Яна вдруг заплакала. Сегодня был первый хороший день в ее жизни за последние полгода. Она тоже несчастна, и ей тоже есть, о чем пореветь подруге в трубку. Но ведь та не дает ей и рта раскрыть. По сравнению с ее бедой все вокруг меркнет, Яна прекрасно понимает это, но ведь невозможно постоянно зацикливаться на беде, наслаждаться ей, ища виноватых. Теперь вот она обиделась на Яну и не простит ее, пока та не признает себя виноватой, попросит прощения. За что? На работе точно теперь будут проблемы, до конца рабочего дня осталось меньше часа, идти туда уже будет просто неприлично, да и нет сил придумывать отговорки что да почему. Раз ее не хватились, значит, просто не заметили ее отсутствия. Почему-то это ей показалось совсем обидным, и слезы полились еще.
В этот момент она заметила легкое движение сбоку от себя и даже не сразу поняла, что странный мужчина, смотревший на нее так пристально, садится за ее столик. Ее это и удивило, и возмутило, и немного обрадовало, она собралась с мыслями, чтобы попросит его удалиться, как он очень мягко и как будто нежно, но настойчиво сказал
– Я сяду, вы разрешите? Извините, если помешал, но я не мог не подойти.
У него были очень пронзительно светлые голубые глаза, красивого цвета, холодные, спокойные, такие светлые, что она даже перестала плакать, вглядываясь в них. И от удивления, и от того, что ей очень хотелось смотреть на эти глаза, вглядываясь не в их красоту, а в необычность.
– Вы меня простите, что я вот так вторгаюсь за ваш столик. Мне просто показалось, что вам нужна помощь.
– Мне?
– Да, разве нет?
– Какую помощь вы хотите мне оказать? – Яна постаралась сказать это как можно строже, поигрывая обручальным кольцом, но вышло как-то странно-угрожающе и как будто немного весело.
Яна уже начала жалеть, что улыбалась всем подряд, и вот так непринужденно смотрела на этого мужчину. Что ему нужно? Ей стало страшно и немного не по себе.
– Ну просто вы плакали, и я подумал, что вам не помешает поддержка. Возможно, вам надо с кем-то поделиться чем-то неприятным, или приятным, просто поговорить, близкие вас не слушают или вы не хотите их расстраивать, а меня вы не знаете, возможно, больше не увидите, значит, можете со мной поделиться, облегчить свои тяготы. У меня как раз есть немного свободного времени, и я был бы рад быть полезным такой прекрасной девушке. Мне почему-то кажется, что вы всем помогаете, и эту помощь все с радостью принимают, а взамен ничего?
– Да нет, я с подругой просто разговаривала, у нее очень сложный период в жизни, и она на эмоциях делает всякие глупости. И пытается меня вовлечь, обижается.
– Наверное, она просто привыкла, что вы ее поддерживаете и помогаете, даже когда она не права?
– Ну конечно, поддерживаю и помогаю, мы же с ней подруги, зачем иначе все это, если не поддерживать?
– И в глупостях поддерживаете?
– Я не знаю. Наверное, поддерживала. Но раньше это была ерунда, и мне надо было просто на словах ей сказать, что она молодец, а он подлец. А теперь она жаждет действий, от меня, а я не готова. И обижается.
– Наверное, она привыкла полагаться на ваше мнение во всем, а ваше мнение всегда совпадало с ее. И она привыкла, кто что бы она не сделала, вы поддерживаете, значит, все правильно? Вот признайтесь, вы ведь часто думали – ну что за ерунду она творит, ну зачем это.
– И такое бывало
– А почему вы на этот раз не хотите поддержать?
– Не то, чтобы не хочу. Просто я уже устала от всей этой ситуации. И еще, потому что слова это одно, сказать можно все что угодно. А вмешиваться в чужой конфликт я не хочу. Не хочу участвовать.
– Но дело ведь не в этом. Вы, обсуждая с ней это все, уже вмешиваетесь, и своей поддержкой, получается, одобряете любую глупость.
– Наверное, вы не поняли. Обычно речь шла о прическе, переезде, вопросах быта, отпуска. Зачем я буду ей навязывать свое мнение, раз она все решила?
