Всё это король Марс знал с детства, и уже тогда он думал, что взойдя на престол, попытается что-нибудь сделать, чтобы обуздать власть жречества. В действительности же было совсем непросто определить, какие улучшения можно было бы сделать, потому что прогнила вся система. В то же время, как бы люди ни ненавидели это, в такой обстановке они выросли и уже привыкли к ней. Oни пребывали под её влиянием и действительно верили, что жестокие божества, о которых им говорили, отомстят им, если какой-либо из этих отвратительных обрядов будет пропущен. Жрецы были охвачены яростным фанатизмом, их же месмерическое воздействие до некоторой степени заразило всех людей. Так что все, действительно, восторгались отвратительными жертвоприношениями, прекрасно понимая, что или они сами, или их родные и близкие могут стать следующими жертвами.
Следует сказать, что король Марс не поклонялся этим божествам. Он очень хотел освободить свой народ от одиозной церковной тирании, но не видел способа, который позволил бы сделать это. Он понимал, что когда-нибудь ему придётся вступить в конфликт с этой жреческой кастой. Он чувствовал, что схватка будет серьёзной, но у него была некоторая надежда, что определённые текущие обстоятельства могут оказаться благоприятными для этого. Его главная надежда заключалась в том, что он сумел завоевать среди подданных искреннюю любовь и уважение как справедливый, беспристрастный и великодушный правитель. Поэтому он был уверен, что они не пожалеют отдать за него свою жизнь, если это не будет противоречить их религиозным идеям. Но всё же его поддержка была основана на любви, в то время как авторитет жрецов держался на страхе. Однако, во все времена благородная природа эмоций придавала им дополнительную силу.
Марс женился на Вулкан [Томас Мор], и у них было три сына и две дочери. Наследником был Сириус, который женился на Электре (уже известной нам по многим жизням), а их старшей дочерью была Алкиона. Её воспитывали так, что она постоянно находилась в изоляции, пребывая в великолепном дворце, окружённом прекрасными садами, которые занимали площадь в несколько квадратных миль. Она почти ничего не знала о том ужасе, в который погрузилась её страна, иногда только слышала его некоторые слабые отражения из разговора своих рабов. Марс часто обсуждал этот вопрос со своими сыновьями и дочерьми, но они ничего не говорили об этом Алкионе, пока не произошло событие, которое привлекло к себе её внимание.
Спика была младшей дочерью короля, она вышла замуж за Алкиса, и у них было трое детей. Её любимцем был Фидес, которому в то время исполнилось одиннадцать лет. Однажды она взяла его с собой в главный храм на один из больших религиозных праздников. Чтобы участвовать в торжествах, собралось много тысяч людей. Каким-то образом она оказалась на арене необъятного амфитеатра, прямо у подножия центральной пирамиды. Она только что присоединилась к громогласному песнопению, призывающему их божество. Это было самое впечатляющее и магнетическое представление с участием многих тысяч голосов. В этот момент верховный жрец Скорпион вышел из часовни и встал перед дверью, пристально глядя на толпу верующих.[8]Спика мгновенно осознала, что от него исходит опасное месмерическое воздействие, и вскоре почувствовала, что его взгляд специально зафиксировался на ней, и что он использовал всё своё искусство, чтобы побудить её подняться по ступеням и предложить ему своего сына в качестве служителя храма. Прекрасно зная, какова была бы в таком случае его судьба, она задействовала всю свою волю и сопротивлялась изо всех сил, прижав к себе мальчика с намерением защитить его. Однако, её воля оказалась менее тренированной, чем у Скорпиона, и несмотря на свои поистине сверхчеловеческие усилия, она обнаружила, что поднимается к нему по ступеням вместе с испуганным, но так же, как и она, очарованным сыном.
– Вы хотите предложить нам этого мальчика для служения высшим богам? – поинтересовался Скорпион.
Спика почувствовала, как она покорно лепечет что-то невразумительное. Тогда Скорпион с торжествующей похотливой ухмылкой принял её дар во имя своего божества, затем взял Фидеса за руку и повёл его в часовню. Спика же машинально спустилась по ступеням вниз и каким-то образом пробилась через толпу. Как только она вышла из-под непосредственного влияния Скорпиона, так сразу осознала весь ужас содеянного. И хотя горе и отчаяние завладели её чувствами, она прекрасно понимала, что ей бесполезно возвращаться, потому что она ничего не сможет сказать Скорпиону. Какое-то время она с разбитым сердцем бродила по парку, но в конце концов, решила идти к своему отцу Марсу и умолять его о помощи.
