Сыграло, видно, свою роль и то обстоятельство, что я невольно похвалил его проницательность. Ведь он угадал, что Анюта приходится мне внучкой…
— Да, дед, с тобой не соскучишься,— процедил Андрюша сквозь зубы.
А как ты думал?! Не все коту масленица… В смысле, не все тебе меня загонять в угол! Наконец-то я тебя обошел.
Вообще, в тот день Андрюше не везло. Бабушка, наконец, вспомнила о Матвее.
— Как он там один? — пригорюнилась Настя.— Николай, что у вас тогда стряслось? Андрюша, почему ты скоропалительно вернулся?
Вот и задала Настя вопросы, которых я ждал. Но поскольку последний из них был адресован Андрюше, пусть он и выкручивается.
— Вспомнил, бабушка, твои оладушки, омлеты и понял, что без них не обойдусь…
Что-то похожее он уже говорил. Да, выдыхается наследный принц… Судя по всему, и бабушку ответ не удовлетворил.
— Сходил бы ты, Николай, позвонил Матвею,— велела мне Настя.
— Зачем звонить? — вскочил Андрюша.— Я съезжу, навещу дедушку.
Нет, с наследным принцем определенно что-то случилось. Он повторяется. Похожий ход Андрюша уже делал, отправляясь в отместку мне к Матвею. Неужели у него нет никаких свежих идей? Честно говоря, мне даже стало его жалко. Да и победа, доставшаяся такой легкой ценой, не радовала.
Все было, как в прошлый раз. Андрюша вышел, одетый в дорогу, с сумкой через плечо, прихватил целлофановый пакет с дарами сада-огорода для деда. От машины внук категорически отказался. Снова Анютка вызвалась его проводить, и Андрюша опять милостиво позволил.
Правда, одна деталь не совпадала. На бабушкин вопрос, когда он вернется, Андрюша не стал наводить тень на плетень, а высказался весьма определенно:
— Завтра, к обеду.
По-видимому, на моем лице появилось замешательство, потому что Андрюша улыбнулся. Вот он и озадачил деда.
Но я, быстро совладав с собой, хмыкнул. Держи карман шире. Ты еще не знаешь деда Матвея. Скажи спасибо, если по твоей спине не погуляет его палка. Но не сомневайся, что он схватит тебя за шиворот и спустит с лестницы. Я знаю Матвея, он никому не прощает обиды. Чего-чего, а решительности у него в избытке. Так что ты, дружок, вернешься сегодня же. Вот что было в моем взгляде, брошенном на Андрюшу.
Нет, дед, прочитал я в его взгляде, может, ты и знаешь дедушку Матвея, но ты не знаешь меня. Не спустит меня дед Матвей с лестницы, не прогуляется его палка по моей костлявой спине. Кстати, что у вас за нравы в провинции? Огреть палкой единственного внука, даже если он допустил оплошность, это же некрасиво, неэстетично… Ты хочешь знать, что сделает дед Матвей, увидев на пороге своего дома раскаявшегося внука? Он введет его в дом, напоит чаем, постелит чистую постель и оставит ночевать. А завтра внук сам, заметь, сам, безо всякого принуждения, тепло попрощавшись с дедушкой, вернется к бабушке на дачу…
Вот такой обмен взглядами — быстрыми, как выпад шпаги,— произошел у нас с Андрюшей.
А вслух я решился все-таки предупредить единственного внука:
— Ты будь там поосторожнее. Матвей — человек неуравновешенный, горяч на руку…
— Да ты что,— возразила мне Настя.— Матвей и мухи не обидит.
— Ты забыл, дед,— бодро ответил Андрюша,— что у нас с дедом Матвеем есть тайна… Так что не боись, все будет хоккей…
Да, снова последнее слово осталось за ним. Вечером Андрюша не вернулся. Поскольку он и не обещал, никто и не волновался. Кроме меня.
Конечно, я всерьез не думал, что Матвей огреет внука палкой, но то, что спустит с лестницы, не сомневался.
Но раз Андрюша не приехал, значит, ничего страшного не произошло. Да, а что за тайна у них с Матвеем?
Как это Андрюша сказал? «Дед, с тобой не соскучишься…» Все с точностью наоборот — это с ним, с нашим единственным внуком, не соскучишься.
БРАКИ ПО РАСЧЕТУ ТОЖЕ ЗАКЛЮЧАЮТСЯ НА НЕБЕСАХ?
