Первое, что увидела, — собственно вышеупомянутого самца, застывшего с бокалом в руке и каким-то напряженным, мученическим выражением лица. Вторым я узрела нагло скалящуюся Регину, едва ли не в прямом смысле висевшую на Эрине.
На самце, который, на минуточку, уже поставил брачную метку мне!
Вот же с-с-с… невоспитанная самка собаки!
И еще стоят так, чтобы каждый входящий видел во всей красе неписаной эту парочку сладкую!
— О-о, это ведь твой друг, как там его?.. — Регина сосредоточенно нахмурила лобик под алой сеткой вуалетки, который сразу же захотелось разгладить, желательно горячим утюгом.
— Господин Юлиан Оррик, — неохотно напомнил Эрин.
— А-а, точно-точно. А кто это с ним? — ламия оглядела меня наивнимательнейшим образом — от легких открытых туфелек до требуемой этикетом белой шляпки на рыжих волосах, — и удрученно посмотрела на спутника. — Разве твой друг не знает, что нынче дурной тон появляться на мероприятии такого уровня в сопровождении девицы из эскорт-услуг?
Ну все!!
От попытки вцепиться в горло самодовольно лыбящейся Регине меня удержали две пары мужских рук — Юлиан крепко ухватил меня за оба локтя, а Эрин, стряхнув с себя ламию, шагнул вперед, вставая между мной и этой шкурой чешуйчатой.
— Лиссет, успокойся, пожалуйста, — выдал кошак поспешно.
— Не стоит с ней связываться, — проявил Юлиан чудеса мужской солидарности, смерив приятеля укоризненным взглядом.
— Это почему еще? — прошипела я, сама извиваясь змеей в руках мага. — Или боитесь, что я эту пресмыкающуюся стерву на ленточки порву, а лучше — на сумочку?
Или на сапожки. Из хвоста ламии наверняка вышли бы замечательные сапожки, а учитывая его длину и толщину, то там не только на сапожки хватит…
— Люди смотрят, — произнес Эрин предостерегающе.
Вашу ж чащу, с ума сойти какой веский аргумент!
— А мне плевать! — я лишь хочу почувствовать, как мои клыки войдут в мягкую человеческую плоть этой земноводной дряни, как хлынет темная кровь, заливая безупречно белое коротенькое платьице… как она подавится своими оскорблениями…
— Лиссет, ты не справишься с ламией, — возразил Юлиан.
— Она просто пытается тебя спровоцировать, — добавил Эрин.
— Ну так я готова ответить на провокацию!
— Не стоит, — Эрин приблизился ко мне вплотную, фактически зажав меня между собой и Юлианом. При иных обстоятельствах такая диспозиция выглядела бы весьма и весьма двусмысленно и интригующе, но в текущей ситуации поганенькая улыбочка Регины за спиной кошака основательно портила и картину, и настрой. Да и смотрел Эрин так серьезно, пристально, даже умоляюще, что отчего-то сделалось немного не по себе. — Она того не стоит, Лиссет.
— Может, я сама буду решать? — ишь, раскомандовался! — Ты мне не муж, а если бы и был, то я оборотень, я все равно решаю сама за себя.
— Пока не муж, да, — не стал спорить кошак и небрежным жестом поправил шарфик на моей шее. — Но скоро им стану.
— Сначала стань.
А там и поговорим.
— Юлиан, пожалуйста, уведи нашу лисоньку, — попросил Эрин и, адресовав мне знакомую самодовольную усмешку, вернулся к Регине.
Юлиан не без опаски отпустил одну мою руку и, не разжимая захвата на локте другой, повел прочь. Мы прошли мимо парочки, и я услышала приглушенный злой шепот Эрина:
— Ты какого пса творишь?
— Что пожелаю, то и творю, — Регина спокойна и невозмутима, словно статуя. — И сейчас я желаю напомнить тебе, с кем ты и для чего.
— Праматери ради, будто бы тебе действительно есть какое-то дело до братства и воздаяния за его грехи. Сама-тов это влезла исключительно ради возвращения своего бывшего любовничка, который, кстати, давным-давно тебя позабыл.
— Причины, побудившие меня принять его предложение, тебя не касаются, — в голосе ламии проскользнула скрытая угроза. — Зато ты явно заигрался в…
Твою ж чащу!
Увеличивающееся расстояние между нами и гомон других голосов вокруг не позволили расслышать окончание разговора даже оборотню. Хоть ты разворачивайся и обратно иди с просьбой повторить для особо непонятливых. И тон, с которым Регина произнесла «принять его предложение», наводил на мысль, что речь шла уже не о братстве вообще и не о Нордане в частности.
