— Вернись ко мне, пожалуйста! — шептала в самое ухо.

Он застонал, веки дрогнули.

— Ани… — чуть слышно выдал полковник.

— Я здесь, любимый!

Это слово не вызвало у меня внутри никакого протеста.

Мужчина чуть повернул голову, и наши губы встретились. Он почти не мог ими шевелить. Все делала я, чувствуя, как мои будто колют тысячи маленьких иголочек. Язык проник в его рот, не встретив ни малейшего сопротивления. Я чувствовала соленый вкус своих же слез. Через пару минут его руки поползли по моей спине, крепче прижимая меня к нему.

— Что здесь, черт возьми, происходит? — услышала резкий голос полицейского.

Я и не заметила, как наш отряд вернулся в полном составе, волоча с собой Ореуса. Его положили прямо на пол.

— Все в порядке, Серд, — отозвался чуть запыхавшийся фавн-водитель. — Она его лечит.

Даже не стала отвлекаться на вошедших. Мне было все равно, что они обо мне подумают. Сейчас главное, чтобы Грег дотянул до больницы.

— В каком смысле лечит? Она его лапает! — возмутился тот.

Завелся мотор. Мы тронулись. Я почувствовала, как машина разворачивается, чтобы ехать обратно в сторону Липорта. Внутренне облегченно вздохнула, продолжая целовать Грега. Теперь все должно быть в порядке, главное не напороться на какую-нибудь самку окупула с детенышами, которая при желании может опрокинуть наше средство передвижения.

Руки Грега бродили по моему телу, однако сам он пребывал в полузабытьи. Будто двигался на инстинктах, не приходя в сознание.

Несмотря на то, что фавн находился в моих объятиях, я была вся напряжена как натянутая струна. И смогла выдохнуть лишь в тот момент, когда нашей машине открыли спасительные ворота.

***

Какая ирония! Я сидела в коридоре отделения реанимации и видела перед собой две двери. Одна из них вела в палату мужчины, который пока являлся моим законным мужем, а вторая, соседняя, — в палату мужчины, которому принадлежало мое сердце во всех смыслах.

К Грегу меня не пускали, ведь посещать больных в таком состоянии могут только близкие родственники, которых, насколько я знала, у него не осталось. Зато я могла свободно заходить к Алесу.

Уже успела побывать у него, подержать за руку и сказать, как сильно хочу, чтобы он скорее пришел в себя. Пока его состояние оставалось стабильно тяжелым.

Однако я не спешила уходить из больницы, хотя следователь снял с меня обвинения из-за появившихся новых улик. По его запросу пришло подтверждение, что все жертвы с вырезанными органами действительно стали реципиентами от одного донора. Если бы только бюрократическая машина вращалась немного быстрее, то моего заключения под стражу можно было бы в принципе избежать. Избежать стольких смертей, произошедших в лесу. Однако проверка истории болезни каждого убитого заняла время. И все же я радовалась, что теперь могу свободно передвигаться.

Только не спешила это делать. Я должна была находиться рядом с Грегом. Пускай не дотрагиваясь до него, но чем ближе — тем процесс регенерации шел быстрее.

Я уже почти задремала, привалившись спиной к стене, когда увидела рогатый силуэт, шедший по коридору. Мозг тут же проснулся. Я подхватилась. Навстречу мне в белом халате двигалась доктор Лендриж.

— Ани, рада вас видеть, — улыбнулась она.

— Меня не пускают к полковнику! — словно пятилетняя девочка, сразу пожаловалась я.

— Вы не являетесь членом его семьи, — фавна опустила уголки губ, показывая, что ей жаль.

— Но вы же знаете, что рядом со мной он восстановится гораздо быстрее! — я сложила ладони лодочкой. — Пожалуйста, Сара, разрешите мне его навестить!

Врач оглянулась по сторонам и, не увидев никого рядом, быстро подошла к двери и приоткрыла ее:

— Ания, только недолго.

Я готова была расцеловать ее, но вместо этого лишь благодарно улыбнулась и проскользнула внутрь палаты.

