Литмир - Электронная Библиотека

У каждого Раба в мозгу было полно бриллиантов.

Клик не знал, по каким признакам выбирали будущих Рабов, не постигал небольших отличий в ранге среди них и не понимал, почему некоторые из них иногда командовали, а иногда только получали приказы от тех, кем недавно распоряжались. Клон знал только, что когда на избранника надевали его серповидную «корону» и он становился полноценным Рабом, то по чину он тут же начинал превосходить любого штурмовика, пилота и офицера. Его малейшему жесту повиновались так, будто он исходил от самого владыки Макабра. Рабы крайне редко что-то говорили, но их жесты обладали таким своеобразным красноречием, что их приказания сразу же становились понятны самому тупоголовому штурмовику. Клик подозревал, что в этом была как-то замешана Сила.

Он ничегошеньки не понимал в Силе, хотя и не сомневался в ее существовании; во время Войн клонов Клик видел, как ее пускали в ход бессчетные джедаи. Он не был любопытен; его создали не для проявления своей проницательности, а для послушания. Его вполне удовлетворяло, что Сила остается для него загадкой – зато было крайне удобно объяснять ее вмешательством любые непонятные обстоятельства.

Например, каким образом владыка Ар Макабр мог придавать форму плавмассиву одной лишь только силой воли? Простой электромагнитный импульс был способен временно нарушить необычную кристаллическую структуру камня, но это не объясняло того, что плавмассив словно оживал, стоило владыке Макабру оказаться поблизости. Клик не раз присутствовал при этом. Макабр простирал руку перед собой, и камень начинал течь и принимать причудливые формы, с готовностью выполняя самые невероятные пожелания владыки.

Впереди него подал знак другой Раб. Он стоял у сизой стены из плавмассива, но как только Клик двинулся к нему, Раб повел рукой, будто маня его к себе, и камень начал раздвигаться, образуя перед солдатом углубление в несколько метров. Клон немедля вступил в него и даже не моргнул, когда порода у него за спиной сомкнулась, отрезая белый свет и возможность к отступлению. Он продолжил двигаться в абсолютной темноте, не сбиваясь с шага; он слепо уверовал, что камень, продолжая сдвигаться позади, продолжит и раздвигаться впереди.

А если порода не захочет пропустить его, если владыка Макабр пожелает, чтобы он был заживо погребен в наказание за свои грехи, штурмовик встанет и будет стоять до тех пор, пока не кончится воздух, а затем заснет навеки. Ни один клон, появившийся на свет в инкубаторе и воспитанный в общей каминоанской школе, даже теоретически не мог постигнуть смысла клаустрофобии, а уж тем более страдать ею.

Его волосы всколыхнул легкий ветерок, и стук собственных каблуков по камню начал вызывать множественное эхо; пусть штурмовик этого и не видел, но горная порода раскрылась перед ним и впустила в зал, где царила непроглядная ночь.

– Ни шагу дальше, полковник, – прозвучал в беспросветной пустоте голос владыки, явившись одновременно отовсюду и ниоткуда, будто сама тьма обрела язык. – Ваше донесение?

– Владыка… – Солдат наклонил голову. – Я сожалею, но должен сообщить вам, что…

– Не надо сожалеть, Клик. Просто сообщите.

– Корабль на Кореллианском пути, который вы приказали нам… то есть который нам было приказано атаковать… Повстанцы подстроили нам ловушку. Фальшивый лайнер «Королева Кореллии» был начинен истребителями. Каким-то образом… – Клик тяжело сглотнул. Следующие слова подпишут кому-то смертный приговор. Может быть, даже ему. – Каким-то образом они знали, что мы нападем.

– Знали?

– Наверняка, владыка. Они не только ждали в засаде, но и приготовили новое оружие – торпеду неизвестного мне типа, придуманную нарочно против наших превосходящих СИД-защитников. Мои истребители были вынуждены отступить, потери составили почти тридцать процентов. Владыка… – Клик опять сглотнул. – Владыка, я думаю, у нас завелся шпион повстанцев. Здесь, на Миндоре.

– Неужели? А нельзя ли объяснить это как-то по-другому?