Она нашла его в тех апартаментах королевской резиденции, которые были специально отведены его старшему сыну. Она рассказала ему свою историю в присутствии Сириуса, Электры и всей их семьи. Король был разгневан, его голос прозвучал крайне сурово, когда он сказал:
– Они перешли все границы и дотянулись своими грязными руками до моей собственной семьи!
Он собирался продолжить, но его остановила Алкиона, которая внезапно подошла к нему и в царственной манере, совершенно ей чуждой, начала быстро и размеренно говорить:
– Время пришло, о король, – сказала она. – Годы тирании заканчиваются. Много веков назад сошла ночь на эту землю, и она становилась всё темнее и темнее. Но теперь, наконец, приходит рассвет. Своею рукой, о король, должен ты освободить свой народ от этого проклятия. Злое духовенство демонов должно быть уничтожено до основания, и власть его должна закончиться. Прежде всего, о король, требуй возвращения внука. И когда оно будет отвергнуто, восстань всей своею мощью и провозгласи, что злобные и жестокие жрецы утратили свою силу, и что ты, как король и отец своего народа, навсегда забираешь духовную власть себе и своим потомкам. Немедленно издай свой указ и пошли своих солдат, чтобы обеспечить его исполнение, и твой народ будет приветствовать тебя как своего избавителя от невыносимого зла. Действительно, сильны страх и ненависть, но любовь ещё сильнее. И если ты смело возьмёшься за это и поступишь справедливо, ничего не боясь, имя твоё будет восславлено многими поколениями, и люди твои будут жить свободно и счастливо со своим отцом на земле, так же как и с Отцом на небесах.
Король Марс изумлённо молчал, выслушав энергичное выступление обычно немногословной Алкионы, и вся его семья стояла вокруг неё в таком же изумлении. Но Сириус сказал:
– Отец и король, её мнение – это хороший совет, и она указала мудрейший способ – схватить того человека и связать его и всех его сторонников и проследить, чтобы он больше не творил измену против нашего господина короля.
Приказ был немедленно выполнен. Отряд солдат, возглавляемый Сириусом, окружил амфитеатр и большой монастырь поблизости. Всё было сделано быстро, испуганные жрецы были захвачены прежде, чем они узнали, что происходит. Был какой-то ропот среди толпы, но когда Сириус показал королевскую печать, люди склонили головы и молча разошлись, дивясь множеству странных вещей, которые происходили.
Затем Сириус вызвал к себе настоятеля монастыря и потребовал рассказать, что сделали с Фидесом. Настоятель утверждал, что ничего ни о ком не знает. Когда же Сириус спокойно заметил, что тогда все жрецы будут немедленно обезглавлены, а монастырь дотла сожжён, память настоятеля сразу к нему вернулась, и он угрюмо указал путь в отдел послушников. Сириус, сопровождаемый отрядом солдат, вскоре нашёл своего напуганного племянника вместе с четырьмя другими мальчиками, взятыми у их родителей в тот же день и таким же гнусным образом. Они находились под присмотром толсторожего монаха, начавшего было протестовать, но его быстро заставили замолчать. Сириус привлёк к себе Фидеса и спросил, как он себя чувствует, но мальчик был явно ошеломлён и не мог нормально ответить. Когда же Сириус попытался его увести, он начал как-то неуклюже сопротивляться. Казалось, что он пребывает как бы во сне или под воздействием какого-то наркотика, и в конце концов, Сириус счёл необходимым взять его на руки и покинуть это зловещее место. Других мальчиков таким же образом забрали некоторые из солдат, и все они были доставлены во дворец. Спика очень обрадовалась, увидев сына, о котором она думала, что безвозвратно потеряла его. Но, похоже, он её не узнал и старался избегать объятий или, в лучшем случае, относился к ним пассивно. По крайней мере, он был опять с ней, и она надеялась, что можно будет вылечить его от этой странной болезни.
