Союзная армия выступила на юг 9 октября 1339 года. Их походный порядок был разработан таким образом, чтобы позволить им жить как можно дальше за счет окружающей местности и распространить разрушения на как можно более широкую территорию. Войска были распределены по всей западной части Камбрези и продвигались фронтом шириной около 20 миль, уничтожая все на своем пути, что не разграбили для собственных нужд. Восточное крыло армии следовало по дороге, ведущей на юго-восток от Камбре (соответствует современному шоссе D 960). Только в двух местах им было оказано значительное сопротивление и они были вынуждены пройти мимо. В центре Эдуард III и Генри Ланкастер, граф Дерби, следовали по главной дороге вдоль долины верхней Шельды. Единственным сопротивлением, которое они встретили, оказал отряд французских солдат под командованием коннетабля, направлявшихся в Камбре для усиления тамошнего гарнизона. Коннетабль укрылся в близлежащем замке Оннекур, который французы отремонтировали и оборудовали как передовой пост всего за месяц до этого[482]. На стены замка была предпринята яростная атака, которая продолжалась в течение всего 10 октября и была отбита с такими большими потерями, что английский король забеспокоился об истощении своих сил перед предстоящим решающим сражением. В других местах картина была такой же: разграбление и сожжение незащищенных деревень, и обход замков, на захват которых не было ни времени, ни осадной техники. На западном крыле армии графа Уорика не удалось взять Бапом, большую пограничную крепость, охранявшую дорогу из Фландрии в Париж. Комендант Бапома был перекуплен, но к тому времени, когда англичане прибыли для захвата крепости, его раскрыли и казнили. Уорик смог увидеть расчлененное тело предателя, выставленное на обозрение на крепостных стенах, а ворота были закрыты и охранялись. Затем Уорик двинулся на юг, в восточную Пикардию, планомерно опустошая окрестности и остановился в двух милях от города Перон, где находилась большая часть французской армии. Жители деревень и местные мародеры довершили картину хаоса и разрушений, присоединившись к грабежу. Год спустя два папских чиновника пошли по следам союзной армии, раздавая милостыню, и записали судьбу жителей в своих отчетах с откровенностью, гораздо более сильной, чем восторженные описания хронистов. Пятьдесят пять деревень епархии Нуайона были полностью или в значительной степени разрушены: вот деревня "сожжена", "опустошена", "заброшена"; вот рыночный город, населенный одними нищими; вот священник, потерявший сознание от голода во время мессы. Многие из тех, кто бежал в ища спасения в города, обнесенные стенами, такие как Сен-Кантен, обнаружили, что им некуда возвращаться. Осенью 1340 года они все еще попрошайничали на городских улицах.
В первый же вечер своего пребывания во Франции король Англии разместил свой штаб в женском монастыре Мон-Сен-Мартен, который находился примерно в 10 милях к северу от Сен-Кантена и чуть дальше от Перона. Здесь к нему, 10 октября 1339 года, заявились кардиналы. Они проделали путь под охраной из Арраса в последней попытке повернуть Эдуарда III назад. Это был смелый, но наивный и бесполезный жест. Когда попытка провалилась, они попытались задержать короля советами по стратегии. По крайней мере, Эдуард III должен подождать, пока его армия не получит подкрепления из Германии, говорили они. "Королевство Франция, — говорили они ему, — окружено шелковой нитью, которую не разорвет даже вся мощь Англии". Один из них, Бертран де Монфавес, был приглашен старым верховным судьей Скроупом на вершину монастырской башни. Открывшаяся взору кардинала сельская местность почти на 15 миль вокруг была освещена заревом пожаров. "Не кажется ли вам, — спросил Скроуп, — что шелковая нить Франции уже порвалась?". Кардинал чуть не упал в обморок.
