Филипп VI и его министры были заворожены опасностями, которые еще не проявились на севере. Первые английские войска, достигшие Франции, высадились в Бретани (вероятно, в Бресте) во главе с Жаном де Монфором и графом Нортгемптоном на второй неделе июня 1345 года. Через неделю рейдовый отряд под командованием одного из лейтенантов Нортгемптона, сэра Томаса Дагворта, проник в центральную Бретань. Дагворт, восходящая звезда среди мелких английских капитанов, напал на Карла Блуа у болота Кадорет близ Жосселина и нанес ему унизительное поражение. Губернатор Нормандских островов сэр Томас Феррерс высадился на острове Гернси примерно в то же время со смешанным отрядом англичан и моряков из Байонны. Они осадили французский гарнизон замка Корнет 2 июля 1345 года. Число участников этих приключений было все еще невелико: около 500 человек в Бретани и не более 100 на Гернси[774].

В Англии корабли армии для Гаскони все еще шли галсами вдоль западного побережья при сильном юго-западном ветре, в то время как Генри Ланкастер и его люди следовали по суше. Армия самого Эдуарда III, в которую входили принц Уэльский и большинство высшей знати Англии, погрузилась на корабли в Сэндвиче в последних числах июня. Вероятно, Эдуард III намеревался высадиться в южной Нормандии. Но его планы были настолько плотно окутаны тайной, что ни малейшего следа о них нельзя было обнаружить в источниках или они не достигли ушей французов. Поэтому вдоль границы с Фландрией и по всей длине побережья от Пикардии до Котантена были размещены крупные гарнизоны и силы береговой охраны, чтобы учесть любую возможность. Филипп VI покинул Париж в конце мая 1345 года. Весь июнь и июль он провел в нижней части долины Луары, недалеко от бретонского фронта и на равном расстоянии от Гаскони и Фландрии[775].

Планы Эдуарда III относительно собственной армии, какими бы они ни были, были быстро отложены в сторону в результате внезапного кризиса в Нидерландах в конце июня 1345 года. Нидерланды больше не занимали центральное место в мышлении английского короля, как это было пять лет назад. Он окончательно утратил союз с графом Эно, который примирился с Филиппом VI в апреле 1343 года. Солдат-ветеран Жан д'Эно, некогда бывший одним из ближайших наставников Эдуарда III, потерял интерес к его делу и вскоре должен был заключить мир с королем Франции и сражаться в составе французской армии. Герцог Гельдерна, ближайший друг и советник Эдуарда III среди немецких князей, умер в октябре 1343 года. Герцог Брабанта сохранял дружеские отношения с английским королем достаточно долго, ожидая, что обещанная ему субсидия будет более или менее выплачена, а затем снова перешел ко все более недружественному нейтралитету. Многие из мелких князей все еще так и не получили денег и были открыто враждебны[776]. Фландрия была единственным важным союзником, оставшимся от великой коалиции 1340 года. События 1340 года научили Эдуарда III не рассматривать Фландрию как источник больших контрактных армий или даже как место высадки английских, но графство оставалось бесценным стратегическим активом, единственной провинцией Франции, кроме Гаскони и оккупированной части Бретани, которая признала Эдуарда III королем, занозой на северном фланге Франции, которая сковывала крупные французские силы в пограничных гарнизонах в долинах рек Лис и Аа, заставляя Филиппа VI отвлекать силы и средства.

Фландрия имела достаточно большое значение, чтобы "неожиданные новости" о ее судьбе заставили Эдуарда III отложить экспедицию. "Неожиданные новости" не были записаны, но о них можно догадаться. Положение Эдуарда III во Фландрии полностью зависело от правительств трех великих городов, и в особенности от Гента, самого богатого и густонаселенного из них. Управление ими было полным опасностей. В сельской местности и небольших городах правительство осуществляло власть с помощью военной силы. Более того, оно безжалостно использовало свою власть в экономических интересах великих городов, которые подавляли муниципальную автономию своих конкурентов и обременяли конкурирующие текстильные предприятия обременительными правилами и контролем. Периодические вспышки восстаний в таких городах, как Дендермонде, Поперинге и Алст, в прошлом всегда эффективно подавлялись. Но эта система была по своей сути нестабильной и зависела от единства целей трех городов, которое нельзя было принимать как должное.

