После посещения трех киосков с прессой Настя обзавелась пятнадцатью самыми толстыми газетами. Большего не требовалось, если учесть макулатуру, скопившуюся хотя бы за последний учебный год, а таких было одиннадцать. Вряд ли ей понадобятся тетради по истории, географии и альбомы для рисования, в которых одни только каракули.

Ну и напоследок Настя забежала в рыболовный магазин, чтобы купить якобы подарок отцу — керамбит и коробок охотничьих спичек. Лысеющий мужчина в мешковатой камуфляжной жилетке с миллионом нагрудных карманов, стоявший за Настей в очереди на кассу, как и продавщица удобрений, позавидовал ее родителям, а точнее — ее отцу. Подумав, мужчина сам себе сделал такой же подарок, сожалея, что за свои пятьдесят с лишним лет не удосужился завести ни детей, ни жены.

Когда одноклассницы и лучшие подруги спрятали купленное в своих комнатах, освободились от своих прагм… до поры, до времени.

18

Вечером того же дня, пока еще не скрылось солнце, Авария, Вика и Илья вылезли на поверхность. В руке у каждого сжималась пустая пластиковая бутылка: у Аварии — большая, у Ильи с Викой — поменьше. Они наполнили их по самое горлышко.

Бутылки с водой нужны были только для подстраховки на случай, если им на встречу кто-нибудь попадется: кто же от родника идет с пустыми бутылками?

По новой легенде они стали отцом с двумя детьми. По возрасту эта легенда вряд ли могла стать реальной, но чисто внешне выглядела очень даже возможной. Авария казался старше себя минимум лет на десять — все-таки этот мудила умел перевоплощаться! Старомодные очки с толстыми линзами могли накинуть ему еще десяток, тогда он бы вообще сошел за деда ребят, но надевать их он не стал — прикида отца-дачника было предостаточно.

— Ты нам правда веришь? — спросил Илья, отпив часть содержимого из своей тары.

— Верю, сколько еще можно спрашивать?

— И ты нас не винишь? — Глаза Вики все еще отдавали краснотой и до сих пор слезились.

— Винить? За что? Вы исполнили веление короля добрых прагм. Думается, Профессор знает больше нашего. Знаете… — Авария задумался, подбирая слова, — я только горжусь, только восхищаюсь вами! Вашей силой, вашей выносливостью! Скажите, многие ли дети на такое способны? Многие ли решатся?

По помосту они перешли на другой берег речушки, в которую впадал ручей ключевой воды, и направились вглубь леса.

— И как же вы только смогли отнести его так далеко?

— Как-то смогли, — ответил Илья. — Наверное, со страху можно сделать всякое…

— Или потому, что любили его… — проворковала Вика.

— И до сих пор любим, — поправил Илья. — Ну вот и пришли.

Вглубь леса они зашли от силы метров на двадцать, но листва деревьев уже скрывала их от лишних глаз случайно появившихся на тропинке путников.

Под их ногами красовался проделанный ночью лопатой Аварии результат — могилка с овальным бугорком свежей земли, обрамленная ветками. Сверху на ней лежал крест из тех же веток и венок из одуванчиков, сплетенный Викой на скорую руку. Камешками была выложена надпись: «ПОКОЙСЯ С МИРОМ НАШ ВЕРНЫЙ ДРУГ», — а рядом — два отпечатка правых рук: Ильи и Вики.

Авария наклонился к бугорку, оставил третий отпечаток.

— Покойся с миром, Витя, — произнес он и отряхнул руку. — Ты многое пережил, теперь отдохни.

После минуты молчания они вылили ключевую воду из бутылок на могилу и поклялись ухаживать за ней и навещать покойного друга, когда-нибудь сделать оградку и высадить цветы. Но уже вечером того же дня Авария вернулся к месту погребения, выровнял землю, разбрасывая ее по сторонам, и укрыл опавшими, наполовину сгнившими листьями — это было общее решение. Никто, кроме них троих, не должен был знать, что там закопан их друг.

Они попрощались с покойником и ушли.

