Мой напарник стал сдавать первым. Минут через двадцать бодрого перекидывания атакующими шариками с постановкой простых щитов, он уже тяжело дышал и начал потихоньку бледнеть.

Я молчала и наблюдала с интересом. Сумеет ли он вовремя остановиться?

Есть разные степени опустошения магического резерва.

Можно оставить энергии на самом донышке — это проходит без последствий. Просто хорошая трудовая усталость, рядовая ситуация.

Можно вычерпать свой резерв досуха — это сродни тяжелой тренировке, когда ты пересекаешь финишную черту и падаешь без сил.

А можно начать черпать жизненную силу вместо магической энергии. И вот до этого доводить нельзя. Несколько плетений в таком режиме — и результат будет похож на жесткую голодовку длиной в пару декад. С теми же физическими последствиями и магической реабилитацией на уровне «ложка куриного бульона (то есть магической энергии) раз в два часа».

Бхарат остановился вовремя, вычерпав свой резерв досуха. Он нашел свой предел, потоптался на нем и сел в медитативную позу восстанавливаться. Молодец, это надо уметь. Не такой простой навык, как кажется.

Мне к этому моменту осталось немного, в общем-то. Я даже партнера не стала себе искать. Накинула на себя три подряд силовых щита — и села рядом с напарником.

К концу тренировки я уже практически забыла про парня из рода Ачарья.

Зато он обо мне не забыл.

— Магади, — преградил он мне путь на выходе с полигона.

Остальная группа уже разошлась. Кто-то еще копался в раздевалках, кто-то уже ушел в столовую, но вокруг нас практически никого не было.

— Ачарья, — приподняла бровь я.

Парень молча смотрел мне в глаза, и явно едва сдерживался.

— Ты хоть знаешь, что твоя мать убила моих родителей? — наконец, выплюнул он.

Не знала, кстати. А стоило бы, чтобы вот такие мстители не были сюрпризом потом.

Впрочем, в мясорубке клановой войны вряд ли кто-то всерьез обращал внимание на личность конкретного убитого врага. Тем более, Леара, как я понимаю, забрала с собой очень многих, прежде чем погибла в прежней родовой резиденции. Там просто не осталось живых свидетелей с нашей стороны.

— Теперь знаю, — спокойно ответила я. — А кто убил моих родителей, ты знаешь?

Ачарья от неожиданности едва заметно вздрогнул.

— Нет, — ответил он.

Я тоже не знаю, честно говоря. Но сейчас мой посыл был скорее в том, что мы оба остались сиротами, и нам нечего делить.

Понятно, что так просто мальчишка не успокоится, слишком долго в нем копилась эта боль. Я просто стала красной тряпкой, маркером, куда можно направить свою ненависть.

Но, может, хоть задумается?

Я молча продолжала смотреть ему в глаза. Он тоже взгляда не отводил.

В какой-то момент вокруг меня вновь начала сгущаться дымка шакти. Такая же, как в ту ночь в комнате тетки.

— Магади! — раздался резкий окрик сзади. — Убери шакти!

Я обернулась и встретила жесткий взгляд наставницы, которая только что гоняла нас на магической практике. Амалея Кишори.

— Прошу прощения, — произнесла я и перевела взгляд на Ачарья. — Я поступила непозволительно, приношу вам свои извинения.

Парень молча кивнул, принимая извинения, развернулся и быстрым шагом направился прочь.

— Надеюсь, это не повторится, — сузила глаза Кишори.

На этот раз я молча кивнула. Давать слово, что не повторится, я не могла. Не контролирую я пока эту штуку. А надо бы.

*****

Тагор Хатри просматривал личное дело Шанкары Магади. Материала было не очень много, но, только глядя в бумаги, мужчина начал выстраивать для себя полную картину.

У нее проявилась шакти до принятия в основу рода.

Она показала на вступительных испытаниях в Академию седьмой уровень контроля вместо зафиксированного в документах второго.

Палитра оттенков ее магии сделала бы честь любому взрослому опытному магу. Почти треть спектра. Да до такого результата не все аристократы к старости добираются.

К тому же в ее документах Тагор с удивлением увидел отметку: козырь рода.