В частности, в Генте были серьезные внутренние проблемы. Якоб ван Артевелде был там угасающей силой, бесчувственным и изолированным за рядами окружавших его телохранителей, его репутация была подорвана военным фиаско 1340 года, даже его ценность как оратора и демагога умалялась с растущей удаленностью от народа и расширяющимися разногласиями внутри его собственного города. В январе 1343 года враги Артевелде вышли на улицы и почти добились его смещения. Его спасли не столько его собственные сторонники в Генте, сколько ополченцы из Брюгге и Ипра. Еще более серьезный инцидент произошел, в мае 1345 года, в результате долгого и ожесточенного производственного конфликта между ткачами Гента и валяльщиками шерсти. Ссора касалась заработной платы, а не политики, но она разделила олигархию города, большинство членов которой проявляли симпатии к одной или другой стороне. 2 мая 1345 года на Пятничном рынке, где пятью годами ранее произошло первое провозглашение Эдуарда III королем Франции, члены двух гильдий устроили настоящую битву, в которой погибло несколько сотен человек[777].

Людовик Неверский и изгнанное дворянство Фландрии, находившееся с ним во Франции, ухватились за свою возможность. В мае 1345 года город Дендермонде на северо-востоке Фландрии объявил себя сторонником графа и отказал в подчинении Брюгге. Почти наверняка за этим инцидентом, а также за вспышками насилия, произошедшими в Алсте, Граммонте и Уденарде примерно в то же время, стояли интриги Людовика. На некоторое время ему помешали вернуться в свое графство и завершить хаос только условия перемирия в Малеструа. Отказ от перемирия на юге развязал ему руки[778]. В последнюю неделю июня 1345 года Эдуарду III сообщили, что он, скорее всего, очень быстро потеряет Фландрию. Уже началась посадка его армии на корабли и 29 июня он резко изменил свои приказы. Флоту, из около 300 кораблей, перевозящих более 2.000 солдат со всеми их запасами, снаряжением и лошадьми на борту, было приказано плыть сначала в Хондт. Корабли отплыли из Англии вечером 3 июля 1345 года. Утром 5 июля они встали на стоянку у Слейса.

Эдуард III намеревался как можно быстрее уладить свои дела во Фландрии, прежде чем приступить к осуществлению своих первоначальных планов. К сожалению, переговоры заняли больше времени, чем он ожидал. Корабли оставались на якорной стоянке с людьми и лошадьми на борту в течение двух с половиной недель, с 5 по 22 июля 1345 года.

7 июля Артевелде прибыл из Гента, испуганный человек, больше похожий на беженца, ищущего убежища, чем на представителя своего города, и явно зависящий от защиты войск, предоставленных ему Брюгге и Ипром. Другие делегации прибывали и прибывали. Эдуард III принимал их на борту своего корабля. Никаких записей об этих встречах и обсуждениях не сохранилось. Однако кажется очевидным, что король хотел заставить Людовика Неверского сделать выбор. Слух о том, что правительство графа продолжало действовать в его отсутствие, в то время как Людовик делал все возможное, чтобы усилить смуту в графстве, оказывала серьезное тревожное воздействие на фламандскую политику. Людовик должен был вернуться во Фландрию и управлять своим графством как вассал Эдуарда III, либо навсегда лишиться его. Возможно, в слухах о том, что Эдуард III хотел назначить своего сына, принца Уэльского, на место Людовика, если тот выберет второй вариант, была доля правды. Но если такое предложение и было сделано, оно, конечно, не устроило фламандцев. Они предпочитали законную фикцию незаконной. Брюгге и Ипр, похоже, предпочитали статус-кво, каким бы неудобным оно ни было. Проблема заключалась в Генте, чьи желания проявились только в ходе тайной борьбы за власть внутри муниципалитета, пока шли встречи в Слейсе. Известен только результат этой борьбы. Значительное меньшинство внутри города, которое ставило под сомнение всю идею союза с Англией, потерпело поражение. Было решено продолжать политику Артевелде. Но от самого него отказались. Его считали слишком амбициозным и готовым использовать свою близость к Эдуарду III для укрепления своей личной власти. Магистраты Гента приказали ему вернуться в город. 17 июля 1345 года, после долгих колебаний, Артевелде отправился в путь. Вечером его соперник, другой демагог, ткач Жерар Дени, восходящая звезда среди врагов Артевелде, стал подстрекать толпу. Она собралась вокруг дома Артевелде. "Выходите и расскажите нам новости об английском короле", — кричал Дени, согласно наиболее достоверному описанию произошедшего. Артевелде ответил, что уже поздно, и что он даст полный отчет завтра. "Хватайте его, люди! — закричала толпа. — Убейте его!" Артевелде попытался выбраться через конюшню и укрыться во францисканской церкви, расположенной неподалеку. Но его схватили и забили до смерти. Муниципалитет, которым он управлял в течение многих лет, конфисковал его имущество и изгнал его семью из города.