Де Монфокон поднялся со стула, выпрямляя сгорбленную спину:

– В путь! Время пришло.

Он неловко раскрыл объятия и тут же опустил руки вдоль огромного тела, не зная, как поступить. Главный Конюший отвел глаза, но я заметила, как они увлажнились. Тогда я сама обняла его, так же горячо, как когда-то обнимала отца, крепко прижавшись к великану в первый и последний раз в жизни.

Король потребовал моего присутствия в Галерее Зеркал для последней аудиенции перед моим отъездом.

Не успела я переступить порог огромной залы, как зловещее предчувствие охватило меня. Галерея, обычно кишащая придворными в столь поздний час, оказалась безлюдной. Монарх ожидал меня в одиночестве. Он возвышался в центре в длинной мантии под тяжелыми хрустальными люстрами.

– Подойдите, маленькая мышь.

Звуки голоса, отражаясь от огромных застывших зеркал и высоких окон, смотрящих в густую ночь, громко резонировали в пустынном помещении. С неспокойным сердцем, еще взволнованным прощанием с Главным Конюшим, Наоко и Орфео, я приблизилась к суверену, с каждым шагом ощущая понижение температуры. Дрожа от холода, опустилась в глубоком реверансе. Оробевшая перед великолепием монарха в белой горностаевой мантии, я действительно чувствовала себя мышкой у подножия заснеженной горы.

– Поднимитесь, мадемуазель. Очень скоро вам больше не придется кланяться Нам столь низко. Вы станете герцогиней, заведете собственный двор: Двор Ураганов. Давайте пройдемся.

Король протянул руку, помогая мне встать. Длинные пальцы сомкнулись на моей кисти. Ледяные, стылые, как сама смерть. Сердце замерло под кожаным нагрудником: монарх прикоснулся ко мне впервые после той ночи, когда я пригубила «Глоток Короля» из его запястья.

Голова закружилась, я вцепилась в руку монарха, твердую, как камень. Жесткий мех мантии совсем не грел, будто был заморожен телом, которое укрывал. Нетленный зашагал вдоль высоких окон, выходящих в темный парк, увлекая меня, совершенно дрожащую, за собой. За окном стояла непроглядная ночь без луны и звезд. Ничего не было видно. Но я знала, что в этот самый момент в садах ловят «добычу». Сквозь мрачные стекла доносился топот ног, несущихся по гравию, а также возбужденные вопли радости, хрипы отчаяния: галантная охота в ночь равноденствия была в самом разгаре…

– Брачный выезд уже запряжен, – объявил суверен. Находясь вблизи монарха, я чувствовала вибрации его мощного голоса. Они пробирали до самых костей, опускались до глубин души. – Карета ожидает вас возле бассейна Нептуна – бога моря, который отныне будет заботиться о вашей судьбе. Вы отправляетесь в путь перед рассветом, первым этой весной.

Я растерянно подняла глаза на Нетленного. Моя макушка едва доходила до его груди. Но даже с этого ракурса невозможно было заглянуть за золотую маску, так плотно она прилегала к лицу с помощью цепочек, которые утопали в фантастической шевелюре.

Приглушенный голос неподвижными металлическими губами произнес:

– Вам известно, что означает равноденствие, мадемуазель?

Я пробежалась по закоулкам памяти. В далекие времена на Крысином Холме мама рассказывала мне про смену времен года, показывала альманах лекарственных трав.

– С этого момента день по длительности превосходит ночь, Сир, – прошептала я.

– Верно. Некоторые смертные наивно полагают, что Наше господство ослабевает при наступлении славной поры. Но эта мысль далека от истины. Продолжительность Света длится всего мгновение, после Тьма вновь возвращается в осень.

Паркет трещал под тяжелой поступью монарха, словно под мраморной статуей. Задумавшись, я на секунду повисла на руке Короля. Почему он завел разговор о смертных, надеющихся на победу Света? Какие недоступные мне мысли скрывала непроницаемая маска в нескольких сантиметрах от меня?

– Через несколько часов над садами взойдет солнце, – продолжал Нетленный. – Лучи сожгут Мариньи и двух офицеров. Узнаете их?

