Покров Архангела вспыхнул золотом ещё ярче, после чего он ускорился в разы. Мы взметнули над облаками, оказавшись на высоте под десять тысяч метров. Его хватка ослабла. Всё, похоже, решил меня отпустить…

— Хорошего тебе полёта, ублюдок, — с полубезумной улыбкой выдал он.

Захват ослаб, и я на короткий миг почувствовал свободное падение. Но в последний момент резко извернулся и схватил пернатого за золотистый сапог.

— Отцепись!!! — вскрикнул он и замахал крыльями, пытаясь меня скинуть.

— Нет! Билет-то оплачен! — крикнул я в ответ, отклонив голову в сторону.

С десяток острых перьев выстрелили в меня, порезав сквозь одежду руки и бёдра. Одно застряло в левом плече. Из моего горла вырвался рык боли. Форма начала намокать от ран, смешиваясь с каплями дождя. Терпя, из последних сил раскачался и зацепился второй рукой за его пояс.

— Мразь! Я заставлю тебя!!! — бил Архангел кулаками мне по голове, от чего перед глазами плясали звёзды.

Будь его воля, и он бы просто разрезал меня крыльями, но тогда и махать будет нечем, хе-хе. Впрочем, до него дошло, и он всё же решил именно так и сделать, остановив взмахи. Мы полетели вниз. Ветер лупил в лицо, раздувая мой потрёпанный плащ. Архангел, злобно скалясь, попытался проткнуть меня насквозь. Разум вновь действовал быстрее, чем тело, но даже так, я успел вывернуть корпус и отклонить голову — острые перья прошли в миллиметре от шеи. Опасно. Я перехватил одно из крыльев, порезав ладонь до костей, после чего извернулся и буквально оседлал этого пернатого ублюдка, обхватив со спины шею.

— Арррх!!! — летели слюни с его рта. Длинные золотистые волосы развевались в падении, как у растрёпанной бабы. — Я убью тебя!!! — рычал он и махал крыльями, из которых хаотично вылетали перья. Его Покров полыхал ярче новогодней гирлянды.

— Давай, Филипп! Умрём вместе!!! — рычал я в ответ, отпустив его шею и сжав крылья в изгибах. Из-за невозможности взмахнуть ими, Архангел осознал, что нам обоим конец.

— Отпусти меня!!! — завопил он, перекрикивая ветер.

Я захохотал, как безумец. Мы ещё сильнее закружились в пике. Земля приближалась быстро и неумолимо. А мы, как два камня, мчались сквозь дождь к своей гибели.

Меня охватывал мандраж и чувство неизбежного столкновения с землёй. В прошлой жизни я бы подобное пережил запросто, но в этой…

Считанные секунды оставались до падения, целью которого был пятиэтажный жилой дом. Свет горел в окнах квартир, жители которых не спали. Вот уж они удивятся!

БУУУХ!!! — мощный грохот прозвучал в жилом районе, будто гром среди ясного неба. Северный угол верхней части дома разлетелся на обломки, оконные рамы вырвало напрочь, стёкла разбились в дребезги. Мы пробили три этажа и оказались на втором. Поднялся вой прохожих с улицы и крик жильцов в квартиру которых мы влетели кубарем, снеся напрочь мебельный гарнитур и широкую плазму, улетевшую в дыру.

Я тряхнул головой, оказавшись в разломанном деревянном шкафу. На голову попадала одежда и вешалки, а выдвижная дверь повисла на одном колесе. Моя белая маска исцарапалась и треснула. Из неё выпал небольшой кусок, открывший левый глаз.

Архангел лежал на сломанном паркетном полу и пытался подняться. Мокрый, как курица после дождя. С его левой брови и по уголкам рта бежала кровь, а руки подрагивали от удара при падении, ведь он принял всё на себя. Сейчас герой даже не замечал, как хаотично махал крыльями, от чего убил женщину с мужчиной, пригвоздив обоих к стене своими перьями.

С тихим рыком я вырвал перо из плеча и бросил на пол, после чего поднялся и медленно, терпя боль и дикую усталость, побрёл в сторону дыры.

— С-стой, у-ублюдок… — выплюнул Архангел шмат крови, глядя на меня глазами, пылающими синевой. — М-мы не закончили!

