, услышав произнесенное в спину:

– До свидания, сударыня! – и даже сквозь одежду чувствуя спиной обжигающий взгляд изумрудных глаз.

Пролетела по коридору до нужной аудитории и, открыв дверь, пискнула виновато:

– Простите!

Говорившая что-то женщина средних лет с высокой, прямой, как палка, фигурой – преподавательница дисциплины, известной как «Благоразумное ведение домашнего хозяйства» – на миг запнулась, с укором посмотрела на нарушительницу, но все же махнула рукой, что означало, видимо, разрешение присоединиться к остальным слушательницам. Чем не преминула воспользоваться Варвара, юркой рыбкой скользнув на свободное место рядом с Евлалией – не иначе подруга загодя застолбила это место для нее. Стараясь двигаться бесшумно, девушка достала толстую тетрадь, заполненную уже более чем на половину, поставила в круглую выемку на столе чернильницу и вслушалась, стараясь уловить смысл произносимого.

Учеба продолжалась.

Терпения обеих подруг хватило ровно до конца лекций, когда девушки вышли на морозный воздух, держа путь домой.

И вот тогда вопросы посыпались с двух сторон, как горох из дырявого мешка.

– Чего он хотел?

– Так, значит, вы все-таки знакомы?!

– Ах ты, тихоня наша! Такого красавца отхватила! Ой! Девочки! Как там его зовут? – вдруг резко остановилась Мария, отчего Варя едва не врезалась в спину девушки. – Зарецкий?! Батюшки! Так это он и есть!

– Кто – он? – повторила Ляля.

– Так сын князя же, Игнатия Матвеевича Зарецкого! – возбужденно тряся перед собой руками в шерстяных вязаных рукавичках, воскликнула подруга. – Ну, вы что, девочки?! Это же он! Сергей Зарецкий!

– Да поняли мы, поняли! – остановила восторженный поток Евлалия. – И что с того?!

– А ведь неспроста он на нашу мадемуазель Гурьеву обратил внимание?!

Услышав эти слова, девушка звонко расхохоталась, не замечая, что некоторые прохожие обернулись в их сторону.

– Чего ты смеешься? – надула яркие губы Мари. – Разве же я не права?

– Конечно, нет! – с улыбкой ответила Варенька. – Как такой блестящий дворянин мог бы обратить внимание на такую, как я?!

– А почему – нет? – не сдавалась та. – Ты у нас вон какая красавица!

– Это ты у нас – красавица, Маруся! А я – так, самая обыкновенная!..

– Ну, вот скажи ты ей, Ляля! – воззвала к третьей подруге Машенька. – Да у тебя такие глазки чудесные!

– Только и есть, что глазки! – фыркнула Варвара. – Да что толку с того…

– А ведь я думаю, что ты права, Варюша! – неожиданно серьезно произнесла Евлалия, возобновляя движение. – Такой блестящий кавалер, как князь Зарецкий, и внимание будет оказывать равной себе! А мы кто?.. Бесприданницы… А ты, Варенька, не в обиду будь сказано, так еще и сирота. Только бабушка у тебя и есть! И если князь так ведет себя, значит, ему от тебя определенно что-то надо!

– Что надо? – испуганно спросила Варя.

– А что мужчине бывает нужно от женщины?! – поджала губы сероглазка.

Варя вспыхнула, несмотря на то, что на улице было довольно морозно:

– Ляля!..

– А что – Ляля? Попомни мои слова, Варя! И держись от него подальше! Такие красавцы наверняка привыкли брать свое! Любыми способами!

– Ляля, перестань! Чего ты ее пугаешь? – одернула подругу Мария. – Варюша у нас – девушка благоразумная! Она и так ведет себя, как должно!

И приобняла взгрустнувшую Вареньку:

– Ну, все, все! Хватит уже о нем! Лучше подумаем о том, что скоро на реке расчистят каток, и можно будет покататься на коньках…

– Так откуда же у нас коньки? – всплеснула руками Евлалия, с лёгкостью переключаясь на другую тему.

– Эх, вот и видно, что ты приезжая, Ляля! А когда река замерзает, каждый год градоначальник приказывает ради забавы устроить катки. А там можно и коньки взять на время!

– Да кто ж коньки-то бесплатно будет раздавать? – не поверила блондинка.

– Ну, отчего же – бесплатно? Копеечки заплатить, конечно, приходится!

– О, тогда это точно – не про нас! – уныло протянула Ляля.

– Ну, один-то раз можно позволить себе такое удовольствие! – убежденно произнесла Мари. – Вы же позволяете себе каждый месяц наведываться к мадам Марешаль!

– Ну, ты сравнила, – искоса глянула на нее девушка. – То – совсем другое! Это ж какое сладкое удовольствие!..

И она мечтательно прижмурилась, вспомнив о съеденных пирожных.

– И это – удовольствие! – рубанула Машенька. – А ты что молчишь, Варюша? Согласна пойти на каток?

– Да я, девочки, и на коньках-то едва держусь, – ответила без особого желания Варя.

– Не бойся, мы же рядом будем! – засмеялась Ляля, видимо, приняв, наконец, идею Марии. – Да и заработаем мы, в конце концов, на эти коньки!

– Кстати, надо мне сегодня закончить переписывать работу профессора, – вспомнила Варенька. – Да завтра навестить его обязательно!

– А что ж за спешка такая? – полюбопытствовала неугомонная Мария.

– Да вроде хворает он, навестить надо!

– Откуда знаешь? – воззрилась на нее Евлалия.

– Так Сергей же Игнатьевич сказал!

– О-о-о!.. – протянула многозначительно Ляля с хитрым блеском в серых глазах. – А ты его уже по-простому, без церемоний – «Сергей Игнатьевич»!..

– Ляля, ты опять! – с упреком посмотрела на нее Варвара.

– Все, все, молчу! – подняла ладошки в извечном жесте примирения та.

– Ладно, девушки, поспешим! – поторопила подруг Маша. – Кажется, еще холоднее стало! – и она энергично затопала ногами в сапожках по утоптанному снегу.