Как и обещал, Андрюша появился на следующий день к обеду. Даже чуть раньше, почти сразу после завтрака. Но есть отказался, объяснив, что вполне прилично позавтракал с дедом Матвеем, который чувствует себя хорошо и занят делом.
— Тем самым,— подмигнул мне Андрюша,— о котором следует хранить тайну…
Я почувствовал, как мои щеки заливает краска. Снова внучек утер нос деду…
Что у них там за тайна с Матвеем? А, какая-нибудь ерунда на постном масле… Нет, пожалуй, не ерунда, если Матвей, вопреки своим принципам, не прогнал внука.
— Анюта, пошли купаться,— позвал Андрюша.
— Сейчас, только переоденусь,— откликнулась Анюта.
Спокойный, уверенный вид Андрюши вывел меня из себя.
С первой минуты появления внука на даче я был как на иголках.
Что он задумал? То, что он готовит ответный удар, я не сомневался. Не такой Андрюша человек, чтобы подымать лапки и сдаваться на милость победителя.
Одним словом, крепкий орешек.
Мне не по зубам. Хотя и не вставным…
Приезд Светы на время отвлек меня от неприятных мыслей. Тем более что она явилась, как на праздник: с букетом цветов и тортом. Я вспомнил, что уже давно Света не бывала на даче. Да, пожалуй, с того дня, как приехал Андрюша. Снова — Андрюша! По врожденной деликатности Света, наверное, решила, что она будет теперь лишней на даче. А, кстати, Света была моей настоящей наследницей и врачом стала, как я, и в той же детской больнице работала.
Но первый же вопрос Светы нас просто огорошил:
— Что-то я не припомню, какое у вас сегодня торжество?
— Да вроде никакого,— в недоумении переглянулись мы с Настей.
— А мне вчера позвонил Андрюша и передал вашу просьбу безотлагательно приехать на дачу к обеду,— объяснила Света причину своего неожиданного появления на даче.— Когда же я испуганно спросила: «Что случилось?», он успокоил меня и сказал, что ожидается торжественное, радостное событие…
Вот оно, начинается! Я невольно сжал кулаки… Что задумал горячо любимый внучек?
— А я люблю сюрпризы,— воскликнула Настя.— Без них жизнь пресная… Пошли, Света, готовить… Как я понимаю, без обеда никакого торжества не бывает…
Мне недолго пришлось теряться в догадках. Вскоре на лесной тропинке появились Анюта и Андрюша.
Что-то меня насторожило в их поведении. Они шли, взявшись за руки. Обычно длинноногий Андрюша оставлял девочку далеко позади, а Анютка семенила следом за ним, делая попытки догнать мальчишку, но ей это редко удавалось. Андрюша мне напоминал крейсер, уверенно идущий по бурному морю, а Анюта — катерок-лодку, которая то вырывалась вперед, обходила своего могучего собрата, то, обессилев, плелась в хвосте.
А сейчас Анюта и Андрюша шли рядом, размахивая руками, и лица их сияли от радости. Не дойдя нескольких метров до меня, они неожиданно бухнулись на колени и смиренно склонили головы.
Я невольно сделал несколько шагов назад, к веранде, и хрипло позвал:
— Настя! Света!
На веранде появились женщины, и я им молча пальцем показал на детей.
— Бабушка, дедушка, Светлана Петровна, благословите! — подал голос Андрюша, а Анюта зарделась, как маков цвет.
Я опешил. К такому повороту событий я, признаться, не был готов. У меня отняло речь, я лишь пыкал-мыкал…
А Настя все сразу поняла и хотела было, наверное, броситься в дом за иконой, но, вспомнив, что ничего подобного там нет, сказала просто и ясно:
— Благословляю вас, дети мои! Дай вам Бог счастья!
— Вы что, жениться собрались? — я, наконец, обрел дар речи.
Тут уж и Андрюша потупил свои, честно скажу, бесстыжие глаза.
— Да вы же еще дети! — взревел я, словно раненый зверь. Потому как понял, что внучек перехватил инициативу, обошел меня и, вообще, как ни старайся, не лезь из кожи, мне не одолеть его.
— Не волнуйся, дедушка,— успокоил меня Андрюша,— Это не женитьба, а… как это называется?..
Андрюша повернулся за подмогой к Анюте, и та нашла нужное слово:
— Обручение.
