— Все, все, я исчезаю, — и Шамиль захлопнул перед носом дверь.

На двери, к счастью, оказалась внутренняя защелка. Почему я не сообразил раньше?

— Амир, ты же сказал что мы только спать будем, — заговорила девушка, стоило мне опустить колено на матрас.

Глаза блестят от волнения или предвкушения. Хорошо бы второе. Губа, что укусил припухла.

— Правильно, спать. Но мы можем и нарушить правило.

— Но я не хочу!

— Чего ты не хочешь, уточни?

— Секса не хочу, — нотки волнения проскользнули в голосе.

— У тебя что-то болит? Или месячные?

Услышав слово про цикл, смутилась и поморщилась.

— Нет, не то и не это. Пусти меня, — и начала высвобождаться из-под меня.

А я прижал одеяло коленями, нависая и не позволяя выбраться.

— Ну хочешь я куплю ночь с тобой, а? Проси, что хочешь, только дай полюбить тебя!

— Я не шлюха, Амир, — расширенными зрачками взирала девушка.

А мне сорвало "ондулин", оголяя воспаленную голову.

— Знаю. Тогда отдайся просто так, — продолжал гнуть на свое желание.

От словесной перепалки и игры в "не дам" стояк только укреплялся, распирая трикотаж до ломоты. Хотелось уже не просто любить, а жестко трахнуть. Забыться. Насладится. Да сколько же можно? Я год почти ее хочу и не могу получить!

Резко откинув одеяло, сел и в растерянности уставился на ноги Зарянки.

— Ты легла спать в лосинах?!

И да, впервые в жизни девушка спала со мной в трико.

— А как мне еще от тебя защититься? — она стояла на своем, стреляя глазами.

И я разозлился вконец. Вот прям сорвало стоп-кран. Что такого в ней, что не могу ее не желать? И почему она сопротивляется? Подался к ней, заваливая горизонтальнее.

— Знаешь, что мне больше сейчас хочется сделать? М?

Заряна в испуге покачала головой, не в силах сказать слово.

— Мне хочется свернуть твою изящную шейку, — и, схватив за горло, ощутимо придавил к подушке. — Чтобы не мучила меня и не манила, — ослабил пальцы, потирая прижатую кожу ласкающими движениями.

Заряна лежала едва дыша.

— Испугалась? — спросил обычным тоном, считывая эмоции.

— Нет, — просипела, откашлялась. — Не испугалась. Не думаю, что сможешь причинить мне боль. Во всяком случае физическую.

— Ты права. Я вообще-то люблю женщин, даже если они мерзавки.

От последнего слова Заряна нахмурилась, а я отстранился и перекатился на свою половину кровати.

— Спи. Я тебя больше не трону, — отвернувшись, подтянул край одеяла в надежде заснуть.

Да, эта неделя будет самой трудной.

Заряна завозилась, встала, зашуршала или что она там еще делала, мне стало все равно. Не хочет секса, да и черт с ней. Переживу.

Заряна.

Посреди ночи я проснулась от жары. Она охватывала со всех сторон мое тело. Ноги вспотели под спортивными трико, а со спины опаляло теплом, что источал мужчина.

Вспоминая свою скромную интимную жизнь с бывшим парнем, не могла припомнить чтобы он наваливался на меня, обнимал. Я и потеть-то не успевала от быстрого секса, которым утешался Антон.

И что находят в нем такого? Секс — грязный, шумный, потный и мне точно не нравится этот процесс.

Хотелось сорвать одежду и лечь без всего. Пошевелилась, пытаясь высвободиться из нахальных рук Валиева, одну он положил под бок и держал под ребрами, в то время как вторая покоилась между ног. В который раз уже я просыпаю важный момент. Амир застонал и сжал ладони сильнее, словно паук свою жертву. Почувствовала, что он проснулся и замер, ожидая мою реакцию на его тисканья. Как там говорят кинологи: если чувствуешь, что зверь сильнее тебя, а бежать не можешь, притворись мертвой. Я и притворилась. Сонной. Амир с полминуты лежал, прислушиваясь к дыханию, высвободил ладонь из-под тела, а вторую не то что не убрал, а пошел исследовать дальше. Медленно лаская пробрался под резинку лосин, покружил вокруг пупка, вызывая щекотку, которая едва не выдала меня. Сдержалась. И скорее почувствовала чем услышала смешок Амира. Вторая рука задрала низ футболки, обнажая спину и сразу обожгло кожу между лопаток его дыханием. Я продолжала не реагировать, пытаясь держать дыхание ровно, хотя сердце начало колотиться сильнее, выдавая меня с потрохами.

