— Я? — Он усмехнулся. — Это, как говорится, не моя война. А вот ты сейчас, пока не поздно, достанешь свой никчемный телефон и позвонишь туда, куда до сих пор не решался.

— Ты чего? Нет. Нет! НЕТ!

— Не ори! Соседи сверху услышат, и Курямбии нам больше не видать. Доставай телефон!

— Витя, я…

— Либо это сделаешь ты, либо это сделаю я. Это не моя война, поэтому я могу позволить себе наговорить такого, что до Вики тебе будет, как до Берлина — раком. Получается, выбор у тебя есть и, по-моему, очевидный.

— Нет.

Я побежал из Курямбии и уже через несколько метров упал в темноте. Услышал Витькин смех за спиной:

— Илья, это в твоих же интересах. Пока ты не позвонишь, пути на волю тебе не видать.

— Без тебя справлюсь! У меня фонарик в телефоне!

— В этом? — Он подразнил меня тусклым экраном моего телефона в своей руке.

— Подонок!

— Потом еще спасибо скажешь.

Мы вернулись в освещенное помещение. Витька не дал мне в руки телефон, но позволил набрать ее номер.

— Только без глупостей, Илья. И включи громкую связь.

Когда я почти дотронулся до кнопки вызова, Витя меня остановил:

— Просил же без глупостей. Думаешь, я не запомнил ее номер? Последнюю девятку меняй на четверку, умник.

Провести его не получилось, видать, не только я обладаю хорошей… отменной памятью.

Номер был исправлен. Через несколько секунд из динамика донеслись гудки. Много гудков. Я молился, чтобы никто не ответил, не поднял трубку, чтобы никого не было дома, чтобы хотя бы ее, Вики, не было, в чем сильно сомневался, учитывая настороженность ее родителей к ее безопасности. Молитвы были услышаны, на звонок никто не ответил.

— Ну-с, я пошел, до скорого. — Я вновь попытался убежать.

— Не так быстро. — Он схватил меня за запястье. — Попробуй еще раз.

— Х-хорошо.

Набор номера и молитвы. После пары гудков ответила женщина:

— Алло.

— Здравствуйте. Ме… — «Меня зовут Илья», — я так и не сказал, поскольку Витька, ударив кулаком по моему колену и стиснув зубы, дал понять, что не стоит вот так сразу раскрывать карты. Нужно было оставаться инкогнито. — Алло.

— Да, я вас слушаю…

— Спасибо. Не могли бы вы… Могу я услышать Вику?

— Секунду. — Женский голос пропал, послышались шаги, потом вновь появился и слегка встревоженный: — Кто спрашивает?

— Иль-дар. — «Боже, что я сморозил?»

— Вика! Ильдар — по телефону! Ты знаешь Ильдара? — «Какого Ильдара?» — послышалось на заднем фоне. — Какой Ильдар? — переспросила, похоже, ее мама.

— Из школы.

— Ильдар из школы!

Гробовое молчание на том конце провода заставило поверить, что звонок завершился, но ее голос все изменил:

— Привет, Ильдар.

— П-привет, В-вика. — В горле пересохло, а очки еще не успели отпотеть.

— Илья? — уже шепотом спросила она.

— Да, — прошептал я.

— Откуда ты знаешь Ильдара и почему моей маме представился именно им?

— Наугад. Я просто испугался.

— И правильно сделал. Секретность — первое правило нашего дела.

— Какого дела?

— Ну… нашего… ты же обещал помочь… помнишь?

— Я-то помню, а вот ты, похоже, забыла.

— Нет. Вовсе нет. Просто время еще не пришло. Я же сказала, что позвоню тебе.

— Сказала…

— Не обижайся… Илья, ты позвонил очень кстати. Я так рада тебя услышать.

— Я тоже. Очень. Рад.

Витя усердно замахал руками над головой, обращая на себя внимание. Когда я отвлекся на него, он показал мне пальцем между ног. Я наклонил голову. «Стрелка компаса», «стрелка КИПа», оттопыривая штаны, указала почти в том направлении, где примерно в 5,6 км от нас находился дом Вики. По прямой расстояние, должно быть, много короче.

Благодаря Витьке я понял, что люблю ее… Вику, а не стрелку! Ты, Профессор, лучше не выделывайся, мне и Витьки хватает с его приколами!

Как тебе такое?

Вот и славненько!

