Забудь, Райт, ты не можешь, слишком много «против». Скоро снова ледяные воды, секретные операции и убийства.

Эрика

Остаюсь в одиночестве, провожая свою охрану. Не могу взять в толк, что меня напугало в том мужчине. Но было что-то такое, неприятное. То, как говорил со мной, как обдавал сальным взглядом. Очень вовремя появился Дерек Райт, и многое объяснил без слов. В глазах, пусть и неэмоциональных, я увидела узнавание, значит этот мужчина уже фигурировал в вопросе отцовских дел. Надеюсь, что я все же заслуживаю того, чтобы знать и они известят меня. В голове прочно засел образ телохранителя в чёрном костюме. Горяч, сексуален и убийственно брутален. Но интрижка с бодигардом хреновый пиар. Как бы я про себя об этом не думала, не смогу пойти на такое, тем более есть Вик. Райт ведь наверняка не из тех, кто ходит держась за руки, спит в обнимку и говорит заветные слова любви. Вероятно, эти черты у них схожи с Виком. Хотя в остальном, это диаметрально противоположные личности. Если Дерек Райт, это кофе, горячий, жгучий, крепкий. То Вик Харт, не знаю чай. Вроде насыщенный, тонкий вкус, но не то. Открываю телефон, чтобы просмотреть то, что сегодня записала и решаю немного помузицировать. Сажусь за рояль, сначала на тихой проигрывая отрывок. На удивление звучит неплохо, улыбаюсь, повторяя вновь и вновь. Это определённо интересно, надо завтра попробовать совместить с той частью, которая была написана до этого.

Утро встречаю в хорошем расположении духа, потому как мне не терпится свести музыку. Вчера уже лёжа в кровати в голову пришла шальная мысль. И воодушевленная планом ее реализации, я должна закончить трек. Крис меня потом убьет, но, возможно, он об этом никогда не узнает. Сама хихикаю над ним. Крис, это довольно латентный почти натурал, но очень импрессивный. Я его очень люблю, правда, порой он невыносимо раздражает. Блондин с зелёными глазами, одевающийся по последним тенденциям недели моды, поэтому иногда его наряды вызывает недоумение.

Наскоро собираюсь, одев спортивный костюм и очки. Выхожу с территории небоскреба, потому что машину вчера оставила здесь, а не на закрытой парковке. Замечаю кучку папарацци у порше. Хмурюсь, ведь они редко преследуют. Все же Нью-Йорк кишит знаменитостями, и кадры, как Роберт де Ниро покупает макароны или Лив Тайлер выгуливает собаку, никого не удивят. В этом ключе, Яблоко идеальное место для частной жизни, здесь почти всем плевать. Когда подхожу ближе начинают сыпаться вопросы.

«Эрика, это правда?»

«Как долго Вы намерены скрывать имя своего избранника?»

«Как отреагировал на это Харт?»

Не знаю о чем речь, бросая лишь фразу «без комментариев», юрко сажусь в свою машину и стартую в студию. Догадка стреляет в голове молниеносно и я судорожно достаю смартфон, чтобы открыть Нью-Йорк таймс. Ее подтверждение на первой полосе, фото на всю страницу, как я выпала из реальности у авто в компании мистера Райта. Черт! Не могу просмотреть саму статью, поэтому ускоряюсь в сторону сорок первой Западной, благодаря себя за то, что студию выбрала в пятнадцати минутах от дома. Но замечаю свободное парковочное место на улице Гудзон, и встаю туда, не глуша автомобиль вчитываюсь в текст. Заголовок гласит «Неужели гармонии конец?», ниже фото, где я с Виком разорвано посередине, а следом вчерашнее. В самой статье, кроме как факта, что вчера я была замечена в обществе загадочного сексуального самца (не мои слова), и того, что Вик Харт приехал в одиночестве сразу последовав в театр, в общем-то, нет ничего. Ну не считая мнения журналиста о том, какая я любвеобильная персона. Плюс несколько предположений в попытке угадать кем может быть мужчина рядом со мной. Из собственных мыслей об этой ситуации меня вырывает звук телефона и я вижу физиономию Вика, поставленную на звонок.

– Привет.

– Что это за хрень, Эрика? – ожидаемо начинает он.

– Ты же знаешь папарацци. Это новый сотрудник отцовской охраны.

– Ясно. Сегодня идём в ресторан на Пятой авеню. – с твёрдым намерением озвучивает он.

– Вик. Думаю, что не нужно светиться, чтобы не вызвать еще больше разговоров о моей личной жизни.

– То есть мне оставаться ослом, за спиной которого это вертится? – я прямо чувствую, как он закипает.

