В компании работает много сотрудников, многих я не знаю по именам, а некоторых никогда не видела. Здесь не принято гулять к боссу с каждым возникшим вопросом, этим занимаются начальники отделов. Именно по этой причине я без раздумий согласилась заменить секретаря, клюнула на значительную доплату, не подозревая, какая Вересов сволочь. Раньше я видела его издалека, никогда не контактировала лично и даже не предполагала, насколько ужасен босс в общении и своих привычках. Просьба поделиться мнением об Илье Андреевиче ушла в пустоту, и сотрудники предпочли отмахнуться общими фразами. Но Липина, серьёзная и сдержанная женщина, работает с ним два года и вполне довольна своим положением. Значит ли это, что раздражителем для Вересова являюсь именно я и только я? По отношению к другим колкостей он не позволяет.

Что со мной не так? Я много раз задавалась этим вопросом, советовалась с Дианой как с ещё обучающимся, но всё же психологом, так и не получив вразумительного ответа. Вероятно, причин нет, а некоторые люди, которых мы встречаем, нам просто не нравятся. Или мы им. Не за что-то и без оснований. Это и называется «не сошлись характерами»?

В руке жужжит телефон, оповещая о сообщении.

Kosmos35: Не молчи. Больше пытать не буду. Мы изначально договорились – никакой конкретики. Я нарушил правила.

Я: Некоторые правила созданы, чтобы их нарушать. Может, пришло время?

И на что надеюсь? Закусываю губу, ругаю себя за написанное и хочу удалить, но он уже прочёл и пишет ответ. И пока под ником мигает «печатает», сердце ускоряется, отбивая глухие удары. Не знаю, насколько я выпала из реальности, но, подняв голову, сталкиваюсь с прямым взглядом Вересова, который кажется растерянным. Резко наводит фокус и прищуривается, всем своим видом показывая, что недоволен. Мною или вообще? А затем опускает глаза и водит пальцем по экрану телефона. Радует, что не я одна отвлекаюсь на общение в сети.

Kosmos35: Ты права. Первая попытка оказалась неудачной. Как думаешь, стоит попробовать ещё раз?

Прочитав вопрос, выдыхаю, улыбаюсь, испытывая трепет и волнение. А если я ему не понравлюсь? В первый раз не думала и не сомневалась, сразу согласившись на встречу. Но сейчас всё иначе – ближе, глубже. Или же я вижу то, чего не существует?

– Дарья!

– А? – вскидываю взгляд, теряясь под пристальным вниманием всех присутствующих.

– Принесите нам кофе, – зло цедит Вересов. – Третий раз прошу.

– Одну минуту.

Поднимаюсь, чтобы, обогнув стол, подойти к двери. В этот момент до меня доносится недовольный шёпот босса:

– Простите. – И это не мне. – Моя помощница глуховата. Детская травма. Приходится повторять несколько раз.

И как только за моей спиной щёлкает дверь, закрываю лицо ладонями, сгорая от стыда. Обидно до слёз, чувствую, как горят щёки, заливаясь пунцовым румянцем, и трясутся губы. И за что он так? Четыре месяца издёвок и претензий по поводу и без. Всё то, на чём руководитель никогда бы не заострил внимание, Вересов обязательно выплюнет в меня, насладившись реакцией.

Делаю кофе и вношу на подносе в зал заседаний, аккуратно выставляя перед каждым из мужчин. Последнюю кружку ставлю перед боссом, который даже не удостаивает меня взглядом, а уж о сожалении и речи быть не может.

С трудом выдержав переговоры, сразу по окончании иду в кабинет. Хватаю подписанные документы и сама бегу по отделам. Эти действия в мои обязанности не входят, но сейчас всё что угодно, только бы не видеть лицо Вересова и омерзительную улыбочку, которой он так благосклонно одаривает меня каждый день.

Телефон в кармане напоминает о себе несколько раз, но я не реагирую. Захожу к юристам и почти час болтаю с ними обо всём, задавая вопросы, ответы на которые мне неинтересны, но сейчас именно они моё спасение и возможность побыстрее закончить этот чёртов понедельник. А затем посещаю отдел менеджмента, в который планирую вернуться через семь недель на прежнюю должность в надежде встречаться с боссом раз в год и желательно случайно.