Я оглянулась, но и Эрин, и его змееобразная спутница скрылись за собравшимися приглашенными.
— Эрин прав, она всего лишь провоцировала тебя, — согласился с другом Юлиан. — Как мужчина Эрин ее едва ли волнует.
Он и меня не волнует. Ни как мужчина, ни как потенциальный супруг, ни даже в качестве домашнего питомца!
Только манящий аромат желанного самца, чтоб по нему десяток ламий разом прополз, по-прежнему дразнил обоняние, настойчиво витая в воздухе несмотря на множество чужих запахов и парфюмов.
— Какого пса Эрин вообще связался с этой коброй? — удивилась я. И Шель с ее мужчинами не видно, вероятно, уже удалились в императорскую ложу, и, значит, представление было затеяно сугубо ради моей персоны. Или и впрямь кошаку внушение делали?
— К сожалению, в подробности Эрин меня не посвящал, — ответил Юлиан. — Говорил только, что дело крупное, серьезное и если все получится, то мир станет лучше, чище. Попросил меня приехать в Эллорану для моральной поддержки…
Так вот какой друг пригласил мага в империю.
— Подозреваю, на сей раз Эрин ввязался в какую-то чересчур уж сомнительную и мутную аферу. Странные новые знакомые вроде этой Регины, секретность, явно темные делишки, — мужчина усмехнулся невесело. — Надеюсь, речь хотя бы не идет о свержении правящей династии.
— Не совсем, — пробормотала я.
— Тебе что-то об этом известно?
— Боюсь, не больше, чем тебе.
Мы заняли свободный столик, расположенный не слишком близко к барьеру ложи и в относительно тихой ее части, — следить за заездами я не собиралась. Юлиан любезно выдвинул мне стул, сам сел напротив, поманил одного из сновавших среди гостей официантов. Взяли по коктейлю, выпили, посидели, краем глаза наблюдая за начавшимися заездами и болтая на отвлеченные темы. Правда, Юлиан сделался каким-то
на диво рассеянным, то вдруг умолкал, не закончив мысль, то резко менял тему разговора, словно начисто позабыв, что мы обсуждали минуту назад, а то и вовсе принимался неловко и не особенно смешно шутить.
Вторая порция коктейлей ситуацию не исправила.
Равно как и бокал шампанского, выпитого залпом.
Наконец маг как-то нервно огляделся, побарабанил пальцами по белой столешнице и встал. Заложил круг вокруг столика, поправил пиджак.
— Что-то случилось? — уточнила я.
— Да. Нет. Не знаю, — Юлиан зачем-то обхлопал карманы на брюках, потом, спохватившись, полез во внутренний карман пиджака. — Не предполагал, что это может быть так сложно, особенно после… всего, что уже было. Но я как следует все обдумал, взвесил и принял решение, — маг вдруг опустился на одно колено возле моего стула и с трепетным, нездорово воодушевленным выражением лица протянул мне черную квадратную коробочку, извлеченную из кармана пиджака. — Я даю свое добровольное согласие на твое брачное предложение, Лиссет Элери. Я готов стать твоим мужем и принять второго твоего супруга по твоему выбору. И, в свою очередь, спрашиваю тебя, согласна ли ты стать моей женой? — Юлиан открыл коробочку, и я поняла, что сейчас попросту неэлегантно свалюсь со стула.
— Мама… — вот и все, что я смогла произнести. Из допустимого в приличном обществе, по крайней мере.
Потому что в коробочке было кольцо. Тонкий золотой ободок, увенчанный тремя прозрачными зелеными камнями — центральный покрупнее, два соседних поменьше, — явно под цвет моих глаз выбранными.
Кольцо!
Кольцо, вашу ж чащу!!
— Лиссет? — похоже, моя наверняка угрожающе перекошенная физиономия сказала Юлиану больше, чем следовало.
— Нет, — я вскочила со стула и по примеру мага заложила круг вокруг столика.
— Ты… не согласна? — заметно погрустневшим тоном уточнил Юлиан.
— Да! То есть нет. То есть… — я замерла перед ним, подумала секунду-другую и опустилась рядом на корточки, чтобы наши лица оказались на одном уровне. — Юлиан, я… тронута твоим и согласием, и ответным предложением, но… но мы же друг друга совсем не знаем, а секс, как бы хорош он ни был, ни к чему не обязывает. В конце концов, мы живем в прогрессивное время, когда мужчина вовсе не должен просить руки девушки, с которой он провел ночь. Даже если она… девушка в смысле, не ночь… э-э, была настолько пьяна, что, возможно, сама сделала брачное предложение.