— Спасибо за доставку птичьего экспресса, Филиппка. Ставлю четыре звезды из пяти, — устало махнул я рукой, другой прижимая рану плеча, что постепенно затягивалась. — На этом, пожалуй, закончим.

Я мог бы попытаться убить его, пока он тоже ранен и приходит в себя, но получилось бы? Маловероятно, а значит, надо сваливать. Потом, при другом случае, прикончу этого пернатого засранца.

Напоследок бросил на него взгляд и вывалился в дыру в стене. Очередное падение, закончившееся испугом для гражданских, и я изо всех оставшихся сил побежал в тёмный переулок. Сирены полицейских машин становились всё отчётливее, а среди туч в эту сторону двигался огромный дирижабль. Нужно лишь добраться до фургона, который наша группа оставила тремя кварталами южнее. А дальше… подвал, кока-кола и бутылка крови, мысли о которой подстёгивали меня бежать быстрее.

На следующий день…

Академия Нью-Тейко…

Актовый зал… Время: 12:38…

Множество людей заполняли актовый зал академии, занимая забронированные места. Царила спокойная атмосфера. Важные гости, в числе которых главы родов, директора корпораций и старшие члены аристократических семей. Каждому из тех, кто пришёл сегодня посмотреть постановку знаменитого Феофана Розенбаума, было отправлено личное приглашение директором академии. И хоть часть из приглашённых не смогли явиться, они отправили своих наследников. Всё же, Барбару Гилберг уважали, как и мистера Розенбаума.

Студенты старших курсов помогали и подсказывали аристократам, вежливо отвечая на их вопросы и держа марку. Ведь среди гостей были также и их родственники.

Выглянув из-за кулис сцены, Белла сокрушённо вздохнула и вернулась в гримёрную, где актёры приводили себя в порядок, пока техники в очередной раз проверяли работу декораций и освещения.

— Где этот чёртов Купер?! — со злостью прошипела она, нервно поправляя причёску. — Мы начинаем через двадцать минут, а его нет! И на репетицию вчера он не пришёл!

Негодование девушки разделяли и остальные актёры. Но больше всего его показывал учитель, который не мог найти себе места. Феофан ходил из стороны в сторону и нервно дёргал шарфик.

— Эдвард, ты дозвонился до него? — в пятнадцатый раз за столь короткое время спросил Розенбаум, смотря на пухленького парня, одетого в костюм продавца яблок.

— Нет, учитель, — вздохнул рыжий толстяк и убрал от уха телефон, в динамике которого ещё слышался женский голос, говоривший, что абонент недоступен.

Эдвард и сам бы хотел знать: куда делся Райан? Утром его не было в комнате, на парах тоже, да и пятничную репетицию он пропустил… Эд искренне беспокоился за друга, которого обрёл за такое короткое время и который разделял его интересы. Не только гастрономические, но и касающиеся девушек. Пухляш будто бы потерял родную душу, а оставшиеся без ответа звонки лишь усиливали его беспокойство. Один только Лео говорил, что с Райаном точно всё в порядке, аргументируя это словами: Ну это же Райан, что с ним может случиться?

Из всех, кто видел Райана в последний раз, оставался только Джозеф. Именно на него насели не только два друга, но и Белла с Кэтти, желавшие знать: куда же делся Купер. Но староста не поддавался их нападкам и отвечал, что тот уехал. Куда — не знает. Зачем — тоже. Ноль информации и никакой уверенности в том, что Райан успеет к представлению, находящемуся на грани.

Феофан всё чаще кидал взгляды на Симона, который должен был сыграть тёмного принца ещё до замены на Купера. Парень с кислым лицом и вздохами пытался залезть в костюм дерева, тихо бормоча о несправедливости.

— Сим… — хотел уже позвать его учитель, но прервался, стоило только открыться двери пожарного выхода.

Все актёры и гримеры уставились на вошедшего черноволосого юношу, устало опирающегося на дверной проём. И одно лишь его появление, вызвало у многих радость, а у некоторых — беспокойство.

— Бро! — обрадовался Эдвард и, жуя батончик, кинулся в сторону парня.

Сам же юноша устало вздохнул и сделал шаг вперёд. Его студенческая форма была криво заправлена: рубашка торчала из тёмно-синих брюк, пуговицы пиджака застёгнуты невпопад. Да и сам Райан выглядел неважно. Бледное лицо, растрёпанные волосы, синяки под глазами и безразличный ко всему взгляд.