Болтаю с девчонками, стараясь сдерживаться и отмахиваться абстрактными фразами. Офисные отличаются болтливостью, и каждое моё слово, возможно, дойдёт до босса не в первоначальном виде. Мне и так проблем хватает, дополнительные ни к чему, к тому же, когда я оформляла перевод, радостно всех оповестив, девочки остудили, поведав множество интересных фактов об Илье Андреевиче. А именно: мужчина не пропускает мимо себя ни одной относительно привлекательной женщины. Данный факт подтвердился на двести процентов, когда в первую же неделю в приёмной я ответила трём прекрасным особам, настойчиво требовавшим связать их с Вересовым.

К числу привлекательных я себя не относила, но на всякий случай придерживалась делового стиля без вольностей в виде неприличного разреза или лишней расстёгнутой пуговицы на рубашке. Да и очень скоро поняла, что я не из числа тех, кому симпатизирует босс, поэтому наши отношения являются сугубо деловыми, если не считать выпадов в мою сторону.

Сегодняшний комментарий стал самым обидным по моей личной шкале сволочности Вересова, потому как, скорее всего, когда я вернусь в свой отдел, мне придётся контактировать с представителями «Агрострой», и вряд ли меня воспримут адекватно.

Возвращаюсь в приёмную после обеда, сразу же принимаюсь разбирать стопку, появившуюся в моё отсутствие. За дверью кабинета босса тишина, что даёт надежду не увидеть Вересова до самого вечера. Как правило, после переговоров он надолго погружается в раздумья, прерываясь лишь на кофе и не удостаивая меня вниманием.

Остаток дня проходит в интенсивной работе. Не открываю сообщения, оставляя Космоса без ответа. Нет желания нарваться на очередную претензию в тот самый момент, когда я поглощена общением с интересным собеседником. Как только замечаю всплывающее уведомление и понимаю, кто меня потревожил, рациональные мысли испаряются, оставляя Дашу, сконцентрированную лишь на чём-то определённом. Именно поэтому планирую оповестить Космоса, что общение в рабочее время сократится до минимума, иначе мне просто некуда будет возвращаться.

Перепалки с Вересовым становятся ежедневными и острыми, но босс здесь он, а значит, место придётся освободить мне, когда мужчина дойдёт до точки кипения в своей неприязни. Работа мне нравится. По крайней мере, та, которой я занималась до перемещения в приёмную босса, и терять приличный заработок и комфортный коллектив не хочется. И если для этого придётся молчать, проглатывая каждый плевок Вересова, я постараюсь. В конце концов, прибегну к методике Дианы: не отвечать, молча кивая и исполняя поручения. Так просто!

За десять минут до окончания рабочего дня селектор начинает истерически мигать, напоминая, что босс не улетел с этой планеты, оставшись на своём месте.

– Слушаю, Илья Андреевич, – сдержанно, коротко и быстро.

– Кофе.

Одно слово, но и в нём, кажется, собрана вся неприязнь, скопившаяся ко мне. Готовлю напиток, оставляя достаточно места, чтобы мужчина без проблем удержал кружку в руке и не испытывал неудобств. Десять шагов к столу босса, несколько движений, кивок, стук каблуков, почти свобода, но:

– Вы можете быть свободны. Совсем.

Застываю, нервно сглатываю, не решаясь уточнить, что подразумевается под этим «совсем». Сегодня терять работу я не планировала.

– Это означает, что я уволена? – обернувшись, с трудом выдерживаю оценивающий взгляд, направленный сквозь меня.

– Это означает, что ваш рабочий день окончен. До завтра.

Не нахожу что ответить, выползая из кабинета на негнущихся ногах. Даже не предполагала, что вероятность потерять своё место выбьет почву из-под ног. Вдвойне неприятно услышать эти слова из уст Вересова, который откровенно наслаждается моей реакцией.

Я свободна, а это значит, что могу покинуть офис и отправиться домой. Оказавшись в метро, наконец выдыхаю, а устроившись в вагоне, открываю неотвеченные сообщения.