Мы зааплодировали. НН улыбнулась и вышла. Виктория Евгеньевна осталась в кабинете и улыбалась, пока аплодисменты не стихли.

— Гуд афтенун, — сказала она и начала урок под противный звонок.

В тот день я схлопотал двойку. Двойку получил и Саня Волк. Весь класс получил двойку, ввиду невыполненного домашнего задания. Только в качестве исключения все двойки, выставленные Викторией Евгеньевной, остались в ее голове благодаря первому уроку и знакомству с нами. Дневники ими она марать не собиралась, но на будущее…

В будущем я зубрил английский и был готов к каждому уроку, так как сильно втюрился в свою тичу. Она нравилась всем парням нашего класса, нашей школы, но по-настоящему втюрился только я. И она видела это. Я же видел, что ей не все равно. Будь она моложе… нет, работай она в любом другом месте, нас, возможно, ничего бы не остановило, но, как мы знаем, отношения учителя с учеником в девяноста девяти случаях из ста заканчиваются плачевно, пусть даже оба давно достигли возраста согласия. Но о сексе речи и не было, хоть моя «стрелка компаса», как звал ее Витька даже во сне, дымилась до невозможности.

С Витькой, кстати, я делился своими переживаниями. Он-то как раз и помог мне с Викторией Евгеньевной.

Близился конец учебного года и соответственно окончание школы. Вставал вопрос: куда пойти учиться? Родителям я наплел, что хотел бы стать переводчиком, а для этого нужно поступить на факультет лингвистики любого ВУЗа, а для этого нужно хорошо сдать ЕГЭ по английскому, а для этого стоило бы подтянуть знания, а для этого не помешал бы репетитор. Естественно, родители не отказали. Естественно, репетитором стала Виктория Евгеньевна, о которой были только положительные отзывы на всевозможных сайтах. Естественно, я не нуждался в репетиторстве, потому что поднатаскался английскому на любимом предмете у любимой тичи.

Виктория Евгеньевна снимала двухкомнатную квартиру в нашем ЖК. В одной комнате была спальня, в другой оборудован кабинет с небольшой доской и одной партой. И главное — она жила одна.

Занятия проходили по два часа три раза в неделю: с шести до восьми вечера по понедельникам, четвергам и пятницам. По вторникам и средам она репетиторствовала девчонку из другой школы, а по выходным к ней на пять часов в день приходил какой-то мажор, то ли сын главы города, то ли внук директора завода. Я сильно ревновал.

Первые три моих занятия действительно были образовательными. Мы разбирали экзаменационные билеты предыдущих лет и те, которые уже успели слить в сеть какие-то уникумы. Вероятность, что слитые в сеть билеты будут на экзамене, была крайне мала, но перестраховка никогда не бывает лишней.

На четвертом занятии Виктория Евгеньевна сказала, что я совершенно не нуждаюсь в ее помощи, что мне достаточно тех знаний, которые я получаю от нее в школе. На пятом — что я хожу к ней лишь для того, чтобы понравиться. А на шестом она стала для меня Викой. На шестом мы впервые поцеловались, невзначай так, совершенно случайно, по-детски прикоснулись губами к губам. На следующих занятиях мы уже сосались. По два часа три раза в неделю.

Наша жизнь разделилась на две: школьную и внешкольную. «Здравствуйте, Виктория Евгеньевна» и «Илья, к доске» — в первой, и «Привет, Вик, я соскучился» и «Чего тянуть, Илья? Давай сосаться» — во второй.

Мы все еще встречались у нее дома, и эти встречи вряд ли можно было назвать тайными, поскольку для родителей я ходил к репетитору с отличными отзывами, и они продолжали платить ей по тысяче в час. Вика продолжала принимать от них деньги, но все отдавала мне. А я все чаще покупал на них для нее небольшие подарочки и все чаще стал носить с собой презервативы, которые как-то одолжил мне Витька. Он-то давно ухлестывал за девчонками и хвастал, что якобы одну пер в позе «рака», другую — в позе «руки вверх». Я же был уверен, что в лучшем случае он натягивал резинку на пенис и дрочил в ванной под порнушку.

