– Теперь ты хочешь найти «Утреннюю звезду», – сказал Эрдан, – чтобы узнать, что произошло с Пламенным Помощником? Был ли он на самом деле предателем или же, наоборот, стал невинной жертвой? Ох, Кристобаль. По правде говоря, такая цель пугает меня куда больше, чем поиски несуществующих сокровищ.

Магус криво улыбнулся и промолчал.

– Я, признаться, думал о другом, – продолжил Эрдан. – Я считал, что тебя – как и меня – насторожило странное поведение Звездочета.

– И что же в его поведении странного? – спросил Крейн каким-то слишком уж безразличным тоном.

Мастер-корабел нахмурился и начал перечислять:

– Прежде всего, он оказался на Алетейе почти в то же самое время, что и мы. Будь это совпадение единственным, я бы про него забыл, но то, что случилось потом… Он много недель убегал от нас, держась лишь чуть-чуть впереди, словно заманивая в ловушку, и в конечном итоге мы в нее радостно бросились, растеряв последние остатки здравого смысла. Тут, в Лейстесе, все не ладилось с самого начала. Эта девица-музыкантша и ее «Плач по Фениксу», услышанный от загадочного незнакомца…

– Она говорила правду, – встрял Крейн. – Эсме это подтвердила.

Эрдан отмахнулся:

– Эсме не читала ее мыслей, а просто чувствовала эмоции, которые позволяют утверждать лишь одно: она верила в то, что говорит. Но даже если незнакомец в плаще и впрямь существовал, это ничего не меняет. Кто он такой? Зачем он устроил этот спектакль – чтобы запутать тебя, сбить с толку? Ты едва не вспыхнул у всех на глазах, Кристобаль. Очень умелая подстава.

– Нет, предупреждение, – возразил магус. – И я за него весьма благодарен.

– Ладно, пусть так! – Эрдан поморщился – обожженная рука начинала болеть. – Это ведь далеко не полный итог нашего пребывания здесь. Ты поссорился со Скодри… Не перебивай! То, что он позволил тебе соврать, ничего не значит. Прошло слишком мало времени, он в смятении после случившегося, он благодарен тебе и Эсме за помощь, но прошлого не зачеркнешь, Кристобаль, тебе ли не знать! Я не возьмусь утверждать, что в следующий раз Зубастый встретит нас с прежним радушием. И наконец, самое главное – карта. Звездочет очень грамотно просчитал твои шаги, у меня мороз по коже от его предусмотрительности. Он знал, что ты догонишь его в Лейстесе. Он знал, что ты пошлешь в особняк Джа-Джинни. Он нарочно оставил тупицу Сатто вместо себя, как бы давая тебе возможность немного поразвлечься. Он просчитал все до мелочей, понимаешь? Теперь ты будешь делать за него грязную работу. Точнее, не ты один, а мы все. Мы отыщем два фрагмента небесного компаса, чтобы потом он их у нас отнял.

Крейн улыбнулся, в его разноцветных глазах появился лукавый блеск.

– Мне нравится, что ты наконец-то поверил в успех этого предприятия и даже подумал, что случится, когда мы найдем оба фрагмента…

Эрдан вдруг почувствовал с болезненной ясностью, как рушится последняя – очень слабая – надежда отговорить Кристобаля от сумасбродной авантюры, которая не принесет им ничего, кроме неприятностей. Он думал, что Крейн перегорит и успокоится; он считал, что общее настроение команды может поколебать уверенность магуса; он предполагал, что обстоятельства будут складываться не в пользу путешествия на юг во время сезона дождей. Но все шло так, словно некая невидимая и могущественная сила подталкивает Крейна и «Невесту ветра» к тому, чтобы броситься на поиски небесного компаса и «Утренней звезды». Даже маячившая за спиной тень Звездочета, заклятого врага, не пугала феникса.

Впрочем… что-то же заставило его снова вспыхнуть этим вечером?

– Ты от меня скрываешь какую-то важную деталь, – сказал Эрдан.

Крейн уставился на него и лишь самую малость перестарался, изображая удивление. Уверенность мастера-корабела в собственной правоте возросла стократ.

