Девок так и не вызвонили: слишком уж много выпили. Корольков поначалу хорохорился, а потом тут же, на кухонном диванчике, и прикорнул. Аркадий пытался было его расшевелить, перевести на большой диван в гостиной, но куда там, напрасные хлопоты.
* * *
В Кестхей, точнее в Хевиз, Луноход приятеля не повез: дела были. Да и далековато пилить-то – километров около двухсот.
– Я тебя, Иваныч, до автовокзала подкину, а уж дальше ты на автобусе. Запоминай адрес: улица Ракоци, дом… Так и называется – вилла Ковач. Иштван Ковач – это кореш мой, мадьяр.
Смотавшись куда-то еще с утра, Корольков явился уже ближе к вечеру и принялся спешно инструктировать гостя:
– Там от автостанции недалеко, по карте глянешь. Первая улица – Эржбет, вторая – Ракоци. Войдешь во двор, увидишь у крыльца на стене ящички. Твой номер – пятый. Возьмешь там ключ от двери и хаты. Третий этаж, лоджия. Живи – не хочу. Но только, Иваныч, неделя: дальше Иштван уже каким-то австрийцам сдал. Если б ты заранее предупредил…
– Да ладно, – отмахнулся Иванов, спускаясь по лестнице вниз. – Неделя – вполне! Даже много.
* * *
Скушав на автовокзале Неплигет кусок жутко перченого пирога, Аркадий забрался в автобус и, глядя в окно, наслаждался вечерними видами венгерской столицы: помпезным зданием Парламента, Будой, отражавшимися в темных водах Дуная подсвеченными мостами.
Ехал долго: автобус оказался вовсе не экспрессом и по пути заезжал во все городки-деревни, где ничуть не брезговал стоять на остановках охотно и подолгу. Вообще, водитель – круглолицый мадьяр с вислыми казацкими усами – производил впечатление человека неторопливого и не склонного к суете.
Иванов так вот в полудреме и ехал, пока в каком-то городке в автобус не уселась шумная компания молодых людей в кожаных крутках. Трое парней лет двадцати и одна девчонка примерно такого же возраста, некрасивая, пухлая, зато круто татуированная и с пирсингом во всех возможных местах. Впрочем, не сильно-то они и шумели, эти чертовы подростки, больше махали кому-то в окно: видать, кто-то из компашки ехал на машине, а эти вот не влезли, и пришлось на автобусе.
Да нет, не на машине…
Иванов скосил глаза и увидел в свете фонарей несущийся на обгон мотоцикл с коляской, похожей на ракету! «Паннония Т5» – уж этот древний агрегат бывший опер признал сразу! Синий, с белым элегантным бензобаком, видно, что в хорошем состоянии. И трое седоков в глухих современных шлемах, ничуть не подходящих к ретро-облику мотоциклета. Эй-гей, бедолаги, на скорости не разбейтесь!
Наверное, та остановка, где уселась молодежь, была уже в Кестхее, поскольку потом ехали уже недолго. Минут семь – и автобус причалил к небольшому зданию автовокзала, украшенного плакатами с рисунками полуголых дам с купальными кругами – рекламой знаменитых термальных купален.
– Хевиз! – громко объявил водитель.
Аркадий облегченно вздохнул: ну вот и приехали. Добрались, наконец.
Послышался стрекот мотоцикла, к посадочной платформе подъехала та самая «Паннония». Иванов невольно залюбовался мотоциклом. Особенно впечатляла большая серебристая блямба на носу коляски – ну точно ракета! Хоть сейчас в полет.
На запястье водителя сего дивного чуда путешественник мельком заметил маленькую затертую татуировку в виде двух скрещенных стрел, неприятно похожих на свастику. Да и вся эта молодежь… Черные кожаные куртки-косухи, высокие берцы, бритые головы… Скинхеды, что ли? Насколько знал Иванов, местные власти подобных не жаловали.
Впрочем, эти вели себя довольно смирно: не зиговали, лозунгов никаких не выкрикивали, даже пиво не пили, только курили да смеялись. Окурки, правда, собаки, бросали прямо на асфальт. Ну, это уж так, мелочи. Вполне себе мирные парни и девка. Если б не «Паннония», Аркадий их и не запомнил бы вообще. Оно ему надо?
Виллу Ковач гость отыскал быстро. И впрямь, от автовокзала недалеко. Первая улица – Эржбет, вторая – нужная, Ракоци. Правда, двор оказался темным… Однако едва гость сделал пару шагов, как над крыльцом тут же зажегся свет – автоматика!