– Нет… Не могу себе представить, владыка…

– А я могу. Но продолжайте. Ведь это еще не все, не так ли?

– Верно, владыка. Мы перехватили сигнал. Какой-то импульс от подпространственного передатчика. Мы отследили его до СИДов, поврежденных в бою на Кореллианском пути. Мы обнаружили это, когда… – Клик снова тяжело сглотнул, точно рот его был набит камнями, и он пытался их разом проглотить. – Когда генераторы подпространственных помех отключились.

– Вот как.

– Это работа повстанческого шпиона, владыка, помяните мое слово!

– Нет, отнюдь. Генераторы отключили по моему приказу.

– Владыка? – Солдат растерянно моргнул, пытаясь постигнуть услышанное. Неужели сам Макабр предал свое великое дело? – Владыка, я боюсь, что эти торпеды были созданы для того, чтобы подбросить на истребители маячки…

– Ну наконец-то!

– Владыка?

– Клик, вы отлично справились. Лучше и быть не могло.

– Владыка, я полагаю, что повстанцы нашли нас! По самым последним донесениям разведки, они создали целую оперативную группу, которая пребывает в постоянной боеготовности. Владыка, флот может быть уже на пути сюда!

– Может? Нет уж. Он уже точно в пути.

Клик опять ошеломленно заморгал:

– Мне объявить боевую тревогу, владыка?

– Разумеется, нет. Ведь нам нельзя показать нашим незваным гостям, что мы их ждем? Мы не будем действовать столь топорно.

– Я… то есть… Гм… – Солдат понадеялся, что вопрос был только риторический.

– Прикажите силам космической обороны уйти с позиций и вернуться на базы, но экипажам не покидать кораблей и не выключать двигатели! А также прикажите всем гравитационным подразделениям приготовиться действовать по моей команде.

– Но если враг ударит, когда наши силы будут на поверхности планеты, мы понесем огромные потери… Владыка, это может стоить нам битвы!

– Мы проиграем эту битву, – донесся голос из темноты. – Мы должны ее проиграть: именно это поражение приведет Империю к ее законному правителю – императору Скайуокеру!

Глава 4

Одинокий пассажирский челнок, поблескивая в лучах Таспана, покинул атмосферу и ловко проскользнул между бешено мельтешащими астероидами, наводнившими орбиту Миндора. Поднявшись выше, корабль начал выписывать длинную, изящно изогнутую кривую, широко обходя скопления радиоактивных обломков – останков многочисленных СИД-защитников Макабра.

Восседавший на командирском мостике «Справедливости» лейтенант Тубрими отвел свой выпуклый черный левый глаз от приборной панели:

– Невооруженный челнок, сэр! На борту всего один человек… Вызывает нас под мирным флагом. – Красно-золотые черточки на его радужке светились восторгом. – Это сам Макабр, сэр!

Адмирал Калбак подался в своем кресле вперед. Его мигательные перепонки сомкнулись, а затем приоткрылись лишь наполовину – так мон-каламари выражали удовлетворение.

– Примите вызов.

Лейтенант перепончатыми пальцами выписал в воздухе над приборной панелью сложный пасс, и голопроекторы мостика ожили.

Над полом возникла светящаяся неподвижная фигура высокого человека в одеждах столь длинных, что те собирались в складки у его ног. Руки, сложенные на груди, утопали в широких рукавах. Лицо было бледно, как у мертвеца, и столь же неподвижно. Глаза обведены черным. Голову украшал странный убор – перевернутый полумесяц, такой же широкий, как и его массивные плечи. Контур этого серпа окружал лицо, в точности как солнце, наполовину севшее за горизонт в тучах, обрамляет силуэт горы.

– Неопознанный крейсер Альянса, – раскатисто пророкотала фигура глубоким, как подземная пещера, голосом, – я владыка Ар Макабр. Вы нанесли нам поражение. Я почтительно прошу разрешения взойти на борт, дабы официально просить пощады для моих подчиненных.

– Это все, – сообщил лейтенант, и голограмма погасла.

Калбак никогда не был экспрессивен, но в его голосе прозвучала тихая радость, когда он повернулся к молодому человеку, стоявшему подле его кресла:

10
{"b":"831776","o":1}