В отличие от моего мужа, полковник дышал самостоятельно, но все равно был подключен к пищащим приборам. Один из них отслеживал его сердечный ритм, который чуть ускорился, как только я вошла. Фавн лежал с закрытыми глазами. Я знала, что ему провели сложнейшую операцию на бедре, существовал даже риск ампутации. И все же каким-то чудом, как я услышала из разговора медсестер, ногу удалось спасти.

Да, этот странный обряд, который связал наши сердца и жизненную энергию, действительно казался мне волшебством. А может, так оно и есть?

Я тихо подошла к высокой кровати и погладила Грега по руке, тотчас ощутив знакомый ток в кончиках пальцев. Но этого оказалось мало. Все мое естество так и рвалось к нему. Не стала противиться этому навязчивому чувству и забралась на койку, устроившись рядом так, чтобы не задевать ни один датчик. Аккуратно положила голову ему на плечо, потерлась о него щекой, словно кошка. Вдохнула терпкий аромат кожи, смешанный с запахом антисептика.

— А я сразу почувствовал, когда ты вошла, — вдруг хрипло сказал полковник.

Я вскинула голову.

— Грег!

Он все еще лежал с прикрытыми веками.

— Привет, маленькая. Тебе удалось.

— Это тебе удалось! И валычаров убить, и Ореуса заковать в наручники!

— Он жив? — фавн чуть приоткрыл глаза.

— Да, лежит здесь же, этажом ниже.

— Под охраной? — забеспокоился Грег, даже прибор запищал быстрее, показывая, что его сердце ускорилось.

— Да, все в порядке, его хорошо охраняют, не волнуйся. Моей истории поверили, да и факты ее подтверждают. Обвинения сняли.

— Я так рад, Ани!

Я смотрела в эти припухшие после долгого медикаментозного сна глаза, и так хотелось дотронуться до его губ губами… Но природная язвительность не позволила не вставить комментарий:

— А я думала, ты был бы рад, если бы меня осудили и навечно заточили в твою тюрьму, так ты смог бы со мной не разлучаться.

— О, Темный бог, женщина, заткнись, — свободной рукой он обхватил мой затылок, притянул к себе и поцеловал сухими потрескавшимися губами.

Я захихикала, как девочка, и ответила на поцелуй. В этот раз он вышел совсем легкий, мы чуть касались друг друга, и все же я чувствовала, как между нами по кругу проходит энергия, исцеляя обоих.

Он отстранился первый и внимательно вгляделся в мое лицо. Веселье как рукой сняло. Мы оба стали серьезны. Он так смотрел, что я была почти уверена в словах, которые сейчас услышу:

— Ани… Я…

— Стой, подожди! — не выдержала и перебила.

Я боялась услышать это по-настоящему. Вот так: глаза в глаза, ясно и четко. Это как будто могло что-то поменять между нами.

— Это ведь обряд, да? Ведь именно он влияет на нас с тобой?

Иногда мне хотелось убить и закопать в себе журналиста, но он с маниакальным упорством рвался наружу, желая выяснить точную причину тех чувств, которые я испытывала.

Грег глубоко вздохнул, положил на подушку чуть приподнятую до того голову и заговорил, глядя в потолок:

— Когда я встретил Шану, это было… Как бы выразиться? Мне было с ней легко. Уютно, удобно, она обладала отличным чувством юмора. Мы часто смеялись, когда находились рядом. Я ни за что не хотел ее потерять. Даже согласился на этот обряд, будь он неладен! Потому что она поставила такое условие, когда я предложил ей выйти за меня замуж.

Я слушала затаив дыхание и ощущала себя сапером на минном поле.

— Но годы шли, мы прожили с ней больше двадцати лет. Не скажу, что чувства ушли. Но мы с ней повзрослели, стали немного другими. У нее появились новые интересы, мы отдалялись друг от друга. Тебе ведь это знакомо?

— О, еще как, — буркнула я.

— Жили рядом, только потому что наши сердца оказались навек связаны. Обряд нельзя отменить. Как видишь, даже после смерти. Но он вовсе не гарантирует любви. Это энергетическая связь. Не душевная, не духовная или как ее назвать? Это не магия и не волшебство. Жрецы с помощью специального ритуала соединяют энергетические потоки, которые сосредотачиваются в сердце. Вот и все.

— Ты не говорил мне об этом раньше, — тихо сказала после небольшой паузы.