Не многовато ли редких фактов?

Ведь все это за пару месяцев проявилось в одном и том же человеке. Причем, в малолетке, которая прежде не демонстрировала никаких признаков гениальности.

Так не бывает!

Разумеется, далеко не каждый род кичится силой своих наследников, но ее даже родичи всерьез не воспринимали. В родовом поместье Магади Тагор пробыл недолго, но отношение к девочке и слуг, и ее родных он увидеть успел.

В дверь его кабинета постучали.

А вот и сама виновница его недоумения, похоже. Лицо бывшего следователя ИСБ украсила хищная улыбка. Поговорим.

*****

Я не успела выйти из главного корпуса после последней на сегодня лекции, как на студенческий «планшет» пришло сообщение. Надо выяснить уже, как эта магическая хрень называется здесь, а то ляпну еще где «планшет».

«Госпожа Магади, прошу вас в течение дня зайти ко мне в кабинет. Куратор боевой подготовки младших курсов Академии Магии.»

Вежливый попался, хмыкнула я. Мог бы, конечно, представиться, ну да ладно, и так сойдет.

Я развернулась на сто восемьдесят градусов. С делами лучше покончить сразу.

Кабинет куратора располагался на том же этаже, что и ректорский. Секретаря у него не было, табличка на двери имени куратора тоже не сообщила. Мелочь, конечно, но странно.

Я поняла смысл этой таинственности, едва открыла дверь в кабинет куратора.

Тагор Хатри. Тот самый, что месяц назад был наблюдателем от Имперской Службы Безопасности при прохождении ритуала в моем родовом поместье.

Что он здесь забыл, интересно?

— Прошу, госпожа Магади, — встал мне навстречу мужчина и жестом указал на кресло.

— Господин Хатри, — приветственно кивнула я и села.

Несколько секунд мы разглядывали друг друга.

Ему-то, не сомневаюсь, было на что посмотреть. В моем поместье он встретил почти лысое и немое чучело. Сейчас волосы уже лежат у меня на плечах, — моя благодарность лекарю, запустившему их ускоренный рост, — да и голосом я уже могу общаться.

Говорить мне все еще довольно тяжело, горло болит после долгих разговоров. Сам по себе голос тоже далек от благозвучного. Но это лучше, чем ничего.

Насмотревшись на мою нормальную внешность и убедившись, что первой я начинать диалог не собираюсь, имперец небрежно спросил:

— Как вам Академия?

Светский диалог? С полчаса обсуждать достопримечательности и погоду? Нет, я, конечно, однозначно за этикет, но не до такой же степени.

Спокойно, Саша, он просто не знает, скорее всего.

— Господин Хатри, вы позволите мне говорить прямо? — вежливо улыбнулась я.

— Разумеется, госпожа Магади, — с готовностью кивнул мужчина.

— Я еще не полностью восстановилась после травмы голосовых связок, поэтому предпочла бы сразу перейти к сути. Зачем вы меня пригласили?

Имперец поморщился. Понятно, он хотел показать доброжелательность и расположение ко мне, тем самым сделав первый шаг к завоеванию доверия. Со мной этот номер все равно не прошел бы, но на шестнадцатилетнюю девочку могло сработать. Сочувствую.

— Прошу прощения, госпожа Магади, — тут же спохватился он. — Разумеется, я не собираюсь утомлять вас сверх меры. Поясните мне только происшествие на утренней тренировке.

Уже доложили? Оперативно.

Непонятно только, почему Хатри счел это важным. Подумаешь, свежепринятый в основу рода маг не совладал с шакти, эка невидаль.

— Что именно вы хотите услышать? — уточнила я с непроницаемым лицом.

— Все, что вы готовы мне рассказать, — хмыкнул имперец.

— Мне нечего сказать вам на эту тему, господин Хатри, — пожала плечами я.

Мужчина нахмурился. А чего он ожидал, собственно? Какой вопрос — такой и ответ.

— Вы настолько не контролируете шакти, что возможны спонтанные выплески? — зашел с другой стороны имперец.

— Это дела рода, господин Хатри, — холодно ответила я. — Обсуждать их здесь я не намерена.