– Кончай паясничать!
– Ты сошёл с ума! – придя в чувство, возмутилась я, положив пылающие ладони на панель, чтобы хоть немного остыть.
– Есть такое, – сейчас братец улыбался, как довольный кот. Как последний выживший романтик на Земле. Я же не могла скрыть возмущения:
– Сколько?
– Полгода.
И этот засранец держал в тайне от сестры? Вот негодяй!
– Вау. И ты скрывал... от всех?
– Друзья знали... – виновато произнёс Толя.
– Я твой самый лучший друг! – ревниво взвизгнула я, пихнув его локтем. Надеюсь, ему было достаточно больно, чтобы осознать свою неправоту.
– Ай, – братец закрыл уши руками, неумело защищаясь от моих виртуозных ударов. – Не включай ультразвук, пожалуйста. Мы встречаемся с Марией несколько месяцев. Я очень боюсь знакомить её с родителями. А ты член семьи и...
– И ты думал, что я расскажу что-то деспоту-отцу? Как же плохо ты меня знаешь! – начало потряхивать от обиды.
– Я люблю её, – прошептал Толя, резко упав на руль.
И тут я почувствовала всю боль брата. Может, мой отец и ушёл к ним, но кто от этого стал счастливее – неизвестно. Я попробовала его успокоить, потрепав за волосы. Но что можно сказать в сложившейся ситуации, я не знала. Не знала, как утешить. Я тоже боялась нашего папеньку, предпочитая общаться с ним на расстоянии пары сотен километров. А Толе приходится с ним жить под одной крышей.
– Я знаком с её родителями... я, – когда Толя заговорил, он буквально задохнулся, прервавшись на полуслове. – Я хочу познакомить её со своими... жениться на ней, но...
– Но отец скажет, что ты слишком молод, не встал на ноги, не готов к столь ответственному шагу, – тихо договорила за него я. Я уже знала печальный исход истории.
Брат молча кивнул, соглашаясь со мной. Я не знала, чем ему помочь, не знала, что посоветовать, не знала...
– Всё образуется, – наконец сказала я. – Ты всегда можешь устроиться на работу, снять квартиру, сбежать от всех этих проблем. Если что, ты знаешь, мы тебе поможем.
– Знаю, – Толя посмотрел на меня. – Знаю. Спасибо, что ты есть у меня. Ты прекрасна, сестрёнка, – брат притянул меня к себе, и мы вновь обнялись. Наверное, это единственные отношения с противоположным полом, которые не причинили мне боль. – Я просто хотел увидеть тебя, почувствовать твою поддержку. Я уверен, что вскоре ты познакомишься с человеком, который оценит по достоинству твой ум, талант, красоту.
– О, Толя! Я уже его встретила, – вытирая слёзы, прижалась к брату всем телом. Сантименты вдруг захватили мой разум. – А любовные отношения мне сейчас не нужны.
Мы душевно поболтали с Толей, покатались по ночному городу и наелись шаурмы и картошки фри до лопающих животиков. Всё-таки круто, когда у тебя есть младший брат, с которым вы понимаете друг друга. Если честно, я иногда жалела, что папа, поступив крайне эгоистично, не сказал о второй семье намного раньше. Тогда бы я росла вместе с Толиком.
Папа всегда хотел мальчика, я с детства мечтала о братике или сестрёнке, но после моего рождения из-за ошибки врачей мама стала бесплодной. Может, это послужило причиной отцовской измены?!
Толик довёз меня до подъезда, и я уже хотела с ним распрощаться, как вдруг буквально застыла на месте.
– Всё в порядке? – обеспокоенно спросил брат.
– Да… – машинально кивнула и быстро добавила, переведя взгляд на Толю: – нет.
Он посмотрел на меня с видом человека, которому только что сломали мозг. А я недоумевающе уставилась на иномарку Алексея. В другой день я бы смогла себя убедить в том, что у меня разыгралась паранойя, но, чёрт возьми, я видела Алексея, сидящего за рулём и внимательно наблюдающего за нами.
– Слушай, тебе будет нетрудно зайти ко мне? Я объясню по пути, – я вновь посмотрела на брата.
Тот молча кивнул. Он слишком хорошо меня знал, чтобы задавать лишние вопросы. Анатолий вышел из машины, открыл мне дверь, помог выбраться, закрыл инормарку, и мы вместе заскочили в подъезд.