– Нет, но надо дать немного улечься этой информации.

– Эрика. Идём в ресторан. – плюет на то, что обо мне будут судачить, как о женщине лёгкого поведения.

Хоть меня не трогает факт сплетен, но приоритеты Вика определенно меня не устраивают. И я не о том, что он должен печься о моей репутации больше своей, а о том, что в этой фразе прослеживается именно наплевательское отношение ко мне.

– Хорошо, Вик. Но имей в виду, что это обо мне будут говорить, как о твоей шлюхе! – скидываю звонок, не желая слушать сладкие речи, чтобы меня успокоить.

Он всегда так делает, когда вопросы касаются его и меня, как известных личностей. Тру виски, отчаянно желая, чтобы произошедшее само собой улеглось. Телефон вновь оживает трелью, и высвечивается незнакомый номер, хмурюсь, но отвечаю.

– Слушаю.

– Мисс Кауфман, добрый день. – раздается незнакомый мужской голос.

– Кто это?

– Роберт. Вчера мы с Вами не успели договорить. – моментально вспоминаю его.

– Здравствуйте. Откуда у Вас мой номер? – это вызывает настороженность.

– О, мисс Кауфман. Я же говорил, что заинтересован Вами. – вспоминая его неприятную улыбку, четко вижу ее перед глазами.

– Что Вам нужно?

– Хотел бы пригласить Вас на ланч.

– Я сегодня занята…может быть в другой раз. – стараюсь звучать небрежно.

– Эрика. Возможно, моя настойчивость могла Вас напугать, но уверяю, я просто хочу с Вами пообедать и пообщаться. Вы с первого Вашего появления застряли в моей голове. – издаёт смешок, как мне кажется, довольно искренний.

– Роберт. Давайте, как я буду более свободна, я дам Вам знать?

– Ловлю Вас на слове и буду ждать. – и почему-то то, каким тоном была сказана эта фраза заставляет поверить в эти слова.

– Конечно. Хорошего дня. – закругляю разговор, уже думая кому бы об этом сообщить.

– И Вам, очаровательная Эрика.

Слащаво прозвучавшая фраза заставляет поморщиться, скидываю звонок, тарабаня пальцами по рулю. Не нахожу ничего лучше, чем сообщить об этом Винсенту. Он долгое время работает с отцом и является главным в отделе безопасности.

– Винсент, добрый день. – нервно звучу я.

– Мисс Кауфман, что-то случилось? – хмуро и серьезно отвечает Сэнфорд.

– Да, мне звонил Роберт Мортон. Насколько я понимаю, у отца с ним были какие-то дела. – сама понимаю, что звучит глупо, но он ведь должен быть в курсе.

– Эрика, нет причин для волнения. В том, что к Вам испытывает интерес партнёр Мистера Кауфмана нет ничего подозрительного. – снисходительно он отвечает.

– Да, но…ведь между ними что-то произошло, Винсент. Это может быть связано с его интересом?

– Смею Вас уверить, все в порядке. Нет причин для беспокойства. – заявляет он.

– Хорошо, я поняла. Спасибо. – прощаюсь, желая оказаться в студии и послушать версию моей песни.

Трогаюсь с места, немного успокоили его слова, однако, мысли возвращаются к одному темноглазому мужчине, который явно не согласен с Сэнфордом. С другой стороны, Райт появился буквально несколько дней назад, он не может знать все то, о чем в курсе Винсент.

До студии добираюсь в течение часа, вытесняя из сознания удрученные мысли и ловя очередную порцию воодушевления от проигранной сведенной музыки. Совершенно иной репертуар, чувственный, лиричный и нежный. Совсем далеко от того, что я даю публике. Со следующей недели начнется подготовка к концерту, который состоится в Мэдисон сквер гарден через несколько месяцев. Сама программа шоу уже готова, осталось отработать его от начала и до конца, внести изменения, если таковые появятся. Обычно за год до планируемой даты пишется программа, порядок синглов, танцы, костюмы, эффекты, и прочее. Поэтому то на сегодня есть готовая программа. Выбраны ведущие, танцоры, поставлены танцы и костюмы отшивают последними швами. Техника для эффектов имеется в самом концертном зале. Потребовалось лишь докупить составляющие для дыма, фейерверки и прочую атрибутику. И вот теперь, за несколько месяцев начнутся усиленные репетиции, чтобы все прошло идеально. А у меня остаётся буквально несколько дней на то, чтобы добить песню и слить ее на ресурсы анонимно. Именно это, моя шальная идея, и я как никогда готова к ее реализации.