– Да-да, ты знаешь то, чего не знаю я, и эта тайна сводит тебя с ума. Кристобаль, я всегда считал, что у нас нет друг от друга секретов…

Он осекся, вспомнив, что дела обстоят не совсем так. Некогда они договорились, что кое-какие части прошлого мастера-корабела навсегда останутся скрытыми от «Невесты ветра» и капитана, и за все годы пребывания на борту фрегата это соглашение ни разу не было нарушено. Забыв о нем, Эрдан дал Крейну возможность уйти от ответа, и тот не мог ею не воспользоваться.

Магус налил себе вина и замер, глядя на густую красную жидкость в стакане. Его лицо показалось Эрдану похожим на маску, и при мысли о том, что пряталось под ней, мастер-корабел вздрогнул.

– Отпираться не стану, – проговорил Кристобаль тихим и спокойным голосом, не отрывая взгляда от стакана, – я и впрямь кое-что от тебя скрыл. Однажды я совершил страшную ошибку, и теперь ее последствия меня догнали. Впрочем, это не важно…

Магус посмотрел на мастера-корабела. Его зрачки светились, словно угли, но тени за спиной не было, и он явно владел собой.

– Я не позволю снова отнять у меня близких, но и от небесного компаса не откажусь. Я буду защищать вас всех, чего бы это ни стоило, и мы вместе отыщем «Утреннюю звезду», откроем все ее тайны. Пусть Звездочет хоть с Великим Штормом сговорится. «Плач по Фениксу» не про меня. Будущее не определено раз и навсегда.

– Так чего же ты тогда испугался?

Крейн снова отвел взгляд.

– Я не испугался. Я просто… устал.

Эрдан смотрел на своего ученика и видел мальчишку. Ничего удивительного, ведь по меркам своего народа Кристобаль и впрямь был молод. Пламенному магусу предстояло прожить вдесятеро больше, чем он уже прожил. Если, конечно, он не отыщет смерть раньше, как это случалось со многими его соплеменниками из разных кланов. Хитроумный капитан, умеющий быть и добродушным, и суровым, всего лишь маска, которую он надевает, выходя из каюты. А что под ней? Растерянный и испуганный мальчик, который пережил всех своих родных, или все-таки вечногорящий Феникс с безумным блеском в глазах?

– Что ж, тогда я рад, – сказал Эрдан и поднял свой стакан, все еще наполовину полный. – Выпьем за успех?

На лице Кристобаля Крейна появилась широкая улыбка. Они еще немного посидели, обсудили предстоящее путешествие, а потом Эрдан заметил, что ночная тьма за окном начала рассеиваться. Боль от ожога отступила, но зато накатила усталость. Он зевнул. Капитан тотчас же велел ему отдыхать и почти что выставил из каюты. Обернувшись в последний раз, Эрдан посмотрел на магуса – свеча погасла, и предрассветные сумерки скрадывали даже те немногие перемены в его лице, что произошли со дня их первой встречи. Казалось, что миновало совсем немного времени.

Хотя на самом деле прошло тридцать лет.

– Эй, старик! Где я могу найти мастера-корабела по имени Эрдан?

Старик…

Глубокие морщины у него появились лет в двадцать, а волосы поседели совсем недавно. Пятьдесят девять лет – много, мало? Какая разница, сказал бы он еще утром, но почему-то сейчас это обращение, прозвучавшее из уст незнакомого юнца, сильно разозлило бывшего мастера-корабела.

– А зачем он тебе сдался? – спокойно поинтересовался Эрдан, решив прежде разузнать, откуда взялся наглец, а уж потом преподать ему урок.

– Хочу попроситься в ученики, – с неохотой ответил парнишка.

Его спутник остановился поодаль и, скучая, рассматривал окрестности. Эрдан пригляделся и заметил, что у кандидата в ученики глаза разного цвета. Какое-то воспоминание трепыхнулось в глубине его памяти и тотчас же затихло.

– Почему именно к Эрдану? Он вроде давно не у дел.

– Эге! – с улыбкой воскликнул незнакомец. – Да ты, видать, не знаешь, с каким человеком в одном городе живешь! Он пятнадцать лет учил имперских капитанов, даже имел школу в Облачном городе. Все знают, что он лучший.

Эрдан не сумел сдержать усмешки:

– Надо же… и что же этот господин делает здесь, в глухом захолустье? Отчего он не в своем богатом доме в Облачном городе, окруженный учениками, детьми и внуками?