Амир приподнялся на локте, расширяя возможность доступа к телу. Куснул слегка за плечо и я дернулась. Рассмеялся.

— Знаю же, что не спишь, соблазнительница, — прошептал над ухом, трогая теперь пальцами шею и дергая легонько за волосы.

Я не сдавалась, изображая спящую. Может передумает и наконец отстанет? Наивная. Амир не то, чтобы отстать, воодушевлялся с каждой минутой все сильнее. Теперь его правая рука уже спускала трикотаж с бедер, стремясь к центру удовольствия. К жару прибавились и другие ощущения. Соски неприлично топорщились, покалывали, кожа на затылке покрылась мурашками, а между ног так заломило и свело…, хотелось приложить пузырь со льдом, чтобы остудить разливающийся пожар. Немного похожие ощущения я иногда испытывала, когда выпивала спиртное, но оно тут же проходило, а здесь тлело и тлело.

— Умираю, как хочу тебя, Птичка, — надсадно произнес Амир.

И, вытащив ладонь из-под трико, схватил мою ладонь, потянув к паху. — Помоги мне рукой.

— Амир…

— Да, рыженькая моя…, сладкая девочка.

Я уже коснулась его напряженного органа пальцами и от неожиданности перевернулась на спину, распахивая глаза и окончательно прогоняя сон прочь.

Взгляд мужчины, обезумевшего от желания ко мне, поражал, и если бы я уже не лежала на лопатках, то смело мог бы уложить на них. Моя власть юной хрупкой девчонки порабощала этого необузданного мужчину, и я поняла, что не смогу в этот раз отказать в просьбе.

— Не прошу дать войти в тебя или взять в рот, просто руками поработай, хорошо?

Я лишь смогла кивнуть, включая зеленый свет локомотиву. Амир отбросил с нас одеяло и перекинул бедро, седлая мой живот.

— Что мне делать? — дрожащим голосом произнесла, оглядывая напряженную позу Амира.

Он слегла приподнялся, снимая вес, и опираясь на колени, приказал.

— В ладони возьми и топик подними выше, я грудь хочу видеть.

Я сделала как он просил, обнажила соски и взяла набухший и как мне показался огромный член.

— О… да…, очень приятно, продолжай его двигать в руках.

Амир, откинув голову назад, помогал мне двигая тазом навстречу, ускоряя движения, а я, как завороженная, смотрела на эту картину, автоматически выполняя движения в такт.

— Я уже сейчас…, уже кончу…, да…, так..., сильнее сожми его…, такие нежные руки у тебя…, Зарянка!

Мужчина агонировал в моих ладонях, воспевая оду поклонения, словно богине Венере, а я помогала ему умереть и воскреснуть. Вот он дернулся резче, наклоняясь ко мне и я ощутила вязкую сперму на пальцах, на животе и груди, продолжая ласкать руками, но уже слабее.

— Я умер, — серьезно выдал Валиев, продолжая стоять на коленях и сжимать меня по бокам мышцами бедер. — И теперь попал на небеса, в рай. Так? Как иначе еще назвать свое состояние не знаю.

Я не знала, что говорить в подобных ситуациях, просто слушала и молчала.

— Надеюсь, тебе было не противно? — размазывающими движениями втирал следы своей страсти в мою кожу, пропитывая хлебным запахом мое тело и футболку. Бывший всегда трахал меня в резинке, боясь, чтоб я не залетела и не повесила ему алименты. А тут сперма. На мне. Впервые. Впечатлило.

— Нет, мне не противно, Амир.

— Приятно тебя держать в плену вот так, — опустил взгляд на живот, — но чувствую себя животным, — слезая на свою половину кровати.

— Что будем делать? — приподнялась на кровати и села, опуская футболку, осторожно поглядывая на Валиева.

Взгляд его смягчился, лицо расслабилось, в уголках рта едва сдерживаемая улыбка. Будто привиделся мне дикий волк, охотящийся за овечкой. Что делает секс с мужчиной? Очеловечивает. Такого как Валиев точно.