В ночь после получения аттестата, после вечеринки, на которой присутствовали все учителя, ученики и родители, наши с Викой отношения перешли на новый уровень. Мы уже никого не стеснялись, и, изрядно перебрав с шампанским, целовались у всех на глазах, а после уехали на такси к ней домой. Пока мы сосались на заднем сиденье и через одежду трогали ранее запрещенные места наших тел, водитель слушал громкую музыку местной радиостанции, а я представлял, как занимаюсь первым сексом в ее комнате-кабинете на единственной парте.

Секса не было, он даже не успел начаться. Ее квартира все еще была ее квартирой, а вот импровизированный учебный кабинет стал деревянной комнатой с сундуком, столом, холодильником и душевой кабиной.

«Я сплю. Это все сон», — подумал я во сне и проснулся. «Нет, — когда оказался в том же самом помещении, — Секса не было и не будет. Я снова восьмилетний. Нахожусь черт пойми где. Ни тебе «наездницы», ни «мессионерской», ни «догги-стайла», только дурацкая конура, в которой заснул».

ОТКУДА ТАКИЕ ПОЗНАНИЯ?

Во сне я провел десять лет, Профессор. И кстати, теперь в совершенстве владею английским. Спасибо памяти, будь она неладна.

Они возвращались. Кью и Ар возвращались, Профессор. Еще вчера — так мне думалось — я видел их смерть, а они снова перебирали стомыми ногами в сырых полупрозрачных халатах. Только по разговору с ними я понял, что они вовсе не Кью с Аром и даже не Эс с Ти… Это были Ю и Ви. Значит, я проспал не ночь, а больше полутора суток, плюс-минус тридцать восемь часов. Смотрел здоровый сон с прекрасными сновидениями, которые могут стать реальностью совсем скоро.

ЧУШЬ

Нет.

ЧУШЬ!

Нет!

ЧУШЬ!!!

НЕТ!!!

Ю и Ви не спрашивали моего имени и сразу называли И. Они меня помнили.

Сегодня я с ними не общался. Они только спросили, как я провел ночь и готов ли к лечению. Я соврал, ответив, что готов. После сна я для себя сразу решил, что процедуры реабилитации мне не только не помешают — они нужны мне. Но мне не хотелось, чтобы местом проведения стал тот клочок земли с двумя водоемами, в которых нужно тонуть. То было не мое место.

Перед смертью Ар сказал, что я — сам себе лекарь, а уж как я буду себя лечить — сугубо личный выбор. И выбор мой сделан. Безоговорочно верный выбор со стопроцентным результатом.

ПОЖАЛУЙСТА

ТОЛЬКО НЕ СЕЙЧАС

Конечно, не сейчас, Профессор, но уже совсем скоро мне нужно закончить историю, которую ты из меня выпытываешь.

Вместе с Ю и Ви я отправился на разминку. Когда они обрели более-менее человеческие телодвижения и пошли обратно в дом, я все еще занимался. Как только они скрылись за дверью, я перекрестился — никогда этого не делал, поэтому не уверен в правильности движений — и побежал в туалет. Там раскрыл первую справа дверь и отскочил. Халаты вывалились. У перового попавшегося я оборвал рукава и укоротил длину. Все прошло быстро, заминка была только на шве, да и тот поддался, едва я приложил чуть больше усилий.

Одеваться не стал, лишь спрятал комок халата за спиной и вышел из туалета с пятью дырами. Не прогадал: Ви сидел у раскрытого настежь окна на подоконнике ко мне спиной. Повезло, иначе не знаю, как бы пришлось действовать дальше.

Босыми ногами я бесшумно прошел по мягкой земле к самому дому, бросил халат на отмостку и попытался незаметно стащить тебя у Ви из-под носа, но на подоконнике тебя уже не было. Ты лежал на столе.

Ю отпаривалась в душевой. Запотевшие стекла не дали взглянуть на ее обнаженное тело в последний раз, прочем я насмотрелся на него во время гимнастики на улице.

— Ви. — Я ткнул в него пальцем.

Он неторопливо повернул голову почти на пол-оборота и посмотрел на меня через плечо.

— Чего тебе, И?

— Можешь подать мне вон ту тетрадь?

— Без проблем. — Он подошел к столу, поднял тебя и осмотрел. — Странно: написано девяносто шесть листов, а по мне — все восемьсот.

— Должно быть, чернила утяжеляют ее, — в шутку сказал я первое, что пришло на ум, и принял тебя у него из рук. — Подай и ручку.