– Наверняка и там были глупости. А вы, как человек для нее авторитетный, соглашаетесь, что вот так вот можно делать. И получается, что зачет все же ставите вы!
– Боже, какая ответственность, – полушутя возразила Яна, – мне такой не перенести. Зачем мне это?
– Ну вот, вы то хотите помочь, то боитесь ответственности. Тут ведь вашей ответственности не будет. Она за свою жизнь сама решения принимает, правда? Просто вы ей покажете другую дорогу, – например, она хочет поехать в Крым, а вы ей предложите Турцию, например. Или Италию. Может, ей и в голову не приходит больше ничего, кроме Крыма.
– Вы психолог? – засмеялась Яна, – или экстрасенс?
– Не то чтобы. Я просто умею чувствовать людей. Почему вы спросили? Она ездила в Крым?
– Да вот именно, два года назад она именно хотела поехать в Крым в отпуск, я ей сказала, что это прекрасная идея, мне даже в голову не пришло подумать о вариантах! И ведь она именно спрашивала у меня, хотела, и спрашивала совета. А я не хотела навязывать свое мнение, сама бы я туда ни ногой.
– А прекрасная идея – это разве не мнение?
– Прекрасная идея – это в принципе отпуск у моря, сам по себе. И вообще отпуск. Какая мне разница, где он будет, если меня там с ними нет?
– И как ей, понравилось?
– Вообще нет. В следующем году она вообще никуда не поехала.
– Вот видите. Ваша секундная помощь в поднятии ее самооценки позволила ей испортить себе отпуск. И даже еще одно лето. А если бы вы обсудили с ней и предложили варианты, возможно, у нее бы был выбор.
– Так у нее и так есть выбор! Весь шар земной к ее услугам, при их-то финансах! Я не считаю, что должна думать за нее. И тем более принимать участие в том, что я считаю неправильным.
– Видимо, она так считает. А вы же ведь и так глубоко погрузились в проблему, наверняка увидели более здравое решение.
– Вы знаете, я погружаюсь в эту проблему, вернее, меня погружают, уже несколько месяцев. И я только сегодня подумала, что есть простой гениальный выход. Но я даже боюсь ей это озвучить, она меня убьет, морально уничтожит.
– За что? За совет со стороны? Который ей поможет? Неужели настолько она инфантильна, эта странная девушка? Вы же не можете ее заставить следовать вашим советам, все делает она сама, своими руками. Просто мне кажется, что именно это ей от вас и нужно. Простой правильный совет, ведь сложная ситуация многих зашоривает, и мы не видим дороги, можем только мчаться вперед по намеченному маршруту. Прямо. А то, что есть повороты, не видят.
– Я что, человек-перекресток? – хмыкнула Яна. Ей это слово показалось страшно забавным.
– Да. Вы знакомы с этой теорией? Мужчина почему-то не засмеялся предложенному сравнению.
– С теорией?
– Ну да, любая ситуация напоминает перекресток, а вы ее светофор. И всегда будете им для своей подруги. Такова ваша роль в ее жизни. Вам кажется, что будет правильно всегда на перепутье показывать зеленый, и погнали. А бывает, надо притормозить, подумать, и люди это чувствуют, и просят совета. Вы даете красный, он останавливается, оглядывается. Ага, можно направо, налево. И принимает решение. Вы свой светофор уже убрали, человек едет дальше, но повороты увидел. А, возможно, повернул. Конечно, гораздо комфортнее всегда на зеленый ездить, и многие себе подсознательно такие светофоры и ищут. Но, по сути, всем плохо, потому что цель тут и кроется в выборе, и помощь ваша именно такая. А вы мухлюете, делаете как проще. В общем, да, вы – человек-перекресток, или человек светофор. Очень точно вы уловили. Но вы светофор, которому хочется, чтобы его любили. И он все время работает неправильно, что может привести к аварии. Получается, вы, светофор – обманщик!
– Я не представился, вы меня простите. Я Герман.
Такое странное имя. От него веяло мистикой, какими-то рассказами из детства, сказками то ли Пушкина, то ли.. Стоп, точно! Пиковая дама!
– Ой! Три карты, три карты! – засмеялась Яна, – простите, простите… Ох, я же совсем забыла про кофе, про обед! Так расстроилась. Представляете! Я Яна.