Филипп VI покинул Нуайон 10 октября 1339 года, чтобы присоединиться к основной части своей армии в Пероне. Его сопровождали король Богемии и шесть герцогов вместе со своими личными войсками. К тому времени, когда король достиг города Нель, впереди виднелся дым от горящих деревень. Сам Перон был переполнен солдатами и беженцами, а также непрошеными посланцами от немецких князей, находившихся в союзной армии. Ультиматум герцога Брабанта был зачитан в присутствии его дипломатического агента при французском дворе. Этот человек был настолько удручен действием, в котором он был вынужден участвовать, что отказался от своего господина и принял пенсию от Филиппа VI. Вильгельм II граф Эно был там лично, чтобы предложить объяснения за прошлое и дать обещания на будущее. Филипп VI спросил его, не пришел ли он, чтобы предать его. Разве не он позволил англичанам пройти через свою территорию и помог им разорить Камбрези? Один из друзей Филиппа VI, граф д'Эврё, отвел короля в сторону, чтобы возразить ему. Филипп VI был невозмутим. Он сказал несчастному графу Эно, что в свое время пересмотрит свою позицию. Вильгельм II занял свое место в составе во французской армии c 400 или 500 человек и следовал за ней до конца кампании. Но король обращался с ним как с изгоем и не сказал ему ни слова[483].
Захватчики собрали свои разрозненные силы на равнине к востоку от Перона. Сам Эдуард III покинул Мон-Сен-Мартен 14 октября, чтобы присоединиться к ним. Его действия в последующие несколько дней не отличались обычной решительностью. Вечером 14 октября обе армии сошлись в миле друг от друга недалеко от Перона. Во французском лагере командиры армии решили, что атакуют противника на следующее утро. Наконец Эдуард III мог получить свою битву. Но он не был готов. Вероятно, он беспокоился о возможности отступления в случае катастрофы и не хотел оказаться так далеко на западе между основной французской армией и сильными французскими гарнизонами в Камбре, Турне и Лилле. Когда шпионы сообщили ему о решении французов, а это произошло почти сразу, он ночью свернул лагерь и быстро отступил на восток за Сен-Кантен к реке Уаза. Первыми через реку переправились англичане. Они ворвались в город Ориньи и сожгли все, включая женский монастырь и бенедиктинское аббатство[484]. Эдуард III расположился среди руин. Это произошло 16 октября. Филипп VI, узнав, что его добыча ускользнула, разразился гневной тирадой против неосмотрительности своих слуг и придворных — благодатной среды для любого вражеского шпиона. "Разве я не могу спокойно разговаривать в своем личном шатре, не будучи подслушанным королем Англии? Должен ли он всегда неизменно сидеть рядом со мной?". Затем он вывел свои войска из Перона в Сен-Кантен и стал ждать.
Обстановка в армии Эдуарда III становилась все более напряженной. На марше из Перона среди союзников возникли новые разногласия. Все больше ощущалась нехватка продовольствия. Англичане очень тщательно организовали свои припасы. У них было много скота и большой обоз с награбленными продуктами. Но у союзников ничего подобного не было. Эдуарду III пришлось купить телеги и упряжки для маркграфа Бранденбургского, который прибыл в Камбре вообще без транспорта[485]. У остальных, похоже, транспорт был, но недостаточно. Они рассчитывали на решающее сражение сразу же после вступления во Францию, а поскольку битва была отложена, им нечего было есть. Из Ориньи англичане и союзники из Эно начали рейды вглубь французской территории в поисках добычи и припасов. Графы Дерби, Солсбери и Нортгемптон, а также Жан д'Эно отправились с отрядом из 500 всадников в рейд по долине реки Серр. Они сожгли Креси-ан-Лаоннуа, предместья города Марле и по меньшей мере пятнадцать других деревень и городков. Монастырь Ла-Пэ-Нотр-Дам близ Марле был настолько разрушен, что монахини год спустя все еще просили милостыню на улицах Лаона. В Сане жители укрылись со всем своим имуществом в замке, где они погибли в огромном пожаре после того, как город был взят штурмом. Остальная армия находилась на берегу Уазы, тратя свои запасы и ропща. 17 октября союзники предстали перед королем и заявили ему, что намерены отступить, пока не умерли с голоду. Эдуард III предложил снабдить их из своих запасов. Он предложил, чтобы они посадили свою пехоту на его лошадей и быстро двинулись на новые территории, в которых еще оставалось продовольствие. Они роптали между собой и говорили, что не видят смысла идти дальше.