Взяв в ящичке ключ, Аркадий поднялся на последний этаж и был приятно поражен открывшимися его взгляду апартаментами, небольшими, но весьма уютными. Правда, кухни практически не было, плита и кофемашина располагались прямо напротив входной двери, зато были спальня, гостиная и шикарная лоджия со столом и двумя креслами. Живи – не хочу! Ни в чем себе не отказывай, отдыхай.
Правда, бить баклуши и ходить по купальням гость вовсе не собирался: не затем приехал. Времени оставалась неделя. Еще целая неделя или всего неделя – это уж как пойдет.
В Кестхей Иванов отправился уже на следующий день, прямо с утра, купив билет на проходящий автобус. Вообще-то охотник за сокровищами повелителя гуннов намеревался взять напрокат какое-нибудь недорогое и неприметное авто… но это чуть позже. Пока же, так сказать, «пристрелочный выстрел». Может, там вообще ничего нет! Давно все отыскали, разграбили…
Сверившись со смартфонной картой, Аркадий направился прямиком к озеру. Пересек железную дорогу и долго шел по аллее, заросшей одичавшей акацией, платанами и тощими тополями. Денек выдался славный. Ласковый ветер лениво шуршал опадавшей листвой, над головою синело чистое, без облаков небо. Пахло сухим сеном, полынью и еще чем-то таким приятным, летним…
Глянув на карту, путник свернул налево и, пройдя по неширокой асфальтированной дорожке, вскоре оказался в довольно-таки людном, несмотря на октябрь и будний день, местечке с небольшими отельчиками, ларьками и сувенирной лавкой. Заполненная гуляющими аллея выводила к озеру, к небольшому причалу, или молу. На набережной виднелась надпись «Кестхей» и сердечко, у берега стаями плавали лебеди. Красота!
Общее приятное впечатление портил лишь заброшенный отель «Балатон», угрюмо пялившийся на прохожих честными глазницами выбитых окон. Разруха, однако. У местного бизнеса, видно, руки еще не дошли. Не этот ли отельчик упоминал в своих записках полковник? Если так, то от него и надобно искать. Идти вот прямо вдоль озера, по бережку…
Аркадий так и поступил, предварительно подкрепившись купленным в ларьке бутербродом и стаканчиком палинки. Пошел себе, не торопясь, словно бы прогуливаясь вместе со всеми. Прохожие, правда, как-то уж быстро закончились, пошли совершенно безлюдные места, можно сказать, заросли, такие, что иногда приходилось и обходить, да обходить круто – по той самой асфальтовой улице, по которой Иванов сюда и пришел.
Где-то минут через сорок путник оказался у небольшой заводи, окруженной приземистыми деревьями и густо заросшей камышом, осокой и рогозом. Ухоженная асфальтовая дорожка превратилась в едва заметную рыбацкую тропку, петлявшую меж колючих кустов.
Аркадий насторожился. Похоже, именно это местечко и описывал бравый офицер! Где-то здесь и должен быть дот. Осмотреть! Осмотреть все повнимательней, не упуская ни одной мелочи. С пятьдесят шестого года времени прошло много, дот наверняка зарос кустами и травой так, что не сразу и заметишь. Если его вообще не разобрали местные жители в недавние смутные времена. Не-ет, не должны бы разобрать – не из кирпича же! Был бы кирпичный, тогда да, а так… Что-нибудь да осталось. Должно.
Нырнув в заросли, Иванов прошелся по ближайшей округе насколько смог, потом снова вышел к озеру, наткнувшись на воткнутую в землю рогатку. Рыбаки, однако. Еще раз пройтись? Только теперь уже чуть подальше от заводи… Вот, кажется, тропинка. На нее и свернуть.
Дело шло к полудню, солнце уже начинало жарить почти что по-летнему, а снимать джинсовку Аркадий не хотел – кругом одни колючки. Приходилось терпеть, хотя пот уже заливал глаза, и временами казалось, что кругом вообще нет никого и ничего, одни только заросли, камыши…
Ага, нет, как же! Где-то не так уж и далеко вдруг послышались шум лодочного мотора и смех. Рыбаки или так, туристы. Место вообще-то людное, это вот только здесь… Да где ж этот чертов дот?! Ведь где-то тут должен быть, полковник довольно четко описывал.