Мама хорошо относилась к брату, как к собственному сыну, а мне с «мачехой» не повезло. Впрочем, я не нарывалась и свела наше общение к минимуму.
Мама не удивилась, когда увидела Толю.
– Здравствуйте, Настасья Павловна! – единственное, что успел сказать брат до того, как попал в цепкие лапы маман. Я рассмеялась.
– Ребятишки, вы, поди, голодны? – улыбнулась она, встретив нас накрытым к ужину столом.
Я молча кивнула, проследовав в свою комнату. Я думала об Алексее, который сейчас походил на маньяка.
– Так что произошло? – Толян продолжал обеспокоенно смотреть на меня.
Я же глядела в окно, наблюдая за иномаркой Алексея. Тот не терял времени даром: завёл машину и уехал.
– За мной следят.
– О, если ты о том милом молодом человеке, – мама вошла в комнату, – то он заходил к нам сегодня, когда тебя не было дома.
– Ты хочешь сказать, что он прождал под окнами весь день? – ошарашенная и обессиленная я плюхнулась на кровать.
– Похоже, так. Что ты ему сделала? Деньги в долг дала? – Толик рассмеялся, неуместно подколов меня. Будь другое настроение, ответила бы чем-то едким.
– Нет! – измученно пропищала я. – Мы просто вальсируем, – теперь я уже повалилась на кровать, уставившись в потолок.
– Я могу с ним строго поговорить, – Толя тут же активизировался. – Не хотелось бы, чтобы тебя доставали какие-нибудь маньяки-извращенцы.
– Я обязательно обращусь к тебе за помощью, если она потребуется.
А я чувствовала, что она, чёрт возьми, похоже, очень скоро потребуется.
– Чудесно! Вот мы и решили не возникшую проблему! – мама захлопала в ладоши. – Идёмте пить чай! Утро вечера, как говорится, мудренее.
~~~
Танец. Для каждого это слово обозначает что-то своё. Для меня это раствориться в музыке, следовать за ритмом, плыть по течению мелодии. Когда тело уходит из-под контроля разума над разумом, и ты двигаешься, двигаешься, двигаешься, чувствуя безграничное счастье, которое наполняет тебя доверху.
Мне совершенно не важно: танцую ли я одна или в паре с искусным партнёром. Мне нравилось танцевать с Андреем. Его умелые руки могли вовремя направить в нужное русло, поддержать, не дать упасть.
Мне нравится танцевать одной, когда единственный бог на сцене – я. Только я решаю куда сделать шаг, только я решаю, когда будет наклон, изгиб, а когда я и вовсе упаду обессиленная на пол.
Вот и сейчас, танцуя одна в комнате под любимый плейлист, я позволила себе расслабиться, не думая ни о чём: шаг вправо, влево, наклон, поворот... действия были машинальными, я уже не отдавала себе отчёт, закрыв глаза от наслаждения. Ноги сами знали в какой момент им стоит согнуться или взмыть вверх, а руки двигались им в такт, иногда поглаживая тело. Я закрыла глаза от удовольствия, полностью утонув в моменте. Только я и танцы. Больше ничего не существует в мире...
Плейлист на секунду остановился, подобрав следующую мелодию. Подлый ход. Не помню, как сюда попала эта песня, но я никак не могу её удалить.
Я замерла.
Как узор на окне –Снова прошлое рядом...Кто-то пел песню мнеВ зимний вечер когда-то.Словно в прошлом ожилоЧьих-то бережных рук тепло,
Когда-то в детстве мы с папой смотрели очень много всяких разных мультфильмов. «Анастасия» не стала исключением. И эта песня напоминала мне о детстве, но сейчас...
Вальс изысканных гостейИ бег лихих коней...Вальс кружил и нёс меня,Словно в сказку свою маня,
Вальс. Завтрашний совместный танец с Алексеем. Вот в чём проблема – танцуя с ним, я не чувствую магию. Исчезает волшебство, которое я так люблю. Не чувствую расслабленности, не чувствую счастья. Только напряжённость и желание сохранить ноги в целости и сохранности. Как же вытерпеть эти два месяца?!
Кто-то пел на заре,Дом родной покидая.Будешь ты в декабреВновь со мной, дорогая…