Больше я не мог с ней разговаривать, не мог стерпеть той боли, что раздувалась в трусах. Приходилось терпеть. И пыхтеть.

— Илья, ты тут? Ты куда пропал?

Я вопросительно посмотрел на Витьку.

Он поднес к своему подбородку ладонь и плавно опустил до груди, кольцом губ выдувая плотную струю воздуха в мое лицо. Я проделал ту же операцию. Два раза. Полегчало.

— Да. Извини, отвлекся.

— Все хорошо… Илья, могу я задать тебе вопрос?

— Конечно, — ответил я, но вопрос меня насторожил. После таких вопросов от мамы папе всегда неловко. Мне же стало неловко вдвойне.

— Можешь больше не звонить мне?.. — Я выпал из реальности. Все, к чему я стремился, рушилось за доли секунд. То, до чего оставалось только дотянуться и ухватиться, становилось дальше. Мир вокруг меня (картонные стены) неумолимо сжимался, давил, а голова целенаправленно подходила к взрыву… мозга. Мозг же отказывался верить в услышанное ушами. Я желал Вите сгореть в аду за то, что заставил меня позвонить ей. — На этот номер, на домашний. У меня есть мобильный, звони на него.

— Что? — Мозг уже кипел.

— Звони на мобильный, Илья. Так и мне, и тебе будет спокойнее. И дешевле, — хихикнула она.

— Дешевле? — Я все еще никак не мог выбраться из западни, выстроенной самому себе своими же опережающими время мыслями.

— Ты звонишь с мобильного, я знаю, что он твой. С мобильного на мобильный звонить дешевле, чем с мобильного на домашний, и наоборот.

— Она права, — вставил Витька.

Вика это услышала.

— Ты не один? Кто с тобой? Черт! Почему ты не сказал мне?

— Вика! Вика! — протараторил я.

— Никто не должен был знать о нашем разговоре. Ты все испортил!

Мой взгляд упал на Витю, и он вступился за меня:

— Привет, Вик. Меня зовут Витя, я друг Ильи. Это я помог ему найти твой домашний. Не вини его. Это я заставил его позвонить тебе. Я и никто другой. Мое присутствие при его звонке тебе — полностью моя вина. Я думал, так будет лучше. Вика, знай, что я вас не выдам, мой рот на замке. И вообще… и вообще… я отрежу себе язык!

— Витька! — выкрикнул я, когда он достал канцелярский нож, которым разрезал упаковку фотоальбома.

Одной рукой он вытянул язык, второй приставил к нему острое лезвие. Я пнул Витьку между ног. И спас, и отомстил одновременно. Нож выпал, а он согнулся на кровати, задыхаясь от боли.

— У вас там все в порядке? — встревожилась Вика.

Она не на шутку испугалась, хоть и не видела происходящего. Я же чуть в штаны не наложил, но все же произнес:

— Он взаправду хотел отрезать себе язык.

— Какой ужас! Это из-за меня! Извини! Я не хотела! Илья, если ты доверяешь ему, то и я тоже.

— Я доверяю.

— Хорошо. — Она задумалась. — Илья, у тебя есть где записать мой номер мобильного?

— Диктуй.

Естественно, в целях безопасности я не стал записывать номер на бумагу, которой полно в Курямбии, не стал вносить в телефонную книгу. Просто записал его в свою память и выделил жирным. Так было надежнее. Так я не был ни от кого зависим и мог рассчитывать только на себя.

Часы в верхнем правом углу экрана моего телефона оповестили: пора возвращаться домой. Мне не то что бы было пора — я сам хотел вернуться до того, как родители начнут переживать и названивать мне. Не хотелось их тревожить, чтобы в следующий раз не пришлось упрашивать их о походе в гости к Витьке. Сердцем чуял: этот поход не последний.

— Вика, могу я позвонить тебе сегодня ночью? У меня есть вопросы, которые мне не хотелось бы озвучивать в присутствии Витьки.

— Э?! — заупрямился Витя, все еще кривляясь от боли в паху.

— Ночью? — удивилась она.

— Да. Не хочу быть услышанным. Дождусь, когда все уснут, и позвоню. Можно?

— Если только не поздно. Или…

— Я слушаю.

— СМС? Так точно никто не услышит. Если, конечно, у тебя не старый кнопочный телефон, где щелчками кнопок можно разбудить спящий вулкан. — Она усмехнулась.