К ночи Авария в бункере сделал небольшую уборку: растащил столы, станки и инструменты к стенам, чтобы в центре помещения был свободный островок пола. Там он хотел сколотить лежанку — на диванчике-то втроем не уместиться! — и даже выбрал для этого подходящие доски, как вдруг его осенило: где-то пылились надувные матрасы, купленные им на распродаже за бесценок. Их было пять — оптом брать выгодно. Покупал он их на всякий случай, хоть и спать никогда не собирался. На их базе Авария собирался построить плот и сплавиться на нем по реке, да только идея эта вылетела у него из головы, как и выгодная покупка.

На свободном пространстве освобожденного от хлама пола хватило места как раз для трех матрасов, что сильно обрадовало Аварию. На трех матрасах не придется прижиматься к деткам, иначе они могут его не понять. Еще одна радость заключалась в ручном насосе, который за время простоя не заржавел и не сломался. С его помощью матрасы были накачаны за короткое время. Третья, последняя, радость — сами матрасы не сгнили и не прохудились, легко сдерживали в себе воздух под давлением.

Илья с Викой наконец-то расслабились, когда смогли прилечь на что-то по-настоящему мягкое. Они почти уснули.

— Дела… — вздохнул Авария, поворачиваясь на бок.

— О чем ты? — спросила Вика сонным голосом.

— Ой! — вздрогнул Авария. — Вы еще не спите?

— Теперь нет, — произнес Илья и, услышав свой голос, не поверил ему.

— Как же все-таки сильно порой облик человека может запутать другого, обмануть, — начал Авария, ворочаясь и скрипя матрасом. Его матрас лежал вплотную к верстаку и терся прорезиненным краем о его деревянные ножки. Матрасы Вики и Илья лежали свободнее и терлись, разве что, дном об пол. — Витя… пацан, мальчишка, а как же мужественно переносил болезнь! И не простуду — неведому хрень, заразившую его организм и пом… пом… — Он задумался и осознал простую истину. — Мать честная!

— Что? Что? — встревожилась Вика, прижимая Кейси к груди. Илья прижал меня. — Что?!

— Даже не знаю, стоит ли вам рассказывать…

Но рассказал. Не потому, что хотел, а потому, что пришлось. Авария насильно переубедил себя, что их внешность, их возраст ничего не значат. Они уже не дети малые, а полноценные взрослые, которые и без него знают достаточно много.

Авария объяснился им о своем отбытии прошлой ночью из мастерской и получил в ответ понимающие кивки, когда почти досконально перенес поэтажный план «Тру Стори» из головы на бумагу. Именно в этом заведении, именно на выпускном вечере они смогут… Смогут что? Они не придумали, что именно смогут сделать с Игорем Козловым, точнее — с его Смайлом, но решили, что лучшего дня не сыскать. Именно на выпускном вечере бдительность их врага будет занижена — праздник же! А еще и Авария в ведущие заделался — это ж надо же ж!

Рассказ Аварии дошел и до пьяной поездки в такси вместе с директоршей школы, в совокупности — с тетей Вики, в совокупности — с мачехой Игоря, и теперь дети жадно ждали финала, представляя себе вообще все, что только угодно, но только не то, что на самом деле произошло, и скрещивали пальцы — лишь бы ничего серьезного! В случае Ильи — убийства, в случае Вики — секса.

— А потом она села мне на лицо, — осторожно, почти шепотом промолвил Авария.

— Фу! — не выдержал Илья.

— Согласен. Но это не самое страшное «фу». Это в действительности только цветочки… Вот то, что было у нее между ног… не должно было быть там. Оно шокировало меня! Я думал, мне мерещится — все-таки перебрал с алкоголем, — но теперь уверен, что видел это.

— Только не говори, что у нее там — пенис, — удивилась Вика.

Илья покраснел.

— Если бы… — улыбнулся Авария, а потом без улыбки продолжил: — Там была… какая-то слизь… или жижа… вязкая субстанция… темная… на кровь похожа, но это не кровь… Пусть даже на утро, — «Господи, прости!» — во рту был отчетливый привкус меди, это была не кровь… Вот это самое главное «Фу!» в моей жизни, и оно теперь пугает меня больше всего на свете. — Авария сглотнул, подавляя желание сунуть два пальца в рот.

— Ты думаешь, что эта хрень — та же самая фигня, что была и в организме Вити? — спросила Вика, все еще скрещивая пальцы.