Король остановился перед одним из окон. Я различила темные силуэты: три деревянных креста посередине ночной эспланады[20] с привязанными к ним телами.

– Какая глупость думать, что одно утро может поглотить вечность… – задумчиво обронил Король. – Мы никогда не смиримся с этим невыносимым ограничением в существовании вампиров. Наша империя скоро обретет власть над днем. Алхимические исследования, которые Мы проводим с Экзили на протяжении десятилетий, вот-вот принесут плоды. Скоро, совсем скоро Наше величие засияет во времени и в пространстве.

Под кожаным нагрудником мое взволнованное сердце забилось сильнее. Впервые Король раскрыл передо мной свои грандиозные планы, слухи о которых наводняли Двор: покорить день. Стать равным Аполлону. Безраздельно царствовать двадцать четыре часа в сутки. Неужели он близок к цели? Но как?

Золотая маска повернулась ко мне:

– Видите ли, маленькая мышь, есть один драгоценный камень, который особенно Нам дорог. Он находится в похищенной сокровищнице у вашего будущего супруга. «El Corazón de la Tierra», «Сердце Земли» – так его называют. Редчайший минерал, добытый в абиссальных глубинах мексиканских шахт, в недрах Новой Испании[21]. Флотилия, подвергшаяся нападению, доложила, что это исключительный алмаз – тонкий, круглый и крупный, как для игры в жё-де-пом[22]. Он необходим Нам для завершения чрезвычайно важной алхимической работы. Бледный Фебюс может оставить себе все остальное: золото и драгоценности. Но Мы были бы признательны, если бы он вернул нам этот уникальный по своим свойствам камень, который в любом случае бесполезен для него, потому что нужно понимать оккультные науки, чтобы уметь использовать алмаз по назначению. Помните об этом и убедите капитана вернуть «El Corazón». Действуйте осторожно, потому что Мы не хотим привлекать излишнего внимания. Тьма свидетель, Наш Двор переполнен предателями и интриганами. Вам особенно это хорошо известно после раскрытия заговора де Ля Ронсьера. Но вы пользуетесь Нашим доверием, Мы можем положиться на вас.

Так вот какова цель этого последнего тет-а-тет: помимо официальной миссии Нетленный поручил мне тайную. Он никогда и ничего не делал просто так. Не только мой «блестящий» ум, как недавно подчеркнул монарх перед Двором, стал причиной такого выбора, но и, по его мнению, моя абсолютная верность и преданность.

– Сделаю все возможное, Сир, – с запинкой ответила я, погружаясь в вихрь мыслей, заполонивших голову.

Нужно найти способ до отъезда предупредить Главного Конюшего. Необходимо рассказать ему о том, что Король как никогда близок к своей гнусной цели. Я ничего не знала о «El Corazón de la Tierra», но, возможно, мой наставник в курсе…

– Сделайте больше возможного, – приказал Нетленный. Он сжал ледяные пальцы на моем запястье, рискуя переломить его словно соломинку. – Осенью во время вашего с молодым супругом официального визита в Версаль вы привезете Нам «El Corazón». И тогда на рассвете 31 октября в трехсотлетний юбилей Нашей трансмутации Мы взойдем вместе с солнцем!

Я замерла от ужаса, представив эту картину: Король Тьмы и его Двор покоряют день, уничтожая последнее убежище, доступное смертным. Уже в следующую секунду суверен отпустил мою руку и хлопнул в ладоши:

– Аудиенция окончена! Сейчас мои люди снабдят вас последними рекомендациями перед отъездом.

Тотчас одна из дверей Галереи Зеркал распахнулась, и появились ближайшие советники Короля: Главный Архиатр Экзили, маркиз де Мелак и принцесса дез Юрсен. За ними следовали три оруженосца: Прозерпина, Зашари и Рафаэль.

– Мадемуазель де Гастефриш, все готово! – объявила министр иностранных дел. – Вас будет сопровождать вторая карета с багажом, заполненным под моим руководством большим количеством нарядов, косметики и украшений.

– Благодарю вас, мадам, – ответила я. – Но я не сильна в искусстве строить глазки и носить парюры[23].